Максим Хорсун - Зона Посещения. Бродяга Дик
Гризли бросил быстрый взгляд на «Апач»: мало кому доводилось видеть «веселых призраков» вблизи и на пике активности, оставшись при этом в живых.
Воздух был наэлектризован, волосы вставали дыбом, а по одежде то и дело проскакивали искры. Видимо, таким образом выдавала себя затаившаяся до поры до времени очередная аномалия.
Гайка, брошенная вперед, прокатилась по земле и увязла в траве. И робот прошел здесь без проблем. Гризли остановился, вынул из поясной сумки еще одну гайку, повертел ее в толстых пальцах, а потом резко швырнул вбок. И сейчас же полыхнула трескучая гроза. Вспышка на миг ослепила всех троих, сталкеры замерли, как вкопанные, подчинившись на долю секунды опередившему светопреставление жесту Гризли – нога к ноге, руки прижаты к бокам. Земля под ногами была налита электричеством, как лейденская банка, и малейшее движение могло оказаться для сталкера последним. Зато в следующий миг над пустошью развернулось лиловое полотно полярного сияния, его вкрадчивый свет затмил луну и контрастно высветил каждый камешек и каждую травинку. Сталкеры стояли навытяжку и ели глазами это сияние, как солдаты – начальство.
Треск прекратился, как отрезало. Померкло и сияние. Но сталкеры еще долго столбами торчали посреди пустоши, не рискуя пошевелиться. Наконец, Гризли, не отрывая руки от туловища, извлек из сумки гайку и одним движением кисти швырнул железку как мог дальше. Земля приняла массивный шестигранник с полным равнодушием – разряда не последовало. Гризли выдохнул и расслабился.
– Отбой, – буркнул он.
Картоха и Плюмбум выдохнули, потянули из карманов курево. Но предводитель не дал им расслабиться.
– Продолжаем движение, – сказал он. – Порядок прежний.
Напарники приуныли. Гризли хорошо понимал их – каждая благополучно пережитая аномалия стоила сталкерам сотен умерщвленных нервных клеток, а подкрепить их было нечем, если только никотином. Некоторые охотники за хабаром таскали в Зону фляжки со спиртным, но Гризли это не поощрял.
– Время дорого, – счел он нужным пояснить. – Если робот напорется на такой «разрядник», копаться в его начинке будет бесполезно.
Напарники в ответ промолчали, да и не рассчитывал Гризли на ответ. Он повернулся и зашагал вслед «Проницательности». Робот давно скрылся в туманной лунной мгле, и хотя нагнать его не составляло труда, Гризли не торопился. В Зоне, как известно, поспешишь – костей не соберешь. Он шагал размеренно, ступая строго между следов институтки, внимательно глядя по сторонам. Гайки Гризли не тратил понапрасну. Опытным чутьем определял ловушки, отличая их от безобидных аномалий, которых, к счастью, в Зоне большинство. Потянуло ветерком в правую щеку – значит, притаилась где-то неподалеку «комариная плешь». Скорее всего – вон там, между грудой щебня и опрокинутой цистерной. Если приглядеться, хорошо видно, что цистерна приплюснута, словно попала под паровой молот. Оснований для тревоги нет, маршрут сталкеров лежит в стороне от гравиконцентрата. Слева воздух заметно колеблется – или «прожарка», или «ведьмин студень» в ямах. Далековато, можно пренебречь. А вот чуть дальше…
– Капуста! – выкрикнул Гризли, натягивая капюшон и ничком валясь в пыль.
Судя по тому, как вздрогнула земля, рядом обрушился Картоха вместе с заветным мешком. Гризли втиснул лицо в землю, захватил пальцами обшлага рукавов, пряча руки под себя. «Чертовой капусте» нельзя подставлять обнаженную кожу, если не хочешь превратиться в вареный фарш для голубца. И тотчас же смачные плевки стали шлепаться справа и слева, обдавая жгучими брызгами спины и затылки сталкеров. Это не страшно. Даже прямой плевок «чертовой капусты» был неопасен, главное – не подставлять незащищенную кожу.
Гризли лежал, вжимаясь в проклятую землю Зоны, молясь, чтобы у напарников выдержали нервы. Сталкеры они правильные, хотя каждый со своими причудами… Но в Хармонте таких чудаков еще поискать. В свое время Гризли их не сразу выделил из разношерстной толпы завсегдатаев «Боржча». Да и как отличить идейного сталкера Плюмбума Торопыгу от какого-нибудь Старка Божедома – мародера, обкрадывающего погибших сталкеров? Оба живут с продажи хабара. Оба любят заложить за воротник, когда есть зеленые. Оба с недоверием относятся к любому, кто пытается влезть в душу, подозревая в назойливом собеседнике секретного агента капитана Квотерблада, а попросту – стукача. Гризли и не пытался, он только наблюдал, ловил обрывки разговоров и делал выводы. Прошло немало времени, прежде чем сталкерская судьба свела его с Торопыгой и Картохой. Случайный разговор с «Боржче» показал, кто чем дышит. А первая совместная ходка за Периметр – кто как себя ведет в острой ситуации… Не-ет, ребята правильные… Жаль будет, если не выдержат…
Получив плевок «чертовой капусты» промеж лопаток, Гризли и сам едва не утратил самообладание. Инстинкты, которым в Зоне порой грош цена, требовали от сталкера немедленного действия. Гризли уже начал было приподниматься, отжимая окаменевшее тело от пылающей земли, но кто-то железной рукой взял его за затылок и вернул в исходное положение. Гризли заворочался, забился, тщась стряхнуть эту нечеловечески тяжкую длань, но она лишь сильнее вдавливала его в земную твердь. Придя в себя, он почувствовал, что лежит на спине, и заботливая рука стирает влажной тряпицей грязевую корку с его лица. Прикосновение было таким невыразимо приятным, что Гризли едва не заплакал.
Впрочем, он тут же вспомнил, что это обычная психосоматическая реакция на опосредованный контакт с протоплазмой s-типа, как именовали плевки «чертовой капусты» в Институте. Гризли приходилось видеть матерых сталкеров, рыдающих, словно дети, посреди луж разлагающейся s-протоплазмы. Вонь прокисшей «капусты» вызывала слезы умиления. Прикосновение свежей «капусты» – при непосредственном контакте – прожигало мясо до костей. Гризли предпочитал плакать, нежели выть от невыносимой боли. Он отвел руку с тряпкой от своего лица, прохрипел, не открывая глаз:
– Целы?
– Целы, – отозвался Плюмбум.
– Пронесло, – всхлипнул Картоха.
Наконец, Гризли разлепил веки. Рядом на корточках сидел Плюмбум, с носового платка в его руке капало. В сторонке, среди плевков «чертовой капусты», в свете гипертрофированной луны похожих на коровьи лепешки, стоял Картоха. На его лице блестели дорожки слез. Тоже, значит, проняло. Гризли поднялся, осведомился, озираясь по сторонам:
– Как думаете, догоним мы теперь институтку?
– Я бы не стал, – проговорил Картоха. – Там, за отвалами – вагонетки. Еще напоремся, чего доброго, на «студень».
– Правильно! – поддержал его Торопыга. – Нам сегодня уже пару раз повезло. Не стоит испытывать терпение матушки Зоны. Никуда робот от нас теперь не денется…
– Денется, – буркнул Гризли. – Забыли про «разрядник»!
– Оно конечно… – вздохнул Торопыга и суетливо засобирался.
Они пошли прежним ходом. Влажная от предутренней росы галька хрустела и выскальзывала из-под ног. Железными тушами выплывали навстречу вагонетки, навеки приржавевшие к рельсам. Синие языки «студня» высовывались из них, и казалось, что сталкеры движутся через невероятных размеров кухню, уставленную газовыми плитами. Рельсы тусклыми нитями уходили к горной гряде, к громадному амфитеатру открытого месторождения. Шпалы давно сгнили, в темных ямах стояла вода. Насыпь местами обвалилась, и рельсы иногда повисали в пустоте, но идти по путям было все же несравненно удобнее, нежели взбираться по откосам гряды. Тем не менее, пришлось свернуть с торной дороги и начать карабкаться по крутому склону.
Хватаясь за молодые сосенки, что росли среди камней, сталкеры вскоре нагнали «Проницательность». Старый робот, будто чудовищное насекомое, переползал с камня на камень, порою опасно кренясь над обрывом. Судя по тропке, отчетливо наметившейся среди валунов и сосенок, институтка проходила этой дорогой не раз. Вряд ли здесь остались опасные аномалии. Сталкеры приободрились. Лишь осторожный Гризли раскидал окрест несколько гаек. Шестигранники скатывались в обрыв, застревали между камнями, ничего не меняя в окружающем. Не прошло и получаса, как сталкеры настигли робота. Торопыга сходу запрыгнул ему на спину, достал из мешка кусок брезента и в один миг окутал металлическую голову. Утратив сенсорный контакт с местностью сразу в нескольких диапазонах, институтка остановилась.
– Давай, Гризли, раскурочивай! – выкрикнул Торопыга, он с трудом удерживал массивную голову «Проницательности» под тряпкой. Робот пытался сбросить ослепившую его завесу.
Гризли хорошо знал конструкцию этого типа. Приходилось иметь дело. Поэтому он сразу извлек из мешка гайковерт, работающий от этака, и принялся развинчивать аппаратный отсек. Создатели «Проницательности» не жалели на нее ни денег, ни дорогих технологических новинок. Винты покидали свои гнезда легко. Гризли заметил, что резьба на них сияет, как новенькая. Потыкал пальцем, понюхал подушечку. Так и есть – «голубая дымка». По слухам, впервые ее обнаружил Билл Шкворень – легендарный сталкер начала девяностых годов. «Дымка» оказалась идеальной смазкой, но находили ее в очень незначительных количествах. Правда, лет пятнадцать назад «голубую дымку» научились синтезировать, однако в широкомасштабное производство так и не запустили.
