Артем Каменистый - Исчадия техно
Выстрел. Выронив копье, абориген упал на колени, прижимая обе руки к животу. Вот этот закричал – сразу и громко. Уже забыв про него, Влад перевел прицел на крайнего справа – тот не участвовал в связывании жертвы, лишь нетерпеливо суетился рядом, поигрывая длинным обоюдоострым кинжалом. Наверное, ждал дозволения вспороть жертве живот. Этому картечь разворотила шею и плечо – кровь вырвалась фонтаном, обдавая оставшихся. Нельзя сказать, что они покорно готовились к смерти. Нет – пальба не заставила их разбегаться с воплями ужаса, на что втайне надеялся Влад. Они побежали, вот только в его сторону, и крики их были полны такой ярости, что ни о каком отступлении не могло идти и речи.
Враги мчались его убивать.
Передернуть цевье. Прицелиться. Выстрелить. Передний, самый здоровенный из них, но все равно уступающий Владу сантиметров на двадцать минимум, падает с развороченной грудью. Еще выстрел. Уже замахивающийся копьем разворачивается от удара в плечо – рана кровавая, но не смертельная.
Итого – ружье разряжено, а на ногах осталось два с половиной противника. Не так хорошо, как планировалось, но и не самый худший вариант. Влад не стал тянуться в карман за патронами – не успевает. Первый абориген уже рядом, с ходу прыгнув, уперся рукой, наполовину влетел на площадку – лишь ноги не успел забросить. В правой руке шипастая дубинка, которой попытался ударить. Легко убрав бедро с траектории движения оружия, Влад ответным сильным взмахом топора достал до руки, размозжив кисть – отсечь ее тупое лезвие не смогло. Потеряв точку опоры, дикарь, вереща от боли, сверзился вниз, хорошо приложившись спиной о чурбак для колки дров.
Последний противник, единственный, кто не пострадал от агрессивных действий Влада, не стал пытаться взобраться на площадку. Вместо этого он с разгона всем телом налетел на жердь, поддерживающую ее угол. Подпорка не выдержала, все сооружение сильно вздрогнуло, та его часть, на которую приходился вес Влада, заходила ходуном, будто размышляя: рухнуть или устоять? Дожидаться ее решения он не стал – хуже нет, если свалится наземь и там засыплет обломками конструкции. Прыгнул вниз добровольно, в полете ударив топором. Увы – не повезло. Зря он не довел оружие до кондиции – оно оказалось одноразовым.
Топор попросту соскользнул с деревяшки, полетев на вытоптанную почву двора, и по голове аборигена стукнула лишь палка. Влад если лупил, то на совесть, поэтому даже эта пародия на удар заставила противника вскрикнуть, и вместо того, чтобы сразу атаковать толком не вставшего на ноги здоровяка, тот подался вбок, прижимаясь спиной к стене избы. Из этого неудобного, затрудняющего маневр положения он попытался уколоть копьем, но Влад, уже твердо стоящий на земле, перехватил его оружие за древко, рванул на себя. Абориген, не выпуская копье, был вынужден подчиниться силе – подался следом, чтобы в следующий миг ощутить, что такое кулак человека под два метра ростом, с подросткового возраста крепко дружащего с боксом.
Нокаут не получился – удар вышел не слишком удачным, под таким ракурсом Владу трудно было достать челюсть. Но все равно противник «поплыл»: выпустил копье, на полусогнутых шагнул назад, припадая спиной к избе. Влад, догнав, врезал еще раз, уже четко, не жалея ни свою руку, ни голову врага. Хрустнула кость, затылок с такой силой стукнулся о бревенчатую стену, что с ремонтируемой крыши посыпался плохо закрепленный тес.
Теперь точно все – глаза закатились. Вот и бокс пригодился, а он сомневался…
Обернувшись, Влад едва успел отбить удар копья – раненный в плечо не собирался успокаиваться. Голую руку прострелило болью – серьезно резануло, перехватить древко не успел, зато, прыгнув вперед, разорвал дистанцию – потеряв уже прилично крови, абориген заодно утратил большую часть прыти. Яростно заорав в перекошенное от нечеловеческой злобы лицо, Влад ото всей души врезал лбом в область переносицы, ухватил противника за шею, шагнул за спину, с натугой присел, увлекая за собой изогнувшееся в дугу тело. Уже встав на колени, рванул захват в сторону с такой силой, что едва не оторвал врагу башку. Даже хруста позвонков не услышал в запале.
– Обнаружены повреждения организма. Старт процедуры восстановления.
– Давай, детка!.. Работай!..
Не забыв, что еще двое как минимум живы, вскочил, подхватив копье. Одним прыжком вернулся к избе, два раза пробил грудь оглушенного, кинулся к тому, который пытался достать его на площадке. Этот, приложившись о чурбак, не шевелился – похоже, ухитрился сломать спину. Влад – не доктор, уточнять скоропалительный диагноз не стал – просто со всей дури сверху вниз ударил так, что наконечник, пробив горло, застрял в костях шеи.
Вроде всем уже досталось, но расслабляться он не стал. Подняв с земли длинный кинжал, пробежался глазами по противникам. Тишина и спокойствие – все валяются, истекая кровью. У Влада тоже с ладони капало, но не настолько сильно, чтобы паниковать по этому поводу. Подняв ружье, перезарядил, покосился на Лилю. Та орать перестала, но смотрела на него взглядом человека, с которым сейчас лучше не общаться – не то душевное состояние. Решив, что с ее освобождением от пут можно чуть повременить, начал осматривать поселение на предмет уцелевших врагов и потенциальных союзников.
Заглянул в левую избу. Внутри сумрачно, какие-то мешки и корзины по углам, лежанки из жердей, очаг возле входа. Ни живых, ни мертвых не видать. Направился к правой.
Здесь повезло больше – у дальней стены сидели связанные по рукам и ногам старые знакомые: Давид и та самая девочка, имени которой Влад не помнил, а может, и вообще не знал. Оба испуганно поблескивали глазами – или не узнавали старого знакомого, или он сейчас сам на себя не похож.
– Влад?.. Ты?.. – первым заговорил южный человек.
– Да. Я всех убил. Вы целы?
– Вроде да… Всех?!
– Семерых. Их столько было?
– Да. Развяжи меня быстрее.
Влад не стал возиться с узлами – ладонь горела, будто обожженная. Просто поработал кинжалом – хоть и тупой оказался, но веревки здесь такие убогие, что сибирским валенком перерезать можно.
Давид, получив свободу, начал неистово разминать конечности, тихо поругиваясь – видимо, всерьез затекли. Оставив парочку заниматься своими проблемами, Влад вернулся к столбу, перерезал путы, удерживающие Лилю. Не устояв на ногах, она присела, упираясь спиной в отполированное предыдущими жертвами орудие пыток, тихо заплакала. Вытирать ей сопли тоже не стал, направился к дальней стене. Как Влад и подозревал, то, что он издали принял за узкую калитку, ею и оказалось. Раскрыл, бросил взгляд на реку.
Берег в этом месте был высокий, обрывистый – метров пять, если не больше. Удобно – наверняка даже самое высокое половодье не достает до изб. От калитки вниз вела лестница, опирающаяся на вбитые в дно деревянные сваи. На них же стоял короткий, почти квадратный причал, к нему была пришвартована длинная лодка с задранным кверху носом. Другого ценного имущества не обнаружилось, новых противников – тоже.
