Дети богов - Фарутин Антон
– Вы правы, сейчас такое редко случается. А как выглядел этот «добрый самаритянин»? Вы сможете его описать? Внешний вид, одежда, какие-то предметы в руках?
– Ну, он высокий, стройный, лет тридцати… Одет в простую куртку… Блондин…
– Блондин?
– Да, у него были очень светлые волосы и ясные добрые глаза…
– А какие-то особые приметы у него были? Походка, манера говорить, шепелявость, шрамы, может быть, татуировки? – Джек привычно принялся перечислять список примет, по которым можно было бы найти «блондина». Женщина явно начинала нервничать, понимая по его вопросам, что возможно, ситуация была вовсе не такой, как она ее себе представила вначале.
– Да нет, ничего такого… – Женщина напрягла память, и по ее лицу было заметно, что сейчас она выполняет неимоверную мыслительную работу. Вдруг она просияла. – Была у него маленькая тату на запястье, вот тут, – она указала рукой на место между большим и указательным пальцем своей правой руки.
– И как она выглядела?
– Ой, да кто их там теперь разберет! Вся молодежь себе эти татушки лепит куда ни попадя, хотя этот, конечно, не такой молодой, ну да, не мое это дело…
– Как она выглядела? – вновь мягко спросил Джек, не давая женщине соскочить с темы.
– Как-как? Да просто крестик какой-то, или скорее даже не крестик, а две скрещенные семерки. Ну, типа цифры 77, только накрест. Игроман, наверное…
– Две скрещенные семерки?! Вы уверены? – сердце Джека подпрыгнуло и резко оборвалось вниз.
– Уверена. Ой, заболталась я с вами, мне уже идти надо… – Женщина осеклась, видя, что с детективом в спортивной майке творится что-то странное. Она осторожно ступила в сторону, затем сделала еще шажок, потом еще, и затем мелкими семенящими шажками зашагала в сторону, как можно дальше от этого странного верзилы.
Фраза про две семерки прошибла Джека, словно разряд молнии. Он ошеломленно стоял, тупо глядя в какую-то точку в пространстве и пытался не потерять самообладание. Воспоминания, нахлынувшие на него в этот миг, были столь сильны и неприятны, что он изо всех сил зажмурился, будто пытаясь укрыться от них. Его сердце бешено стучало, а в ушах появился неприятный шум, переходящий в пронзительный писк, как при контузии. Джек стиснул голову руками, стараясь прогнать наваждение, но лишь внезапная фраза, произнесенная грубым мужским голосом, подействовала на него отрезвляюще:
– Джек, дружище, а ты не хочешь объяснить мне, что ты здесь делаешь и по какому праву допрашиваешь моих свидетелей?!
– Ч-что? – Стоун медленно открыл глаза и посмотрел на подошедшего к нему детектива Моррисона, который буквально испепелял его своим взглядом.
– Это я тебя спрашиваю, что. Что ты делаешь здесь, на месте происшествия, которое расследую я и за которое…
Джек не дослушал его. Грубо отодвинув офицера в сторону, он быстро оглянулся по сторонам и поискал взглядом блондина.
– Детектив Стоун, извольте объясниться! – сзади послышался грозный окрик, больше похожий на рык рассерженного льва. Патрульные, стоящие около ограждения, переглянулись и предпочли отойти на пару шагов в сторону от места предстоящей битвы. Детектив Моррисон был не из тех, кто повторял дважды.
Светловолосого «самаритянина», как его описала женщина, нигде не было видно. Солнце поднималось все выше, и прохожих на улице с каждой минутой становилось все больше и больше. В висках все еще стучало, но Джек уже совладал с собой и, не обращая внимания на слова Моррисона, начал прикидывать что-то в уме. Он посмотрел на кривую улочку, по которой пришел на площадь старик и отправился прямиком по ней. В спину ему долетели гневные слова офицера:
– Детектив Стоун! Кажется, мы еще не закончили разговор!
