"Современная зарубежная фантастика-3". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Кадри Ричард

— И как туда попасть?

— Я не смог этого выяснить, Люцифер.

— Не очень хорошее начало, Лемми [912]. Как насчёт той маленькой девочки?

Аманда касается тыльной стороной руки лба Люка. Откидывает назад прядь волос, упавшую ему на лицо.

— У нас нет её истинного имени, но мы полагаем, что её живым воплощением был ребёнок, известный как Мадридский Бесёнок. На самом деле она жила в Сангре-де-Сан-Жоан, торговой деревне за пределами города. История гласит, что она убивала и калечила странников на близлежащей дороге. Когда люди перестали по ней путешествовать, она убила жителей близлежащего городка. Когда для защиты призвали священников и охотников на волков, она убила их и ополчилась на свой народ. После того, как она убила и искалечила половину деревни, людям удалось загнать её в угол сарая и запереть там. Они сожгли её заживо. Когда нашли её тело, священник расчленил его вплоть до отдельных костей. Они верили, что если оставить тела, в которые вселились злые духи, целыми, то они смогут вернуться к жизни. В теле ребёнка двести восемь костей. Они похоронили каждую в отдельной могиле. Тело Мадридского Бесёнка заняло целое кладбище. Больше там никого и никогда не хоронили, и это место остаётся неосвящённым.

— То есть, типичная девушка из Долины [913].

Никто не смеётся. Даже Травен не одаривает меня вежливой улыбкой. Стариканы.

— Вы когда-нибудь слышали о том, что называется Комрама Ом Йа.

— Нет, — отвечает Аманда.

— Как насчёт тебя, Россомаха?

Бакенбарды качают головой.

— Мне жаль, Люцифер.

Я подхожу к шведскому столу и беру кусок румаки [914]. Поднимаю его высоко, чтобы все видели.

— Налетайте. Здесь хватит на всех.

Аманда бросает взгляд на Люка.

— Благодарю, но нет.

Я откусываю румаки и говорю с набитым ртом.

— Как насчёт вас, Отец? У вас только что была тренировка.

Травен подходит, наливает минеральной воды и садится у окна.

— Вы слышали когда-нибудь о парне по имени Тедди Остерберг? — спрашиваю я.

Аманда светлеет.

— Да. Тедди часть нашей семьи. То есть, он является частью твоей церкви в Лос-Анджелесе. Не слишком рьяный, но его семья чтит тебя уже три поколения.

— Как насчёт короля Каира? Кто-нибудь из вас знает его?

Люк перекатывается в своём кресле и дрыгает ногами, пытаясь поставить их ровно на пол.

— Каир, — говорит он.

Конечно, этот маленький говнюк его знает. Богатые детишки вроде него обожают якшаться с преступниками. Посещение трущоб для богатеев, это как НАСКАР для любителей жевательного табака.

— Напиши его адрес и номер телефона.

Люк достаёт телефон из внутреннего кармана пиджака. Неуклюже вертит в руках и роняет. Садится ровно и охлопывает карманы в поисках бумаги и ручки. Я выхватываю телефон из его руки и набираю в адресной книге «КОРОЛЬ КАИР». На экране появляется телефонный номер и адрес. Я переписываю их на бланк гостиницы. Бросаю телефон Люку на колени. Он приходит в себя. Всё такой же обсидианово-чёрный. Всё так же заилен грехом.

— Аманда, Тедди знает, кто такой мистер Макхит?

— Я так не думаю, Люцифер.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты сказала Тедди, что мистер Макхит, важная шишка из загородного храма, хочет с ним встретиться, но больше ничего не говори ему обо мне.

— Вам следует знать, что Тедди всегда был немного затворником, и стал ещё большим с тех пор, как его ограбили на улице несколько месяцев назад. Он практически ни с кем не встречается.

— Я обещаю не прикасаться к его игрушкам. Аманда, ты позвонишь ему ради меня?

— Да, Люцифер.

Она улыбается. Наконец-то она может что-то сделать без полной комнаты приспешников.

