А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 4 (СИ) - "R. Renton"
— Ё-моё... Чё тут было-то? Это рыцари их так?
— И да и нет. Артиллерия ваша.
— Артиллерия?! У нас есть артиллерия?
— Теперь, может, уже и нет. — Я прислушался к всё более редким крикам невдалеке.
— Я думал, это десантура приехала с Рязани... — Баюкая ушибленный локоть, лохматый пеон продолжал ошарашено оглядывать площадку для испытаний. — Думал, что они стрел...
Его перебил очередной звонкий предсмертный вопль и какой-то металлический звон со скрежетом. Чумазый паренёк испугано вытаращил глаза:
— Это там жоры всех рвут что ли?!
— Жора. Чёрный Жора. — На лице светловолосого кадета внезапно нарисовалась гордая улыбка. В алом зареве она смотрелась не менее жутко, чем завалы из трупов несчастных заражённых доходяг. — Он теперь с нами. С Вольным Братством.
— Так ты, говночерпий, всё-таки и правда мятежник... — Удивлению лохматого не было предела. И его глаза стали ещё шире, когда осознание сказанного кадетом настигло пацана в полной мере. — Чё... Чёрный Жора?!
— Ага! — Кадет продолжал гордо ухмыляться. — Пошли с нами, сам увидишь.
Но вместо этого лохматый пеон робко съёжился и шагнул от нас в сторону. Заметив такую реакцию, белобрысый паренёк лишь пожал плечами с деланным равнодушием:
— Ну или если хочешь — можешь оставаться тут один. Мы силком за собой никого не тянем.
Такая перспектива понравилась струхнувшему пацану ещё меньше:
— Не, я с вами...
— Тебя как зовут-то? — Перехватив свою пику поудобней, Белый, наконец, перестал лыбиться.
— Колян...
— Ха. Знавал я одного Коляна... Совсем ты на него не похож. — Закинув пику на плечо, кадет поправил свой шлем-черпак. — Пойдёмте тогда уже. Кир по идее обратно на гору тут пойдёт. Но может и свернуть. Надо его успеть перехватить.
— Кир? — Кира немедленно отреагировала. — Это Чёрного Жору так на самом деле зовут?
— Это тоже прозвище, насколько я знаю... Но мы звали его именно так, да.
— Х-хе! Прикольно...
Следуя гуськом друг за дружкой, мы засеменили вдоль посадок, перешагивая через небольшие кустарники и пучки сухой травы, присыпанной белой пылью. На всякий случай я пропустил прихрамывающего Коляна вперёд, чтобы тот оставался у меня на виду.
Слева от нас вскоре кончилась изрядно прореженная толпа жор, уступив место чистому белому асфальту. Не считая нескольких кучек свежего конского навоза в том месте, где ещё совсем недавно кавалькада королевских охранников наблюдала за проходящим испытанием.
И ещё чуть поодаль начиналось совсем неприглядное зрелище.
Изломанных и разорванных тел здесь было, конечно, поменьше, чем там, где пушечные ядра врезались в толпу жор. Но переработаны в бесформенный фарш эти несчастные феодалы и их боевые холопы были гораздо более качественно.
Искорёженный металл и разломанный пластик, окрашенные в тёмно-багровый цвет. Размазанные по асфальту кровавые следы ладоней. Раздавленное ударом чугунной трубы туловище в длинной кольчуге — прямо пополам. Тело другого пехотинца валялось рядом с раструбом, головой внутри. И хотя диаметр самодельной пушки был явно меньше, чем охват этой самой головы, свирепый монстр в человеческом обличье всё равно как-то умудрился её туда затолкать.
Среди убитых я не нашёл ни одной лошади. Похоже, что королю и местному лорду удалось скрыться вместе с доброй частью своей свиты. Кроме тех, кого они отрядили на то, чтобы растоптать меня и Киру возле третьего костра.
А вот сам свирепый монстр пока что никуда не спешил. Подобрав с одной из телег чугунный осколок разбитой трубы, он не торопясь преследовал уползающего прочь пехотинца.
— Кир, подожди! Он пригодится нам живым!
Услышав голос вице-ефрейтора, тёмный гигант остановился, выронил осколок и оглянулся. Нахмуренное лицо было покрыто кровавыми брызгами. И густая тёмная слизь стекала с обеих ладоней.
Тут он резко перевёл взгляд с кадета на Киру и Коляна. И, быстро подхватив чугунный обломок обратно, здоровяк быстро зашагал в нашу сторону.
