Mitchell Scanlon - НАВЕКИ ПРЕДАННЫЕ(Forever Loyal)
Ярл и его люди молчали; их прежние шутки заменила хмурая бдительность, когда они продолжили спуск по тропе. Нападение "металлических демонов", как Ярл называл их, хорошенько встряхнуло солдат, и Дрел понимал, что заставить их продолжать путь было просто чудом. Чудом преобладания жадности над суеверием.
Нет, не только жадности. Помимо прочего это была заслуга его обещания свободного прохода обратно в Волгар, благодаря которому и было принято окончательное решение. Не надо быть варваром, чтобы видеть, как эти люди стремятся вернуться к себе домой каждым фибром своей души. И теперь, увидев эту их слабость, он запомнит ее. Учитывая то, как проходила экспедиция до сих пор, он имел все причины считать, что этим рычагом он вновь сможет воспользоваться.
Они остановились, когда впередиидущий солдат поднял руку в предупредительном жесте. Напрягая слух и вслушиваясь в каждый звук вокруг, они стояли неподвижно какое-то время, едва ли осмеливаясь даже дышать. Он слышал лишь гнетущий, постоянный шум болота: крики птиц вдалеке, жужжание и гудение насекомых, звук тихо ударяющихся вод болота об илистый берег тропы. Затем, по-видимому, убедившись, что опасности нет, солдат впереди дал сигнал продвигаться дальше. Дрел понимал, что теперь их продвижение будет медленным; за всей этой напускной храбростью было видно, что Ярл и его люди напуганы, шарахаясь даже от теней и останавливаясь при малейшем неопределенном звуке. Должно быть, они уже близко к городу, достаточно близко, чтобы новоприобретенная осторожность волгаров добавила еще не более дня пути. Он мог позволить себе подождать еще денек. Он уже прождал всю свою жизнь.
Конечно, только совсем недавно он точно понял, чего вообще ждал. Для человека его положения недовольство было не таким уж непривычным чувством (It was not so unusual for a man in his position to know discontentment). Он находился на службе у губернаторов Байорис IV около тридцати лет, безымянная бюрократическая шестеренка в механизме успеха отдаленных равнодушных господ. И какова его награда за тридцать лет преданности? К сорока трем годам он поднялся до нотариуса минорис планетарных архивов – прославленный библиотекарь – пока все вокруг, люди чуть более образованные, чем Ярл, поднимались выше него по должностной лестнице с помощью связей и влияния, коими он не располагал. Удивительно ли, что он был недоволен своей долей? И когда, каталогизируя некоторые из старейших записей в архивах, он обнаружил свиток папируса, удивительно ли, что он сразу же начал мысленно придумывать как это знаменательное открытие сможет помочь ему?
Свитку было более четырех тысяч лет: он был настолько хрупкий, что Дрелу понадобились щипцы для обращения с ним. Будучи ошибочно внесенным в реестр одним из предшественников Дрела, свиток лежал здесь, столетиями собирая пыль, пока Дрел, увидев его, вмиг не осознал его важность. Когда он его прочитал, то осознал, что вся его жизнь сводилась к моменту, пока он не найдет свиток.
Свиток представлял собой трактат мудреца Теродота[3], обрисовывающий краткую историю Неанд. Написанный спустя столетия после их падения, он рассказывал о том, как с помощью своих технологий Неанд осушили часть болот и построили город в качестве центра их развивающейся лунной империи. В то же время Теродот пишет, что Неанд были глубоко религиозными людьми, чьи жизни строились вокруг постоянных ритуалов восхваления и благодарения, посвященных их безымянному богу – богу, по чьей доброй воле свершались все их триумфы. Во имя своего бога Неанд правили Адским Болотом (хотя тогда это место так не называлось) в течение столетий. Но, несмотря на все их достижения, даже их время не могло длиться вечно. Под тяжестью войн с завистливыми племенами соперников границы Империи Неанд медленно сужались, пока в их владении не остался один только город. Затем воды болота вновь поднялись, и последний бастион Неанд оказался под угрозой, хотя в итоге это оказалась война не с водной стихией, а религиозная, окончательно решившая их судьбу. Вследствие какого-то духовного раскола, стражники веры Неанд обернулись против своих городских сожителей, зарезав каждого мужчину, женщину и ребенка за одну ужасную ночь кровопролития. Их город был постепенно забыт также как и медленно поглощен поднимающимся болотом. Sic transit gloria mundi 4[4], как пишет Теродот на Старом Высоком Готике, диалекте своего времени.
Таким образом, момент триумфа этого мира прошел.
Но какой бы хитрой аллегории не надеялся научить нас древний мудрец этой историей о Неанд, смысл ее затерялся для Арвуса Дрела. Вместо этого рассказ об их городе и его чудесах пробудили в нем желание, с которым он считал, уже смирился многие годы. Желание богатства, силы и всего прочего прекрасного. Желание всего того, чего никогда не было в его жизни. Желание, возбужденное одним простым словом.
Археотех.
