"Фантастика 2024-92". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович

— С 30 октября фирма «Заря» начинает работу, — сказала Аглая Саше. — С 24 октября и до конца месяца в «Московском комсомольце» выходит наша реклама. С понедельника 27 октября начинаем приём заказов. Что у тебя с кадрами?

— Письма разосланы по всем учебным заведениям столицы, кроме школ. Причём в каждое такое учреждение мы рассылали с вашим помощником по два письма. Одно в комитет комсомола, другое в студенческий профком. В письмах излагалась просьба провести разъяснительную работу среди студентов о новой инициативе комсомола и составить список желающих работать во внеурочное время с указанием вида желательной работы. Уже начинают поступать первые отклики.

— Какие возникают проблемы? — спросила Аглая.

— Главная проблема — это связь между пунктом приёма заказов и исполнителем. В идеале, исполнитель должен заранее сообщить номер телефона и время, в течение которого он ожидает звонка от фирмы «Заря» с предложением работы по его профилю. У подавляющего большинства студентов, живущих в общежитии (а это тот самый наиболее нуждающийся в подработке контингент) единственная возможность — это телефон на вахте. Возможны конфликты. Значит, нужно обратиться к руководителям, в чьём ведении находятся вахтеры с просьбой помочь студентам, которые обратятся с такой просьбой и которые имеют наши удостоверения. Или переложить этот вопрос на местные комсомольские комитеты. Они, кстати, тоже могли бы предоставлять свои телефоны для связи наших работников с приёмщиками заказов.

Аглая сделала запись в своей записной книжке.

— Ты же в своих вузах сам хотел организацией приёма и распределения заказов заняться?

— Так я там всё уже организовал. От вузовского комитета комсомола назначен ответственный за эту работу. Уже составлен список желающих выполнять наши заказы. В меде таких набралось 72 человека, в консерватории — 31. Они же будут дежурить на телефоне. Регулярно, один раз в час они будут звонить нам и интересоваться, нет ли для них заказов. А получив заказ, исполнителя уже находят сами. За свою работу они будут получать один процент от исполнителя. Нашу долю будут сдавать в свою бухгалтерию, которая будет перечислять их на наш счёт. Эту же схему я продвигаю и в других вузах, но реального исполнения пока нет. Ни один вуз, кроме двух моих, списка исполнителей пока не представил. Да и рано ещё, ждать результатов. Письма только-только разослали.

Аглая опять что-то записала в своём блокноте.

— Так, с этим понятно, — сказала она, — что ещё?

— Из первых откликов ясно, что процесс набора желающих подработать сдерживается отсутствием информации о расценках.

— Да, расценки, — вздохнула Аглая, — аналогов у нас пока не было, это первый опыт, поэтому было много различных мнений, но в качестве эксперимента нам разрешили самим определять расценки на свои услуги. Рекомендовали опираться на расценки, основанные на повременной оплате труда.

Аглая протянула Саше кипу листов и сказала:

— Вот, можешь ознакомиться. Это только рекомендации. Мы должны сами найти величину этих расценок, опираясь на свой опыт. Расценки должны быть таковы, чтобы с одной стороны были довольны наши работники, а с другой стороны, чтобы они были по карману нашим заказчикам.

Саша внимательно прочитал первый листок и пробежался глазами по другим, после чего сказал:

— Это гибельный путь. Если мы начнём нормировать каждый чих наших работников, то мы утонем в бумагах. Потребуется содержать толпы нормировщиков труда и бухгалтеров, которые только поднимут цену за наши услуги. Труд наших работников это в массе своей домашний труд, который просто невозможно нормировать. Я предлагаю начать с договорных цен.

— Это как у капиталистов что ли?

— Я не знаю, как у капиталистов, за рубежом не был. Приёмщик объясняет заказчику, что у нас цена за услугу договорная. То есть, заказчик объявляет цену, которую он готов заплатить за оказанную услугу, а мы ищем работника, который согласится работать за предложенную цену. Лучше сразу указывать диапазон оплаты услуги. Например, заказчик просит провести влажную уборку своей квартиры и оценивает эту работу в диапазоне от 10 до 12 рублей. То есть, заказчик оплачивает 10 рублей за работу и до двух рублей как поощрение за качество. Выплачивать это вознаграждение или нет решает заказчик. Плюс пять рублей за вызов работника. Если мы работника не находим, то звоним заказчику и отказываемся от его заказа, объясняя причину отказа. Заказчику предоставляется выбор или поднять оплату, или отказаться от заказа. Кстати, если заказчик будет возмущаться, то нужно будет предложить ему работать у нас на его условиях оплаты труда.

