Виктор Моключенко - Ретроспект: Исток
- Завезем к Старику, сможет.
- Не получится сейчас к Старику, прорыв. Только-только сообщили, что безвесть накрыла Периметр, после чего и умолкли. Вот такие вот дела - а вот он, Периметр, отсюда в бинокль виден. А у меня одни желторотики под штыками, так что сам понимаешь.
- Хорошо, капитан, доберусь. Доставлю его в лагерь новичков, он сейчас в стороне и двину к Периметру.
- Даст Бог, свидимся, и не поминай лихом, если что. – Кузнецов развернулся на каблуках – Раненого на обочину, по местам, быстрее, быстрее. Шевелись!
Звездочет проводил глазами отъезжающие машины и посмотрел на черную кляксу, расползающуюся у самого горизонта. Безвесть это очень плохо, главное успеть, потому что если накроет безвесть… главное успеть, а там будь что будет, помочь можно только живым, а оплакивать погибших будем после. Он в который раз за это утро взгромоздил человека на спину и почти бегом кинулся к лагерю.
Лагерь, перевалочная база сталкеров новичков словно вымер. Ветер гулял по улицам маленького хуторка, завывая в выбитых оконницах, поднимая сухую пыль и шурша ломкими зарослями бурьяна, что заполонил когда-то ухоженные огороды. Сначала эти заросли, прибежище не в меру расплодившейся хищных тварей периодически сжигали, но они упрямо вылезали из-под земли в гораздо большем количестве. Потом плюнули и оставили в качестве учебного пособия, однако же, отстреливая особо прожорливых представителей.
Звездочет, настороженно поглядывая по сторонам, миновал хутор и вышел к малозаметному в зарослях крапивы погребу. Благо толстенная металлическая дверь была открыта, Сидорович, местный приемщик, закрывал ее в самый последний момент, что бы человек, оказавшийся на улице во время выброса, мог спастись. Прикрыв за собой дверь и спустившись витым по бетонным ступенькам, освещенными тусклыми лампочками аномальной защиты, Звездочет оказался в бункере приемщика.
Сидорович, пожилой располневший тип, с хитрыми бегающими глазками недовольно уставился на Звездочета.
- Что притащил?
- Тело, подобрал ночью с грузовика в ложбине.
- Так, а мне за каким лядом притащил? Выбросил бы собакам.
- Чернобылец и так не больно хотел уступать, пришлось потрепать стаю и остаться в долгу. Кроме того, он живой и при жетоне.
- Ну, так и возись с ним сам, у меня и так дел невпроворот, еще и безвесть пожаловала, слава Богу, что боком прошла. - Сидорович мелко перекрестился – На каждое тело аптечек не настачишься, мне потом, между прочим, за каждую использованную аптечку в комендатуру надо протокол составлять. Со сдачей этой самой использованной аптечки.
- Сидорович, я заплачу – холодным голосом произнес Звездочет – продай аптечку, я знаю, у тебя есть неучтенные.
- Да кто он тебе такой, брат что ли? - сморщился Сидорович - что ты так на него тратишься?
- Жетон у него интересный, а такие жетоны… да еще и Севастополь в бреду вспоминал…
- Севастополь? Так чего ты раньше молчал? – заревел приемщик, сметая со стола рухлядь – сюда давай.
Звездочет аккуратно опустил раненного на стол, Сидорович живо расстегнул воротник, осмотрел жетон, крякнул и подсоединил к руке браслет медицинского диагноста.
Тут и без того тусклое освещение пригасло, подвал изрядно тряхнуло и с потолка посыпалась бетонная крошка.
- Никак «тополями» обстрел начали? Видать, совсем туго стало, «тополь» такая штука… каждый в копеечку…
- Ты мне лекции читать собрался? На прибор смотри, можно подумать я не знаю что такое «тополь».
- Да все забываю, по лицу то и не скажешь что из бывших, а? Сам давно то спал, вон круги какие под глазами? Возьми вон рядом с тобой на полке стоит…
Но что хотел сказать прижимистый приемщик сталкер так и не успел разобрать, на самом верху раздались глухие шаркающие шаги и Сидорович, бросив косой взгляд на экран тихо выдохнул:
- Ты дверь хорошо закрыл?
- Она автоматически закрылась, как начали топологическими локализаторами Периметр перепахивать, а что, боишься кого?
- Живых то я, знаешь, боятся не привык, всякого на своем веку успел повидать. А вот мертвых…
- Ты что тут за демагогию разводишь, Сидорович, что за мракобесие, тысячу лет тебя знаю, а не замечал за тобой. Вон и икону прицепил, тоже мне член КПСС.
Сидорович хотел было ответить, но в этот момент подвал подбросило сильнее, лампочки тускло мигнув, погасли, осталась гореть лишь панель медицинского диагноста. Шаркающие шаги раздались ближе, Сидорович шумно сглотнул, а Звездочет молча передернул затвор.
