Василий Головачев - Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
– Черт побери! – с расстановкой сказал Антон. – Неужели и здесь работает эта чертова БАЗа?
В гостиной появился Иннокентий, поманил пальцем Георгия, они вышли в прихожую.
– Такие вот пироги, – развел руками Громов. – Никуда от этого не деться. Ищут нас слуги Морока, землю роют, из-под копыт искры летят. Тебе объяснили, ради чего мы тут собрались?
– Объяснили, – вздохнул Ратников. – Была бы моя воля, я бы отказался, да не могу. Я сейчас, к сожалению, не командую оперативниками, сижу в аналитическом отделе, а то бросил бы на храм своих парней.
– Где они сейчас?
– Кто где. Вадик перешел в антитеррор, Славик нынче подполковник, работает в разведке, растет над собой. Встречаемся изредка, горькую попиваем. Ну, а вы как? Где работаете, обитаете?
Антон отвел глаза.
– По-разному… Я на рынке успел поработать… пока не началась эта заваруха. Илья – в охране банка.
Терентий не заметил изменения в настроении бывшего соратника, кивнул, мрачнея.
– Жили бы как люди, не подними голову Черный Вей. Даже представить не мог, что он выберет для внедрения тело замминистра МВД. Кстати, а почему эти сволочи перенесли Лик Беса именно в храм Спасителя? Это же риск.
– Никакого риска, – появился в гостиной Георгий. – Это лишь кажется, что культ Морока и культ Христа – разные религии. Христианский бог во многом напоминает своего Господина, только раскаявшегося, перешедшего якобы на службу Вышнему. Он и учение свое предлагает не всем, а только падшим, ведущее к их дальнейшему падению.
Ратников с любопытством посмотрел на суровое лицо Витязя.
– Ох, друг мой Георгий, предадут тебя анафеме церковники! Не боишься?
– Волков бояться – в лес не ходить, – остался спокойным глава службы безопасности. – Меня хранят другие боги, славные, сильные и добрые. Христу до них далеко, как и Мороку.
– И все же я не понимаю, почему восстановленный Лик Беса был перенесен в Москву, да еще в храм Спасителя. Неужели слуги Морока надеялись, что мы никогда не догадаемся об этом?
– Они правильно рассчитали. Мы искали Врата везде, только не в Москве, потратили уйму времени, поэтому и спешим сейчас. А расчет Черного Вея был психологически безупречен. Храм Спасителя был возведен на месте Алексеевского монастыря. Но задолго до монастыря здесь стоял языческий храм Велеса. А вы должны знать, что все наши капища, куды и храмы возводились в местах выхода светлых теллурических энергий. После крещения Руси огнем и мечом эти храмы разрушили, а на их местах стали возводить христианские церкви, монастыри и храмы, чтобы через них отсасывать энергию прихожан и силу Земли в мир Чернобога. Вот мы и не смогли запеленговать Врата, скрытые одновременно за завесой светлых излучений и черного колдовства.
– Значит, колдуны Морока сильней наших волхвов? – задал вдруг вопрос Максим.
Губы Георгия изобразили беглую улыбку.
– Все зависит от уровня реализации сил и возможностей. Кстати, запомните на всю оставшуюся жизнь: Явь и Навь противостоят друг другу примерно так же, как Статичность и Динамика, однако победа одной Сути над другой невозможна принципиально! Победа «белой» Силы так же негативна, как и победа «черной». И Абсолютный Хаос и Абсолютный Порядок приведут к исчезновению Вселенной в целом! Любое созидание что-то разрушает, и оба этих процесса взаимоувязаны. Вот почему нельзя допустить преобладания процесса деструктуризации, запущенного Мороком на Земле. Это гибельно не только для Руси-России, это гибельно для цивилизации, для всего сущего.
Георгий умолк.
Никто не пошевелился, никто не задал вопроса. Все сидели молча и думали. Слова Витязя запали в душу каждого, над ними надо было размышлять без лишней суеты и шума.
Георгий подошел к голой на вид стене гостиной, оклеенной красивыми серебристыми обоями с выпуклым тиснением, сунул в нее руку… и со звуком пробки, извлекаемой из бутылки с вином, вытащил из стены бутылку минеральной воды.
Начавшие было переговариваться женшины замолчали.
– Холодная, – сказал Георгий, показав бутылку. – Кому налить?
– Однако, поручик, – покачал головой Антон, – тот ли вы, за кого себя выдаете? Может быть, вы на самом деле колдун из сказки?
– Я еще только учусь, – невозмутимо ответил Георгий. – До Иннокентия-потворника мне далеко. Что касается сказок, то здесь есть о чем поговорить. Вы хорошо помните старые русские сказки про Иванушку-дурачка и про Емелю?
– Помним, конечно, а что?
– Это не просто сказки, это закодированные сообщения о достижении людьми особых состояний. А начинали герои сказок так же, как и вы, с чистого листа, разве что цели ставили другие.
– Значит, по-твоему, мы сказочные персонажи?
– Возможно, станете ими когда-нибудь, когда о вас станут слагать легенды.
– Что-то я не врубаюсь…
– Каждому идущему по пути самореализации надо взять под контроль свою несовершенную биологическую природу. Только после этого он становится Иванушкой-дурачком или Емелей: лежит на печи, ничего с виду не делает, лениво командует окружающими, ест и пьет. На самом же деле он обрел способность прямоманипулировать Пространством, Временем и Энергией, что и является, по сути, высшей магией. Практически никто и ничто не может нанести ему вред или вывести из равновесия, вот он и занимается сакральными практиками «ничегонеделания» – работает с техниками осознания действительности, становится мастером материализации слова. Между прочим, вот ему, – Георгий кивнул на увлеченного беседой Максима, – сделать это будет легче, чем вам.
– Почему? – ревниво спросил Антон.
– Потому что он быстро учится петьритмыжизни всем телом. Вам не приходилось чувствовать движение звука в теле? Нет? Очень интересное чувство! Более высокие звуки «находятся» в верхних частях тела, более низкие «опускаются» к ногам. К примеру, различные гласные или звонкие согласные локализуются в совершенно разных органах: «а-а-а» вибрирует в груди, «о-о-о» – в горле, «м-м-м» – в голове. Попробуйте.
– М-м-м-м, – промычал Антон.
– Ну, как?
– Зубы заныли…
Все засмеялись.
– У него голова начинается от горла и кончается носом, – пошутила Валерия.
– А есть еще лады – минор, мажор и другие, – добавил Георгий. – Максим, заставь их плакать.
Бусов смутился, потом все-таки сосредоточился и пропел глубоким бархатным баритоном:
