Вольфганг Хольбайн - Темная сторона Луны
— А ваш глаз?
— Заплыл, — последовал короткий ответ.
— Что произошло? — спросил Гартман, приготовившись к самому плохому.
— Меня это тоже интересует, — произнес Кайл. Гартман поморщился.
— Долгая история.
— У меня на сегодня нет других планов, — без тени юмора заметил Кайл.
— Что с Нэт? — не обращая внимания на его тон, озабоченно спросил Гартман.
— Не имею понятия. Она находилась недалеко от меня, когда мороны разнесли сооружение в клочья. Меня отшвырнуло в зал, и я потерял сознание. Не знаю, ушла Нэт до взрыва или нет.
— Понимаю, — почти беззвучно ответил Гартман. — Если бы Нэт уцелела, то была бы рядом с нами.
Кайл не стал дальше развивать эту тему и лишь поинтересовался:
— А где мы находимся?
— В хранилище. Кругом полно боеприпасов: все, чего только может пожелать душа солдата. С этим мы могли бы смело вступать во вторую мировую войну, — Гартман кивком головы указал на стоявшего перед ним морона. — За нашим другом расположена дверь. Возможно, вы сумеете прочитать надпись.
— Помещение №15, воен. арм. склад, — разобрал Кайл. — Все это очень непонятно, Гартман.
— А вы чего ожидали? — Гартман повернулся к нему, насколько позволила железная хватка охранника. — Здесь по меньшей мере пятнадцать складских помещений. Я полагаю, мы находимся где-то на обратной стороне Луны. Транкилитатис был научной базой, и складированного там военного материала явно не хватало, чтобы вооружить целую армию. Кроме того, базы на обращенной к Земле стороне Луны хорошо просматривались и могли подвергнуться нападению. Поэтому я думаю, что мы находимся на какой-то большой базе именно на обратной стороне Луны: Макдональдс или что-то в этом роде.
— Вы уверены?
— Абсолютной уверенности у меня, конечно, нет: ведь я никогда не бывал на Луне, — ответил Гартман. — Чтобы убедиться во всем, нам нужно взглянуть на небо.
— Но как?
— Очень просто, — объяснил Гартман. — Если Земля видна на небе, то мы на передней стороне, если нет — то на обратной, на которой практически не было других баз, кроме Макдональдса.
Кайл приподнял голову и посмотрел в потолок.
— Как вы думаете, насколько глубоко мы находимся? Помните гидравлический шлюз?
— Гидравлический шлюз? — скептически переспросил Гартман.
— Мы ведь уже побывали на поверхности. Вы видели Землю?
— Нет. Правда, окно оказалось довольно большим, но поле зрения все же было ограничено. Я видел не больше, чем вы и Нэт.
В комнате повисла напряженная тишина. Кайл пристально всматривался в Гартмана своим единственным глазом, затем сбивающим с толку безразличным голосом произнес:
— Тем не менее кое-что вы все-таки успели заметить, не так ли? Это сразу бросилось мне в глаза, когда вы подошли к нам, чтобы показать шлюз. Судя по всему, там находилось нечто такое, чего потом не стало?
— Да, — выдавил Гартман и отвел взгляд. Кайл удовлетворенно кивнул.
— У вас было такое выражение лица, точно вы увидели призрака.
При этих словах Гартман невольно вздрогнул.
— Что же вы видели там? — настаивал Кайл, продолжая сверлить его взглядом.
— Я полагаю, это была просто галлюцинация! — раздраженно воскликнул Гартман. — Или вы верите в существование людей, которые могут проходить сквозь стены?!
Кайл ничего не ответил, тупо уставившись в закрытую дверь.
— Все в порядке? — наконец нарушил молчание Гартман. — Кажется, я сказал что-то не то?
Кайл покачал головой и коротко ответил:
— Не сейчас. Полагаю, вам есть, что рассказать мне. Однако сначала нам нужно выбраться отсюда.
Гартман бросил на него непонимающий взгляд, но не решился спросить о причине такой спешки. Он даже был рад, что Кайл не настаивал на подробном ответе, потому что до сих пор так и не сумел осмыслить все происшедшее в гидравлическом шлюзе и в реакторном отсеке разрушенного планера.
— Когда-нибудь за нами придут, — громко сказал он.
Кайл неодобрительно покачал головой.
— Я бы не хотел ждать так долго.
— В таком случае нам понадобится помощь, — выпалил Гартман.
— А в чем, собственно, дело? — спросил Кайл, заметив его отрешенный взгляд.
Гартман кивнул на муравья, все это время неподвижно стоявшего позади мега-воина. Теперь он точно знал, что в облике морона вызывало его недоумение.