– 03 –
Из-за угла показался дрожащий огонек, шаги раздались совсем рядом, и Звездочету погрозила узловатая старческая рука прикрывающая свечу.
- Спрячь ружье сынок, не ровен час, выстрелит.
Звездочет пораженно смотрел на сухонькую, опрятную старушку в цветастом платке, что прошла мимо него тяжелым шаркающим шагом к полкам.
- Сидорович, это что… - побелевшими губами прошептал сталкер.
- Это Прасковья Павловна, здешняя хозяйка. Всю кровь уже мне выпила.
- В самом деле? – посторонился сталкер, рассматривая старушку, которая что-то искала на полке.
- Ну, плешь она мне всю уже проела. Бывает, находит, что-то на нее, встает значит, из могилы и бродит. И не зомби, какой ни будь, не выворотник, а самое что ни на есть приведение. Сначала думал, это она мне спьяну видится. Бывало во время выброса как напьёшься до зеленых чертей, не к месту будь сказано, то иной раз и видится чего и похуже. А тут смотрю вроде трезвый, а опять вона бродит, да все ругается, что заставил ее погребок железяками. Вначале думал что артефакты, будь они не ладны, ее притягивают. Ниже нас ведь еще один уровень, знатный такой, освинцованный, в несколько метров толщиной, куда все артефакты, что ваш брат сталкер из зоны в здешнем секторе находит и сдает государству за кровные, складываются после детальной описи. Они потом забираются несколько раз в месяц специальной бронедурой, что приезжает в сопровождении танковой колонны и вертолетного прикрытия. Да что я тебе как новичку зеленому рассказываю, сам все знаешь лучше меня. Так вот заходит однажды ко мне Прасковья Павловна, а я раз, да и положи на стол брошку, красивую такую, она только мимо прошла да и сказала убрать эту пакость. Дождется она у меня, найду я ее могилку, да и забью вот такой осиновый кол.
- Да ты никак в естествоиспытатели решил записаться?
- А что ваша наука, сынок, - вдруг бросила от полки Прасковья Павловна – всю землю перепахали, испоганили, ишь как качает, вот и не лежится в земле. Так мало земли, за небо взялись, конец света на дворе, одна темень пожирает другую, а люди что? Раз и нет людей, исчезли, будто и не было никогда. Вот дождетесь, поглотит вас тьма бездонная, где ни света, ни проблеска.
- Бабушка, а как оно, на том свете? – прошептал Звездочет, прислушиваясь к гулу и содроганиям земли.
- По разному, сынок, кому как Господь присудит, так и есть.
- А вы и Бога видели?
- Поздно о Боге вы вспомнили, но хорошо хоть теперь церкви то открыли. Не видела я сынок, куда мне грешной. Вот, выпей – она протянула темную склянку, которую, видимо и искала на полке.
Сталкер послушно взял бутыль, и хотел было прикоснуться к старческой руке, но пальцы поймали воздух.
- Да ты пей, пей и ему дай – она кивнула на распростертого на столе человека.
Звездочет процедил сквозь зубы горькую жидкость, что вспыхнула огнем, зазвенела, принеся с собою непонятную легкость, мир завертелся перед глазами, послышалось непонятное шуршание, будто от помех в эфире. Между тем Прасковья Павловна прошла мимо разинувшего рот Сидоровича, погрозила ему пальцем и положила призрачную руку на лоб раненному.
- Нет ему покоя ни на небе, ни на земле, неприкаянный он. Ни к мертвым не берут, ни к живым не пускают.
Почва перестала сотрясаться, медленно зарделся тусклый аварийный свет и старушка начала таять.
- Чистая душа он, генерал, как белый лист чистая, что напишете на нем, то и будет. Лишь он один знает…
Но что сказала Прасковья Павловна, они не расслышали, цепь аномальной защиты вспыхнула на полную силу, и та исчезла.
- Тфу ты, наваждение – сплюнул приемщик - и почудится такое.
Отставной молча указал на темную бутыль, и Сидорович прикрыл рот.
- В общем, Сидорович сделаем вид, что ничего не было. Незачем чужим людям знать, что здесь творилось, особенно когда небо с землей перемешалось. Психика она ведь тоже не железная и имеет свои пределы, хватит нам и зомбей с выворотниками.
- Ну а с этим, неприкаянным что? Аппарат фиксирует кому. Аккурат между небом и землей.
- Зубы ему разожми.
Сидорович, кряхтя, разжал лежащему зубы, и Звездочет выцедил ему в рот остатки темной жидкости остро пахнущей травами.
- И что теперь?
- Ты Сидорович, главное помалкивай, для тебя я Звездочет и не более, думаю тебе ясно.
