Николай Грошев - Шёпот мёртвых
-Так… - Дрон сосредоточенно хмурился и смотрел на слабо трепещущие губы парня. Начал чиркать что-то на бумажке. Иногда бормоча те слова, что записывал. – Мы охраняли проход…, не тупик, который…, вот дерьмо…, склад может? Нет, тупик, который полон и не тупик… - Дрон глянул на товарища. – Туфта какая-то…, походу бредит парняга.
-Давай пришьём и потопали назад, а? – Вяло ответил ему товарищ.
Дрон на миг задумался над таким вариантом, но всё же продолжил записывать то, что понимал. И всё так же повторял кое-что из записанного…, и совершенно напрасно повторял.
-В тупике живёт…, джин? О как! Лады…, он живёт в бесконечности и реальности, он и Монолит живут в одном небе, исполняя желания…
-Стоп! – Лещ забыл о тщательном осмотре окрестностей и упал на колени рядом с умирающим, вывозив свои штаны его кровью. Дрон только поморщился, но удивлённый странным возбуждением товарища промолчал. Лещ яростно тряхнул монолитовца за плечо и зашипел что-то ему в самое ухо. Дрон не сумел разобрать что. Бешеными глазами, посмотрев на товарища, Лещ прошипел. – Записывай!
Дрон кивнул и стал записывать. С каждым прочтённым по губам словом, он становился всё мрачнее. И всё больше понимал возбуждение товарища.
-Мать твою, я же знаю это место! – Воскликнул Дрон, когда монолитовец испустил последний вздох, до последнего момента продолжая что-то говорить. Парень, похоже, не понимал, что умирает и где находится. Дрон улыбнулся спутнику: возможно, они скоро найдут нечто такое, с чем сравниться может только сам Монолит! Улыбаться Дрон перестал почти сразу. Он смотрел на Леща, а на него смотрели сразу двое: Лещ и АКС-74. И взгляд обоих очень не нравился Дрону.
-Прости брат, но я тоже знаю, где это место. – Сказал Лещ.
-Сука. – Процедил Дрон сквозь зубы и рванул с плеча висевший дулом вниз автомат. Одновременно он прыгнул в бок, но, увы, фокус не сработал.
Дрон упал между двух слепых псов – такой же мертвый, как и они. Пули разворотили грудь сталкера, пробив его лёгкий бронежилет, не способный защитить от пущенной в упор пули калаша. Упал бывалый сталкер Дрон, уже бездыханным.
-Вот так брат. – Сказал Лещ в мёртвое лицо товарища, обшаривая его карманы: бумагу с бесценной записью он уже забрал. – Извини, но это мой билет на Большую землю. Вряд ли одного билета хватит на двоих.
Он тщательно обыскал и монолитовца. Заглянул даже в нижнее бельё обоих, за что был вознаграждён. Как оказалось, оба мертвеца использовали сие бельё не только в его первоначальном назначении. Дрон припрятал в таком интимном месте скрученные цилиндриком и обёрнутые целлофаном доллары США. Монолитовец держал там кое-что поинтереснее.
-Ты знаешь, брат… – Несколько ошеломлённо произнёс Лещ, вертя в руках тщательно сложенный в несколько раз квадрат разноцветной бумаги. – Тут было кое-что и для тебя…, Долг заплатит за эту карту немало…, но ты же не против, а Дрон? Пусть она мне в наследство достанется, ладно? Мне-то теперь деньги нужнее…
Лещ облизнул пересохшие губы, и безумные его глаза обратились к лицу мёртвого товарища. Он рассмеялся, хрипло, визгливо. Он смотрел на лицо Дрона, но видел нечто совсем иное. Лещ грезил наяву. Он увидел себя в дорогом костюме, в окружении целой стаи ослепительно красивых блондинок…
Где-то рядом осыпались камни, и Лещ мгновенно очнулся. Подскочил и прыгнул, разворачиваясь на звук, готовый к стрельбе. Но ничего не произошло. На этот раз камни упали сами по себе. А может от ветра.