Джек шел словно бронепоезд, не обращая внимания на грубый тон своего рассерженного коллеги, и патрульные предпочли посторониться, уступая ему дорогу. Теперь у него уже не было ни малейших сомнений в том, что это убийство. И задачей Джека было максимально быстро обнаружить, откуда прибежал сюда убитый старик, или еще хоть какие-то зацепки, которые помогут найти ему человека с загадочной татуировкой на руке.
Идя по кривым улочкам старой части города, Джек Стоун пытался понять, была ли какая-то связь между сегодняшним происшествием на площади и давней историей, которая всплыла перед ним из глубин памяти и так сильно взбудоражила его сознание. Не напридумывал ли он себе все это? Впрочем, у него еще будет время поразмыслить над этим, а сейчас стоило уделить внимание поиску следов старика.
Улица была абсолютно пустынной, и ни одно заведение не работало в столь ранний час. Подойдя к перекрестку, Джек в задумчивости остановился, решая, куда идти дальше. Внимательно осмотревшись, он пошел в тот проулок, где виднелись большие широкие лужи после ночной грозы. Мозг, словно процессор компьютера, подкидывал ему догадки. Мокрые штанины убитого убедительно говорили о том, что ему пришлось пробежать здесь, а песчинки желтого песка, которые детектив заметил на подошвах истоптанных коричневых туфель, явно принадлежали к вон той куче строительного мусора, сложенной около большого мусорного бака. Сегодня выходной день, а значит, мусор пролежит на улице до понедельника.
Перешагивая через широкие лужи, Джек поежился от холода. В эту узкую улочку солнце заглядывало не раньше одиннадцати дня, а сейчас было всего девять часов и сорок восемь минут утра. Его смарт-часы уже давно были в красной зоне, потому что Стоун так и не выключил режим пробежки, и теперь вся его статистика бега была безнадежно испорчена. Джек остановился и покрутил безель часов, перепрыгивая по пунктам меню и отменяя запись тренировки. Внезапно в его голову пришла отличная мысль.
«Часы! – А ведь насколько он помнил, на этой улочке, помимо прочего, торгуют дорогими часами, антиквариатом и старинной мебелью. – Великолепная идея!»
Джек внимательно огляделся по сторонам, ища взглядом объективы частных видеокамер. Владельцы таких лавок любят устанавливать камеры наружного видеонаблюдения, и если бы Джеку удалось найти такую, то это здорово облегчило бы ему задачу поиска. К сожалению, в этой части улицы ничего, кроме закрытых дверей различных питейных заведений, не было, но вот когда он прошел еще один перекресток, детективу наконец-то улыбнулась удача.
На небольшой площади с клумбой из розовых фиалок, памятником неизвестному поэту и тремя широкими скамейками он увидел магазин антикварных книг с большой видеокамерой прямо над входом. Несмотря на ранний час, витрины магазина были ярко освещены, а внутри Джек увидел промелькнувшую тень человека, который нес стопку по виду довольно тяжелых книг.
Джек уверенно толкнул дверь и вошел внутрь. Позади него раздался мелодичный звон колокольчика, возвещающего хозяину о появлении нового гостя. Откуда-то из глубины послышался голос:
– Мы закрыты!
Несмотря на очевидность услышанного, Джек не спешил уходить. Он постоял немного, оглядывая пространство вокруг себя и запоминая детали окружения. Лавка представляла собой огромный склад всяких древностей. Здесь были не только книги в кожаных переплетах, которые лежали буквально всюду, но также на многочисленных полках стояли различные статуэтки, бронзовые скульптуры, деревянные маски папуасов и прочие прелести, какие только можно ожидать встретить в подобном месте. Вскоре из-за стеллажа с книгами показалась голова человека с козлиной бородой и в роговых очках с желтыми стеклами. Его длинные волосы были собраны в пучок на затылке, а взгляд широко раскрытых глаз настороженно оглядел посетителя. Человек в равной степени был похож как на странствующего пастора, так и на бродячего хиппи.
– Простите, но мы закрыты, – тихо произнес он, все еще оставаясь за книжным стеллажом. Поскольку тела не было видно, то складывалось такое впечатление, что его голова словно висела в воздухе сама по себе. – Наверное, я забыл закрыть входную дверь. Извините, пожалуйста, у нас переучет. Не могли бы вы выйти на улицу?