— Почему… — Гартман так и не отважился произнести вслух свой вопрос.
— Почему наш друг до сих пор не изменился? — безрадостно ухмыльнулся Кайл и, повернув голову, попытался посмотреть через левое плечо. — Приглядитесь внимательнее, — помолчав немного, посоветовал он.
Гартман прищурился, старательно наморщив лоб: на черном хитине что-то блестело, как паутина из стекла и серебра.
— Кажется, там что-то есть, похожее на проволоку, — озадаченно сказал Гартман, при этом у него возникло странное чувство, что они говорят о муравьях так, словно их здесь и нет.
— Это живое существо, — возразил Кайл. — Точнее, паразит. Металлический блеск — это свойство мембран: интерференция света.
— И эта штука делает их неподвижными?
— Паразиты врастают в клетки мозга, — сказал Кайл. — В обычных условиях это длится целые годы, но здесь они были имплантированы и состоят из электронных элементов.
— Так эти воины изувечены специально, — догадался Гартман.
— Да, они калечат собственных детей, — еле слышно пояснил Кайл.
Гартман сразу вспомнил, что Кайл — джеред, то есть не кто иной, как созревший детеныш моронов. Правда, сам он считал эти зловещие создания просто остановившимися в своем развитии детьми. Гартман не раз удивлялся, как сознание джереда выносит многомиллионное убийство собственного неведающего об этом потомства.
— Я неоднократно задавался вопросом: как вообще происходит это превращение? — наконец спросил он после некоторого молчания. — Инфекция?
— В определенном смысле, да, — ответил Кайл. Он прекрасно контролировал свои чувства, поэтому по его голосу трудно было понять, хочется или нет ему говорить на эту тему. — В каждой клетке джереда содержатся протеины, которых нет в теле моронов. Именно наличие этих молекул изменяет нервную систему, активизируя те части мозга, которые до этих пор оставались пассивными.
— Вы имеете в виду органы чувств.
— Прежде всего, железы. Впрочем, на перечисление всех этапов этой метаморфозы потребуется слишком много времени.
— Но все происходит так быстро, — выразил сомнение Гартман.
— Это цепная реакция: пораженная клетка заражает своих соседей, которые, в свою очередь, инфицируют остальных. В нас находятся, вероятно… миллиарды клеток, но, выстраиваясь друг за другом, они насчитывают только несколько сотен тысяч рядов, поэтому процесс распространяется подобно степному пожару.
— Это вирус?
— Нет, — ответил Кайл и глубоко вздохнул; казалось, что ему больно говорить. — Это можно назвать инфицированными протеинами.
— Но такое просто невозможно! — с сомнением воскликнул Гартман.
— Ну, это случается не часто, — ответил Кайл. — Действительно, инфицированные протеины подобны вирусам, но в процессе эволюции они появились гораздо позднее. Стоит занести их в живую клетку организма, и вскоре вы получите уже мириады копий. Все происходит намного быстрее, чем с вирусом, потому что клетку нельзя перепрограммировать. Инфицированный протеин — это своего рода катализатор, который сам использует клеточный материал, побуждая его к образованию копий.
— По принципу магнита, положенного в кучу металлических стружек, — задумчиво произнес Гартман.
— Да, пока эти стружки сами не станут магнитом и не начнут оказывать такое же магнитное воздействие, — глаз Кайла уже совсем заплыл и представлял собой ужасное зрелище. — Или представьте себе, что вы подключили запрограммированную монтажную машину к складу с запасными частями… нет, здесь невозможно почти никакое разумное сравнение. Короче говоря, протеин использует для размножения находящийся в клетке строительный материал.
— Как все это происходит?
— Строительный материал — это обычные частицы живой клетки тела, которые спонтанно то соединяются, то снова распадаются. Конечно, вероятность того, что частицы случайно найдут друг друга, невелика, но каждый морон состоит из миллиардов клеток, к тому же существуют миллиарды моронов. Поэтому рано или поздно это, в конце концов, произойдет, как только их соберется достаточное количество. Эволюция только для того прибегла к такому механизму, чтобы начать переход от моронов к джередам. Чем больше муравьев, тем неотвратимее процесс.
Гартман всмотрелся в стоявшего перед ним воина, различив и на его голове серебристую паутину.
— Эта штука вряд ли сумеет сдержать подобную инфекцию, — с сомнением сказал он.
— Нет, — согласился Кайл, на этот раз в его голосе прозвучала с трудом скрываемая ярость. — Вместо этого она разрушает частицы мозга, которые делают из морона джереда, поэтому он уже не может стать членом сообщества.
