Василий Сахаров - Когда пришла чума
- Прогнозы есть, когда вирус накроет Москву?
- Самые приблизительные. Через пару дней правительство будет вынуждено объявить, что мы тоже под угрозой. После чего наступит хаос, и город попытаются закрыть. Хотя бы частично. Осталось сорок восемь часов. Максимум. И это время необходимо использовать с полной отдачей.
Доктор кивнул и сказал:
- У меня вопросов больше нет.
- Кто следующий? – Шарукан посмотрел на своих верных товарищей.
- Пожалуй, что я, - в разговор вступил Наемник, который несколько секунд помолчал и спросил: - Почему ты решил спасать именно нас?
- А тебя что-то не устраивает? – Аскеров сделал к нему шаг и навис над Наемником.
- Все в порядке, Шарукан, - убийца поморщился и пожал плечами. – Просто разобраться хочу. Сам посуди. Ты имеешь базу, деньги и ресурсы. Мы под твоим командованием. Но вот в чем закавыка – в этой комнате собрались не самые смирные люди. Честное слово, тебе проще набрать работяг, которые слова поперек не скажут. С ними спокойней.
- Ты прав, - Аскеров улыбнулся. – Проще взять послушных рабочих, может быть, даже с семьями. Однако мне нужны не просто болванчики, а соратники, товарищи, друзья. Я вижу общую картину того, что произойдет, но не знаю, что ожидает нас в будущем. Поэтому требуются люди, которые умеют не только работать, но и стрелять, самостоятельно принимать решения и выживать. А работников наберем, не переживай. Такое объяснение тебя устраивает?
- Вполне.
Наемник замолчал и снова вопрос задал Колыван:
- Когда мы должны выдвинуться?
- Завтра в полдень общий сбор с семьями и детьми. Здесь, у меня. Брать только близких. Лишние вещи бросить, новые добудем. Вылет в тот же день.
- Куда летим?
- В Нарьян-Мар.
- А дальше?
- Колыван, - Шарукан поймал взгляд своего наставника, - ты знаешь, что я тебя уважаю. Но координаты бункера сообщу только в воздухе.
- Перестраховываешься?
- Да.
- Что же, это твое право. Лично я тебе верю, тем более что сам про эпидемию уже кое-что слышал и ты не первый, кто предупреждает об опасности. Поэтому отправлюсь с тобой. Мне-то что? Я старый. Но у меня внуки. Ради них я обязан жить.
- Это правильно.
Пауза. Все молчали, и наступила очередь Вагрина:
- Насколько велик бункер? Сколько людей примет?
- Сто двадцать человек смогут без особых проблем прожить три года.
- Серьезно. А как с припасами?
- Все есть. На пять лет.
- Одежда, снаряжение?
- Кое-какие запасы уже сделаны. Но сегодня и завтра закупим еще.
- Топливо?
- Есть.
- Связь?
- Имеется мощная радиостанция и соединение со спутником.
- Транспорт?
- Без проблем. Трактора, вездеходы и даже пара БТРов. А невдалеке ангар: там вертолет, а так же катер.
- Что за вертолет?
- МИ-8, гражданский. Ты ведь умеешь им управлять?
- Занимался в авиаклубе. А как с оружием?
- Договорено. Перед самым отлетом привезут сотню автоматов, карабины, СВД, гранаты, РПГ-7, РПО и мины.
- Откуда такое богатство, не скажешь?
- Пока нет.
- А по деньгам что? Может, нам сброситься в общую копилку?
Аскеров махнул рукой:
- Забей. Скоро деньги превратятся в пустые фантики, просто цветные бумажки.
- Ладно. От нас что-то требуется, дополнительно?
- Я уже сказал, что ничего. Главное - люди. Так что готовьтесь и собирайтесь.
Кивком обозначив, что все понял, Вагрин замолчал. Дальше Шарукану задавали вопросы другие участники собрания. Но он их не слушал, а размышлял.
Шарукан не врал. Он мог ошибаться или преувеличивать опасность грядущей катастрофы. Но Аскеров был уверен в том, о чем говорил, и Вагрин ему поверил.
В конце концов, он ничем не рисковал. Следовательно, мог позволить себе поездку на север. Будет эпидемия или нет, он в безопасности. А вернуться никогда не поздно. Поэтому предложение Аскерова нужно принимать.
Конечно, Вагрин индивидуалист и мог выбрать свою тропку. Шансы на выживание у него были выше среднего и можно залечь где-то в Подмосковье или дальше, выкопать блиндаж в укромном месте, сделать запасы и наблюдать за апокалипсисом со стороны. Или отправиться на Урал, пока самолеты летают, залечь в горах и пересидеть чуму. Но как долго он сможет выжить один? Месяц, два, три. Это без проблем. А дальше-то что? Наступит зима, и сидеть в дебрях одному не интересно, скучно и опасно. Случись что, и помочь некому. А в бункере, если все сделано по уму, тепло, безопасно, сытно и есть с кем поговорить. Опять же бабу можно взять с собой, знакомых красоток хватает. Глядишь, ребенка родит. А еще есть племянник, которого бросать не хотелось, ведь это единственный родственник…
Тем временем обсуждение будущего побега из цивилизованного мира подошло к концу и Аскеров, повысив голос, спросил:
- Итак, кто со мной?
Отозвался Колыван:
- Ты мое слово слышал. Если есть список, пиши меня и двух мальчишек, десять и девять лет. Со мной еще воспитательница.
При этом он так усмехнулся, что всем стало ясно – воспитательница нужна старому авторитету не только для ухода за детьми. Но это его дело. Личное.
Следующим высказался Утес:
- Мы с Сержем принимаем предложение. Со мной брат, трое детей и две женщины. С Сержем жена, мать и две дочери.
За ними высказался Вепрь:
- Моя семья уже на базе. Кроме меня баба, сын и дочь.
Далее очередь Наемника:
- Я с вами. Буду один.
Потом слово сказала Аллочка Смирнова:
- Принимается. Я с матерью и отцом.
Тишина. Все посмотрели на доктора, и Арцыбашев покачал головой:
- Как хотите, а я останусь. Если эпидемия будет, врачи больше нужны здесь.
- Ильич, не дури! - Аскеров подскочил к нему и встряхнул доктора за плечи.
Арцыбашев высвободился из захвата и покачал головой:
- Нет.
- Это твое последнее слово?
- Последнее.
- Ну и дурак. Ты понимаешь, что второго такого шанса не будет?
- Понимаю. Но иначе поступить не могу. Вам-то что? Вы люди тревожные. Наверное, вам лучше на севере спрятаться, меньше крови прольется. А я не могу уехать. Просто не могу. Иначе меня совесть загрызет.
- При таком раскладе на сутки ты мой гость.
Доктор поморщился и согласился:
- Как скажешь.
«Молодец, доктор, - подумал Вагрин, глядя на Арцыбашева. – Пожалуй, он единственный, кто поступает не по здравому рассуждению, а по зову сердца. Жаль его, пропадет. Так всегда, идеалисты погибают первыми».
- Как знаешь, - Шарукан отступил от врача и спросил его: - Надеюсь, ты осознаешь, что лишнего болтать не надо? По крайней мере, пока мы не покинем Москву.
- Не мальчик. Знаю, что бывает, когда язык развязывается.