Саша замолчал. Аглая тоже молча смотрела на него.

— Ну, вот как-то так мне это всё видится, — сказал Саша, — постепенно у нас наберётся опыт, и мы будем иметь представление о стоимости наших услуг на этом рынке труда. Причём, я предлагаю брать с работников в пользу фирмы от 5 до 10 процентов с суммы заказа. Эти деньги он сдаёт в кассу предприятия вместе с 5 рублями, которые заказчик выплачивает за вызов, за вычетом транспортных расходов исполнителя.

— В любом случае, нам обязательно нужен экономист по труду, который разбирается во всех этих вопросах, — добавил к сказанному Саша.

— Может поискать среди старшекурсников экономических факультетов? — спросила Аглая.

— Я думаю, наоборот, нужно поискать среди пенсионеров, — ответил Саша. — Нужно дать объявление о приёме на работу с укороченным рабочим днём и желаемым возрастом от 55 до 65 лет. Главное требование — большой стаж работы, не менее 10 лет, по специальности экономист по труду.

— А зарплату не указывать?

— Пока нет, а то набежит куча лишнего народа. Что мы с ними делать будем?

— Так, этот вопрос обсудили. Что ещё, Саша?

— Едва ли не самая главная должность в фирме «Заря» — это приёмщица заказов. На эту должность хорошо бы нанять студентов, которые серьёзно изучают психологию. Они первые вступают в контакт с нашими заказчиками. По ним, в первую очередь, будут судить о всей фирме. Они должны быть всегда вежливы, доброжелательны, не поддаваться на провокации, а такие заказчики будут, можете даже не сомневаться. Поэтому, у них как у особо тяжких профессий должны быть соответствующие льготы. Однако, льгот нет и не предвидится, поэтому я предлагаю стимулировать их труд материально.

— Как именно?

— Во-первых, продолжительность смены установить им не более 4-х часов, а во-вторых, предлагаю, чтобы исполнители платили своей приёмщице заказов один-два процента от суммы заказа. Со временем эта цифра тоже стабилизируется. Или будет плавающей, в зависимости от заказа. Ведь понятно, что заказы будут как выгодными, так и не очень, а то и совсем невыгодными. Брать с них одинаковый процент будет не справедливо.

Внезапно дверь распахнулась и в кабинет вошли Семичастный с Шелепиным. Аглая вскочила с места. Саша тоже поднялся.

— Здравствуйте, товарищи комсомольцы, — сказал Семичастный, — что обсуждаем, если не секрет?

— Здравствуйте Владимир Ефимович, здравствуйте Александр Николаевич, — поздоровалась Аглая, — нет у нас никаких секретов. Вот познакомьтесь, это тот самый Александр Смирнов, автор проекта «Фирма Заря».

Семичастный и Шелепин, успевшие за это время поздороваться с Аглаей за руку, пожали руку и Саше.

Саша, узнав посетителей, укрепил свою метку на ауре Шелепина и поставил такую же Семичастному, после чего активировал заклинание диагностики. Так как он имел на них в дальнейшем свои виды, то он решил их немного подлечить.

Тем временем, Аглая подробно рассказывала о новом проекте, с какими трудностями они столкнулись на первых этапах. Её с интересом слушали. Затем Сашу отпустили (считай выпроводили), а сами что-то продолжили обсуждать. Саше их разговоры были не интересны, он только посмотрел результаты диагностики. Александру Николаевичу было сорок лет и состояние его здоровья было вполне удовлетворительным. Только, как практически у всех людей в этой стране, к сорока годам состояние зубов оставляло желать лучшего. Несколько зубов было пломбированы, пары зубов уже не было. Семичастный был на 6 лет моложе Шелепина, и он выглядел получше.