-Просто камни…
Он нервно кивнул. Подобрал обронённую карту подземных коммуникаций ЧАЭС и отправился прочь из мёртвого города. Он спешил к Кордону, туда, где обитало несколько интересных личностей, две из которых он мог бы назвать хорошими своими знакомыми..., именно они помогли ему однажды получить заказ от человека с Кордона. Череп – так его звали. И Череп был не просто торговцем или заказчиком определённых товаров. Говорили, что он мог помочь выбраться отсюда. Помочь покинуть Зону. Случилось так, что он поверил в это – случилось так, что он узнал о Черепе немного больше других. И с того самого дня, он грезил лишь одним – возвращением на Большую землю…
1. Разведка боем.
Всего в километре от Кордона, зажатая с двух сторон двумя высокими покрытыми молодой зелёной травой холмами, приютилась маленькая, давно покинутая людьми деревенька. Старые поля на коих бежавшие отсюда жители, выращивали хлеб (возможно, картошку или рожь), давно поглотила природа. Их укрыли густые травяные ковры и молодые деревца, обещавшие со временем превратиться в маленькие рощицы, а затем и в самый настоящий лес. Теперь уже трудно было угадать в этой относительно ровной земле бывшие поля зерновых (возможно, клубневых). Только их неестественная ровность и могла подсказать, что когда-то это были возделываемые человеком поля. Многие годы этой земли не касались колёса трактора пахаря Васьки, любившего иногда немного выпить – в основном в период вспашки поля. Совсем чуть-чуть: литр, два, но никогда больше трёх. Васька не был каким-то там алкашом и, сознавая это, никогда не выпивал больше литра самогонки за день.
Минули годы, взрыв энергоблока ЧАЭС расколол саркофаг и выбросил в атмосферу немало радиоактивных частиц и люди ушли, прихватив не только Ваську-тракториста, но даже собак и кошек…., впрочем, многое им тогда пришлось оставить. Спешная эвакуация, обещание вернуть их в родные дома, когда минёт опасность радиоактивного заражения и смутное чувство, что они больше никогда не увидят своих родных деревень – вот, что наполняло сердца тех, кто покидал эту деревеньку. Вернуться, им уже было не суждено. Их дома поглотила Зона. Она же поглотила всё, что они не смогли забрать с собой.
Сразу за деревенькой, между холмами начинался густой, почти не знавший истошного визга бензопил лесозаготовщиков, полный старых древ и дикой живности, лес. Там часто любили гулять деревенские ребятишки. Мальчик Саша, озорной мальчуган искренне любивший лес, постоянно поражал односельчан тем, что, отправившись в этот лес, неизменно возвращался с множеством грибов, связкой рыбы или наевшийся ягод до отвалу. Умел парень находить дары природы, даже тогда, когда их, вроде бы и не сезон находить…
За день до эвакуации он вернулся, не принеся ничего. Уже стоял посреди деревни грузовик с тремя военными, и народ быстро грузился в кузов. Только родители Саши не подходили к грузовику, с тревогой глядя на лес. Он всегда был им другом этот лес. Многие жители хорошо знали вкус дичи – её дарил им этот густой лес. Они знали вкус его ягод и грибов. Любили его и хорошо знали – это друг. Но что-то изменилось, и родители Саши ощущали неясную тревогу. Лес вдруг стал казаться им злым, недобрым местом. Что-то зловонное коснулось его, и лес сам стал источать зло. Трудно было в это поверить, трудно было это понять. Но когда из леса, наконец, появился маленький мальчик, его родители вздохнули с облегчением – военные запретили отправляться на поиски и пообещали бросить их здесь, если они всё же побегут искать парня. А оставаться одним вблизи леса, вдруг превратившегося в незнакомое и страшное место, им совсем не хотелось.
