Владислав Выставной - Кремль 2222. Транспортное кольцо
И тут же в голове Книжника прогремело: «Уходим! Там, за воронкой, проход…»
– Уходим! – в голос прокричал Книжник, ища взглядом ориентир. И точно – рядом была древняя воронка от взрыва. – Туда!
Никого не пришлось уговаривать. Молния шмыгнула вперед, следом побежала Хельга. Книжник двинулся плечом к плечу с Зигфридом, а позади, прикрывая отход, зигзагом шел Лого. В лунном свете проход почти не был виден, двигаться пришлось чуть ли не на ощупь, рассчитывая на острый глаз веста.
Развалины, отгородившие территорию ипподрома от остального города, с ходу преодолеть не вышло. Из тьмы раздался отчаянный визг Молнии.
– Лого, свет! – заорал Книжник.
Вспыхнули фары, совмещенные с оптическими объективами «раптора». В узких лучах бесновались тощие фигуры, замотанные в грязное тряпье. Орудуя копьями и топорами, дампы пытались достать мечущуюся между ними Молнию. Заметив ее спутников, они мгновенно открыли стрельбу из арбалетов. Тяжелые наконечники заколотили по металлу, не причиняя «раптору» особого вреда, а Зигфрид уже активно расчищал дорогу мечом. Схватив за шиворот Молнию, он буквально швырнул ее за спину, встав перед целой стеной из наседавших дампов.
«Откуда их столько?» – растерянно подумал Книжник.
И тут же получил ментальный ответ Лого:
«Все в сторону!»
– Зиг, с дороги! – крикнул семинарист.
Воин мгновенно ушел вбок, скрывшись за грудой битого кирпича. Книжник ожидал, что сейчас рявкнет мощная пушка под брюхом робота – штука совершенно убийственная и невероятно эффективная против плотных рядов врагов. Вместо этого в гущу разъяренных дампов ворвался сам «раптор», войдя в стену воинов, как нож в масло. Трудно сказать, насколько это действительно ему нравилось, но Лого терзал врага с упоением. Пожалуй, тут работали встроенные боевые программные установки. Движения его были четкими, экономными – настоящая машина смерти. Пока щелкали челюсти, перерубая орущего копьеносца, передние лапы разрывали алебардщика, а хвост сбивал с ног еще двоих, подталкивая под убийственные задние лапы.
Всего несколько секунд – и дампов как ветром сдуло. Они, конечно, не знали страха, но остатки рациональности все еще сохранялись в гнилых мозгах, не позволяя погибать при очевидном превосходстве противника.
Скользя в лужах крови, путники прошли по провалу в руинах и оказались на сравнительно чистом пространстве.
– Ты чего не стрелял?! – крикнул Книжник, забыв, что мог бы обратиться и мысленно.
«А зачем?» – сверкнуло в мозгу.
С этим не поспоришь: «раптор» справился со своей задачей и безо всякой стрельбы.
– Давайте живей, подальше отсюда! – тяжело дыша, сказал Зигфрид.
Никто не возражал. Не сговариваясь, перешли на бег. Сбавили темп только у большой дорожной развязки на стыке Третьего транспортного и какой-то широкой улицы. По прикидкам Книжника, это был Ленинский проспект.
– Сюда! – скомандовал Зигфрид, указывая в просторную нишу под основанием эстакады. – Только я сначала проверю.
Он скрылся во мраке, и оттуда взметнулись, хлопая перепончатыми крыльями, мелкие летучие твари. Через минуту Зиг показался и молча помахал рукой.
Наконец-то можно было перевести дух. Казалось, самое время радоваться: цель достигнута, они нашли Лого. Но отчего-то было тревожно. Была в этой истории недосказанность, и стояли перед глазами эти странные картины: биороботы, сбившиеся в необъяснимый «рой», жуткая морда «мангуста», объявившего себя сержантом вражеской армии…
Лого устроился с внешней стороны, прикрыв корпусом друзей, забравшихся глубже, под наклонную эстакаду. Какое-то время молчали. Требовалось отдохнуть, восстановить дыхание. Книжник достал из рюкзака флягу из тыквы-мутанта: вроде и деревянная, но эластичная, способная растягиваться при необходимости раза в три. Глотнул воды, передал Хельге. Та сразу предложила флягу Молнии, но девочка отрицательно покачала головой. Книжник еще раз подивился: железная она, что ли?
Зигфрид запалил небольшой костер из маленьких горючих брусков, запас которых всегда носил с собой. Какая бы ни была ситуация, живой огонь всегда создавал особое ощущение уюта и защищенности. Главное, чтобы огонь враги не заметили.
Все (кроме робота, разумеется) машинально пододвинулись к огню, потянули к нему руки. Это, наверное, генетическое: человека человеком сделал огонь, для него костер – это первейший символ цивилизации.
– Так что там у вас за карусель, на ипподроме? – не глядя в сторону Лого, спросил Зигфрид.
На этот раз «раптор» не стал пользоваться мозгом посредника. Зашипели динамики, и бесстрастный голос произнес:
– Там смерть.
Зигфрид с сомнением поглядел в стеклянный окуляр робота, в котором плясали огоньки костра. Заметил:
– Смерти там не больше, чем в других местах.
– Только дампов что-то туда особенно тянет, – заметил Книжник.
– Их всегда тянет туда, где смерть, – прошелестела маленькая Молния.
Хельга с болью в глазах посмотрела на нее, погладила растрепанную косичку. Храбрая девочка вдруг сжалась в комок, прильнула к старшей подруге и закрыла глаза.
– Ты что-то недоговариваешь, шам, – ровно сказал воин, подбрасывая в огонь горючий брусок.
– Я давно уже не шам, – отозвался синтетический голос. – Впрочем, если настаиваешь… Я мог бы рассказать все словами. Но проще будет передать образами. Ты готов, Книжник?
Семинарист кивнул. Но он даже представить себе не мог, какая мощная волна чуждой памяти обрушится на него, подавляя ощущение себя самого. На несколько секунд в его разуме поселилась иная личность.
Показалось, что прошли дни, недели, месяцы, годы…
Все эти годы, что он был Сержантом.
* * *Отрешившись от окружающего мира, потеряв счет времени, Сержант тупо разглядывал свою жуткую металлическую лапу. Четыре мощных ребристых пальца из усиленного сплава с повышенной свободой движений и когтями, отблескивающими на самозатачивающихся кромках. Сомкнуть, разомкнуть – тихий звук гидравлических приводов и клацающего металла завораживал, не давая окончательно сойти с ума.
Только что, повинуясь то ли рефлексам, то ли заложенной программе, он целиком сожрал какую-то омерзительную тварь, отдаленно напоминавшую человека. И теперь просто не мог поверить, что это кошмарное металлическое тело отныне и до конца принадлежит ему. Очнуться в раю, куда, как известно, попадают все морпехи, было не столь странно, как ощутить себя в этой холодной нечеловеческой штуке.
Впрочем, он довольно смутно помнил свое другое, настоящее тело. Он ведь не должен был помнить. Его мозг – всего лишь расходный материал, установленный в боевую машину вместо управляющего компьютера. Стандартная процедура, когда мозг погибшего бойца передается армейским спецам для дальнейшего использования в интересах армии США…