— Отлично. Ладно. Думаю, на данный момент мы здесь закончили.

— Люцифер, как насчёт Люка? — спрашивает Аманда.

— А что насчёт него? С ним всё будет в порядке.

— А как насчёт его души? После всего, что он сделал во имя тебя, несправедливо, что он должен подвергаться пыткам в Аду, а не стоять подле тебя.

— Какая часть моего резюме навела вас на мысль о моей справедливости?

— Пожалуйста, — умоляет Аманда.

Она закрывает рот руками из-за того, что осмелилась просить Люцифера об одолжении. Я киваю на принесённый бакенбардами атташе-кейс.

— Это оружие?

— Да, — отвечает он.

— Патроны вы тоже принесли?

— Конечно.

Я подхожу к столу и наливаю два стакана Царской водки. Один ставлю на стол, а тот, что поменьше, даю Люку. Он делает глоток и сплёвывает, словно набрал полный рот горячих углей. Он не в восторге, но может стоять, и его зрачки расширились примерно до нормального размера.

— Вот что я вам скажу, — говорю я, — Оставляйте пистолеты, узнайте всё, что сможете о Комраме Ом Йа, и уёбывайте отсюда. Я посмотрю, что смогу сделать, чтобы держать Богатенького Ричи подальше от мясорубки Даунтауна.

— Благодарю тебя, — говорит Аманда, хватая мою руку.

Я отдёргиваю её, когда она подносит её ко рту, словно собирается поцеловать. Она помогает Люку добраться до обратной стороны часов. Бакенбарды, уходя, отвешивают несколько небольших поклонов.

— Хвала тебе, Люцифер.

Я закрываю за ними дверь, беру атташе-кейс и подхожу туда, где сидит Травен. Открываю замки.

— Это то, на что ты надеялся? — спрашивает Травен.

— О, да.

Содержимое кейса слегка напоминает буфет. Настоящий шведский стол огневой мощи. Качественный набор. Не такой роскошный, как я боялся. Здесь есть серебристый «Зиг-Зауэр».45 [915] и маленький специальный «Дерринджер».38 [916]. Неплохой пистолет, чтобы носить в кармане, когда ты слегка нетрезв. Здесь также «Дезерт Игл».50 [917], пистолет, который я ненавижу даже сильнее «Глока». Этот пистолет вы видите в фильмах, потому что он большой, как ножка индейки, и сверкающий, как отполированный до зеркального блеска серебряный доллар. При виде его мы должны восхищаться обладающим им парнем, потому что тот может обращаться с чем-то столь мужественным и мощным. А о чём нам следует думать, так это о том, что, если только он не охотится на китов, единственная причина зачем кому-либо нужна пушка такого размера заключается в том, что он ни черта не умеет целиться, так что ему приходится проделывать повсюду дыры размером с мусорное ведро, в надежде попасть во что-то важное. Я откладываю «Дезерт Игл» в сторону.

Здесь есть совершенно непрактичный, но душевный пистолет «кобылья нога».40 [918]. Он напоминает укороченную винтовку с затвором, управляемым рычагом для подачи патрона перед каждым выстрелом. Не знаю, буду ли я носить его с собой, но несомненно оставлю себе. Последний пистолет — складной 9-мм «Свисс». Это самая яркая штучка в кейсе, но всё же не особо практичная. В закрытом виде выглядит как чёрная коробка для ланча, но нажимаешь на кнопку, и пружинный механизм раскрывает его, превращая в 9-мм пистолет с винтовочным прикладом. Кэнди бы умерла и отправилась на Небеса, в Хьюстон и обратно, если бы я дал его ей. Возможно, я так и сделаю, но не уверен, что собираюсь дать ей патроны. Ей может слишком понравиться звук «бах-бах», чтобы доверить. Я возьму Кэнди на стрельбы и посмотрю, как всё пройдёт.

Я достаю «Глок» из сумки и кладу на стол к остальным пистолетам.

— Хотите пистолет, Отец? Настали неспокойные времена.

— Мы всегда живём в неспокойные времена. Вот зачем нам религия.