Владимир Ильин - Напряжение растет
— А кто… Кто такой Бранд?
— Боевой Робот Аннигилятор Номер Два.
— А-а… — Округлил он глаза и с неподдельным интересом уточнил. — А что с первым?
— Инвестор заморозил финансирование. — Поправил я бабочку на белоснежной сорочке.
— Да ну? — Блеснуло сомнение в линзах очков.
— Папа не дает алмазы, — повторил я фразу и вздох Федора.
— Мне папа тоже не дал бы алмазы. — признал он.
— А в сережках сестер только рубины.
— И сережки бы не дали.
— Ну, мы их потом вернем, — пробормотал я еле слышно и тут же повысил голос. — Извини, дела. Удачи!
И заковылял в сторону корпуса, но не ко входу, а к левому крылу, где, как рассказывали на вводном уроке, крепились самоспасы — это такие лебедки на самой крыше, веревки которых тянулись возле окон до уровня второго этажа, на случай «пожара, эвакуации или еще какой беды». «Еще какая беда» случилась лично со мной.
Перехватив трость, с интересом глянул на самый верх, разглядывая угловатые выступы распределительного устройства. А затем — на свою ладонь, где уже сияла ярким светом любопытства моя «искра».
— Должен же там быть обратный режим? — Поделился я с ней интересом, и та воодушевленно мигнув, отправилась это выяснять.
Механизм глуховато зажужжал с высоты и размотал пару метров каната на землю.
— Хм, — еще одна искра взлетела ввысь.
На этот раз лебедка замотала в нужном направлении, вроде и неспешно, но, в целом, достаточно шустро — только и успел поставить ногу в самодельную петлю.
— Бонжур, — поздоровался я с классом французского на втором этаже и медленно поехал на третий.
— Та-ак, — признал я знакомые очертания кабинета директора и с довольством констатировал. — Вроде никого.
Новая искра отправилась остановить движение. Вышло не совсем удачно — сверху что-то хлопнуло и дыхнуло гарью, прямо как на том корабельном насосе. Зато веревка остановилась, как вкопанная.
Чуть приоткрытая форточка легко распахнулась, а там и подцепить ручку тростью и раскрыть большое окно совсем не проблема. Осторожно шагнув с подоконника на ковер, подкрался к системному блоку секретаря и вставил злополучную флешку на то самое место. Все-таки, обещал — и на душе сразу стало легче. Прямо как вчера, когда после обещания медработник спрятал шприц обратно в устрашающего вида чемодан.
Недобро хрустнул замок за спиной, будто бульдог раздробленной костью предыдущей жертвы. Спрятаться!
— Максим? — дыхнуло удивлением от двери.
Негнущаяся нога, не совсем вписавшаяся в свободный габарит, предательски выглядывала из шкафа.
— О, а говорили — «Нарния», - вышел я из шкафа, с возмущением оглядел кабинет и вернулся обратно — на этот раз целиком.
— Ма-акси-им! — Глухо прозвучал рык через добротные дубовые стенки.
— А вот обратно — не работает, — цокнул я, выходя обратно. — Можно воспользоваться вашей дверью?
— Нет!
— Тогда я на геометрию, — приценился я к открытому окну.
— Стоять! Ты что тут делаешь?
— Да я, вот, — замялся, не зная, с чего начать. — А вам не кажется, что что-то горит?
— Максим!
— Я по поводу той цифровой подписи. — Смущенно указал я на чуть вытащенный из под стола системный блок с флешкой.
Кажется, я впервые увидел, как волосы взаправду встают дыбом. Руслан замер на долгие две секунды и ринулся к шкафу возле стола директора, распахнул его и буквально вбил ключ в небольшой сейф, занимавший все пространство одной из полок. Взболтал там все рукой и ошарашенно обернулся, прижав ладони к шкафу и как-то странно глядя на меня. Очень захотелось кушать — не к добру.
— Я подумал, что ее может кто-то украсть… — В свое оправдание привел я довод.
— И спер сам.
— Если вещь может украсть плохой человек, то добрый должен сделать это первым! — Поучительно поднял я палец. — Чтобы отдать потом, конечно.
Руслан резко шагнул в мою сторону, да так, что я аж зажмурился. А когда открыл глаза, он уже выудил флешку и методично разламывал ее в руках. Железо! Руками! Тоже так хочу.
— Подпись скомпрометирована, так что была отозвана днем раньше, — сухим и спокойным голосом, совсем не вязавшимся с его действиями, сказал он. — Но что вернул — молодец. Только в следующий раз просто передай мне в руки, не надо лезть в окно.
— Хорошо, — завороженно качнул я головой, сбившись от разницы в поведении и совсем не зная, чего ожидать.
— Ты ведь понимаешь, что все это, — указал он на накрошенные обломки железа и пластика на ковре, — просто так тебе не пройдет?
— Да, — понурился я.
— Сейчас ты дашь мне обещание, что будешь слушаться свою новую соседку по парте.
— Э-м, а…
— Никаких возражений терпеть не желаю! — категорично махнул он рукой.
— Обещаю, что буду прислушиваться, — вздохнул я.
— Надеюсь, ты осознаешь, что это твой последний шанс… Проявить разум. — Исподлобья смотрел Руслан, скатывая в горошину то, что осталось от носителя информации.
— Да…
— Иди.
— До свидания!
— Через дверь иди.
— Ладно…
Как-то неловко все…
— Максим. — Задержал меня голос на пороге. — Насчет соревнований.
Я обернулся и вопросительно посмотрел на него.
— Не переживай сильно. Если все пройдет успешно, в следующем году поучаствуешь. — Чуть виновато посмотрел он.
И осколки куда-то подевались с ковра. Будто и не было ничего…
— У меня планы на этот год. — Расправил я плечи.
— А как же нога?
— Как раз заживет, — уверенно хлопнул я тростью по носку ботинка. — Месяц до полигона.
— Там новый регламент на первом этаже вывесили. Первый этап через неделю. Танцы.
— Хм, — посмотрел я на ногу. — Ладно.
— Ладно? — вскинулся он. — А как же гипс?
— Есть варианты, — пожал я плечами. — Скажем, если у всех будет гипс…
— Максим!
— Я просто предположил! Да не переживайте, выиграем. Я ведь не один буду.
Не мне же все на себе тащить! Приз — он на всех рассчитан. Интересно, а какой там приз? Хотя ведь не в нем дело — главное, с Пашей помириться.
— К-хм, — закашлялся Руслан чуть смущенно. — Понимаешь, там не только это нововведение. Я просто думал, что хватит и первого.
— Вы не хотите, чтобы я участвовал? — догадался и как-то разом погрустнел.
— Участвуйте, конечно! — Вскинулся он. — Просто… Вторая причина, она гораздо болезненнее. Стоимость регистрации каждой команды двести миллионов…
— Я слышал, для княжества сделали исключение? — Холодно уточнил.
— Верно, с нас не возьмут ничего. Поэтому мы берем залог в двести миллионов с каждого участника. С возвратом, разумеется.