— Нет! — Белобрысый паренёк смело шагнул ему навстречу, растопырив руки. — Это друзья!
Угрюмый гигант остановился и снова нахмурился:
— У меня нет друзей. — Глубокий голос здоровяка звучал не очень громко. Словно тот сам сомневался в своих словах. — Никогда не было.
— А вот и неправда!
Этот звонкий голосок наоборот, прозвучал с абсолютной уверенностью. И с такой же уверенностью продолжил:
— Неправда! У тебя очень много друзей! И много людей тебя по-настоящему любят! — Неловко выбравшись на дорогу из-за невысоких зарослей, какая-то хрупкая пепельная блондинка в военной каске и камуфляже бесстрашно зашагала прямо к свирепому убийце, продолжая горячо восклицать. — Просто ты забыл! Но ты обязательно вспомнишь! Всё вспомнишь!
Следом за ней на дорогу выбрались ещё несколько подростков в разнообразной военной форме — как цвета хаки, так и в чёрных спецовках. И пацаны, и девчонки.
Гигант снова выронил из рук окровавленный чугунный осколок. И не шевелился, пока тонкая блондинка не подошла к нему вплотную, оказавшись ниже него на пару голов.
Я еле смог расслышать тихий бас, который долетел до нас со стороны поникшей могучей фигуры:
— Алина...
— Здравствуйте, сэр Кир. — Как только девчонка услышала это имя, то тут же заключила забрызганного кровью монстра в объятья, прижавшись щекой к его широкой груди. — Я очень скучала. Очень-очень!
Кроме кряхтящего выжившего пехотинца, все остальные наблюдали за этой сценой молча. Пришлось нарушить молчание первым:
— Самое время поделиться планами, товарищ ефрейтор. — И толкнул локтем белобрысого паренька. — Что дальше?
— Э-э-э...
— Дальше мы войдём в замок на плечах отступающего противника. — Кадета перебил один из тех, кто вышел вместе с девчонкой из зарослей. Рослый крепкий парень подошёл к уползающему солдату короля и поднял его за шкирку стальным крюком, который был у него вместо левой руки. — Вы с нами?
Глава 2. Вторая северная экспедиция
— Слушайте... — В темноте я разглядел, что парень с крюком тоже одет в настоящие доспехи. — Герои меча и магии... А сколько у вас дивизий?
— В смысле? — Чтобы полуживой пленник не рыпался, средневековый воин приставил к его горлу короткий меч.
— В смысле если это вся ваша армия, как вы надеетесь удержать эту дачную твердыню? Захватить-то может и получится... — Я ещё раз оглядел разорение, устроенное Чёрным Жорой. — Но если даже Рязань и Тула предпочитают откупаться...
Теперь на меня было обращено всеобщее внимание. И в повисшей тишине я смог, наконец, более-менее внимательно рассмотреть это подростковое воинство.
Двое пацанов в чёрной униформе, словно какие-то чоповцы. Только на рукавах были еле заметны красные «галочки» — три у одного и две у второго. Крепкие, хоть и тощие.
Третьего я уже видел раньше. И узнал его по длинному кривому шраму от щеки до лба. Глаз он, однако, при этом ранении не потерял. Этот был одет в какой-то обычный псевдоармейский камуфляж из охотничьего магазина.
И пара девчонок — эти почтив полной армейской выкладке и в шлемах. Только карманы жилетов пусты. Ни запасных магазинов, ни гранат. Но броники хорошие. В такой экипировке они на первый взгляд казались близнецами. Но при более внимательном рассмотрении стало видно, что одна — типичный угловатый подросток. В то время как второй больше подошёл бы подиум с демонстрацией купальников, чем постапокалиптическая армейская карьера. Даже в мешковатой одежде угадывались весьма впечатляющие формы.
У девчонок и «чёрных» за плечами висели автоматы — на сколько можно было разглядеть — в достаточно приличном состоянии. Но никто из присутствующих не держал огнестрельное оружие в руках. Только спортивные арбалеты, самодельные копья и щиты — примерно такого же качества, что и у воскресенских стражников. Что-то похожее на настоящий средневековый холодняк было только у однорукого. И ещё одного пацана в похожих лёгких доспехах, который осматривал нас с Кирой холодным невозмутимым взглядом из-под надвинутого на лоб бацинета. Хотя по брызгам на стёганке и алебарде было видно, что он только что вышел из довольно жестокого боя. Но при этом, кажется, даже толком не запыхался.