Еще до того как он дочитал свиток, Арвус Дрел подсчитал ресурсы имеющиеся в его распоряжении. Со сведениями о возможном местонахождении огромной сокровищницы археотеха в его руках, отправится ли он на поиски или нет, не было вопросом.
Стоял лишь вопрос как.
– Ты понимаешь, что это весьма необычно, – сказал капитан Вликс, глянув на Арвуса Дрела кислым взглядом из-под кипы бумаг на столе. – Сначала ты приходишь сюда, требуя, чтобы я дал тебе взвод солдат и шаттл. Теперь ты говоришь, что я не могу сообщить моему начальству для получения разрешения.
– Как я и говорил, капитан, – ответил Дрел, сделав свою лучшую попытку изобразить спокойное высокомерие посланца важной миссии, – этот вопрос требует больше чем простую осторожность. Вы можете понять это из коротко и ясно изложенных приказов, что я дал вам.
– Приказов. Ясно… – Вликс умолк, как только вернулся к бумагам на столе. Долгие минуты он изучал их, но Дрел не испытывал большого страха перед тщательной проверкой. Подписи, печать губернатора Арбенала, даже рельефная филигрань на бумаге, все было подлинным. Будучи нотариусом минорис планетарных архивов, он имел доступ к бесчисленному количеству таких официальных документов. Нужно было лишь найти подходящий шаблон и сделать небольшие изменения в документе, прибегнув к ранее неизвестному его таланту изготавливать фальшивки. Далее, вооружившись своими поддельными бумагами, он нашел путь к изолированному аванпосту СПО, чтобы набрать солдат, необходимых ему для приведения в жизнь его планов.
– Капрал Дринн, принесите мне расписание дежурств.
Наконец, потеряв надежду найти какой-либо подвох в документах, капитан оставил свою проверку бумаг и нажал кнопку вокс-связи у себя на столе. Затем, когда капрал спешно вернулся из соседней прихожей с тяжелым вахтенным журналом в руках, Вликс забрал его у капрала и стал перелистывать страницы с обиженным выражением лица.
– Вы должны понимать, – произнес он, – в аванпосте подобном этом людские ресурсы ограничены.
– Мне все равно, капитан, я уверен вы дадите мне любые ресурсы в мое в распоряжение, – ответил Дрел, щеголевато снисходительный тон его голоса дал капитану понять, что ничего другого он не ожидает.
– Как пожелаете, – сказал Вликс, глазами вновь вернувшись к страницам журнала, прежде чем вновь поднять голову с неуловимым блеском в глазах. – А теперь, что касается тех людей, что вы просите, думаю, я нашел подходящих кандидатов.
Внезапно капитан Вликс поднялся и, выходя из офиса вместе с идущим позади Дрелом, рассеяно застегнул пуговицы своей шинели. Теперь в шагах капитана просматривалась определенная живость, словно что-то увиденное им в журнале дало ему облегчение в жизни на какое-то время, изменение, которое Дрел был не в состоянии понять, но за которым он наблюдал с дурным предчувствием.
Следуя за Вликсом через тесные коридоры командного пункта, до Дрела стали доноситься голоса дюжины кричащих, подбадривающих кого-то людей. Как только они вышли наружу на площадку для парадов, он обнаружил источник шума: толпа, по крайней мере, из пятидесяти солдат собралась в центре парадной площадки, кругом столпившись вокруг некого невиданного представления. Заметив приближение начальника, суетливый лейтенант оставил попытки отдать солдатам приказ, чтобы те развернулись и живо отдали честь капитану.
– Это сержант Ярл, сэр, – беспомощным голосом промолвил лейтенант. – Он демонстрирует технику безоружного боя.
Следуя по пятам капитана, проделывающего путь сквозь ликующую толпу, Дрел увидел, что как минимум половина людей из толпы состояли в нерегулярных войсках Волгар. Он увидел чьи-то руки, разменивающие деньги, как только выявлялось преимущество одного из бойцов, другие люди пререкались, даже вступали в драку. Затем Вликс дошел до внутреннего круга толпы, и Дрелу предстала картина того, что послужило такому волнению.
В открытом пространстве посредине толпы дрались два человека. Один из них, возможно, был самым большим из всех, что доводилось видеть Дрелу: лицо в татуировках, примитивная одежда волгара представляла собой толстую меховую накидку с сержантскими нашивками на плече. Он был безоружен. В то время как другой мужчина – солдат в униформе местных СПО менее выдающегося телосложения – был вооружен штыком на конце своего лазгана. Не вызывало сомнений, что преимущество на стороне волгара. Ничего кроме как отчаянно отбиваться оружием солдат не мог, чтобы удержать здоровяка на расстоянии. Неожиданно солдат сделал выпад слишком далеко, и волгар поймал дуло лазгана мясистой лапой. Какое-то мгновение два солдата сражались за удержание оружия, хотя по правде сражался только солдат. В конце концов, устав от этой игры, гигант использовал сжатый лазган, чтобы притянуть к себе солдата, одновременно поднимая колено для сокрушительного удара в пах противника. С пронзительным криком солдат согнулся пополам, локоть волгара ударил его по лицу, прежде чем он рухнул на землю, а остальные волгары вокруг стали торжествующе кричать.
