Адмирал Империи 28 (СИ) - Коровников Дмитрий

Словно гигантские огненные стрелы, выпущенные из исполинского лука разгневанным богом войны, гиперракеты на немыслимых скоростях неслись вдогонку ничего не подозревающим кораблям американского авангарда. Объятые пламенем плазменных двигателей, начиненные мощнейшей боевой частью снаряды стремительно нагоняли тяжелые крейсера и линейные корабли «янки». С каждой секундой расстояние между ракетами и их потенциальными жертвами неумолимо сокращалось, ибо авангард Кайто, увлеченный безрассудным преследованием «обреченной» русской эскадры, даже и не думал озираться на оставленную позади планету.

Едва только первые алые метки вражеских гиперзвуковых посланцев смерти побежали по экранам сканеров, центральная рубка флагмана «Гонолулу» взорвалась криками боевой тревоги вперемежку с отборной руганью. Подчиненные коммандера Кайто, сообразившие наконец всю чудовищность своего положения, заметались меж пультов и терминалов в безотчетной попытке хоть как-то исправить ситуацию. В какофонию человеческих голосов и попискивание компьютеров с шипением вклинились помехи и обрывки панических переговоров экипажей других кораблей авангарда, на которых точно так же воцарились ужас и смятение.

Самое страшное заключалось в том, что преследование русских вынудило американскую эскадру развернуться к Никополю-9 кормой — а ведь именно корма дредноута, в отличие от напичканного орудийными батареями носа и бортов, практически была лишена серьезной защиты. Как правило, на крейсере корму защищали две зенитные батареи, на линкорах случалось что четыре и то не всегда. Соответственно две-три скорострельные зенитки, прикрывающие тылы линкоров и крейсеров «янки» никак не могли помешать нашим ракетам.

Осознав весь ужас своего незавидного положения, американские коммандеры, только что рвавшиеся в бой со слепой яростью гончих, разом растеряли свой боевой запал. Вместо чеканных команд и грозных приказов по эфиру заметались панические крики, сбивчивые проклятья вперемешку с бессвязными обрывками фраз. Даже видавшие виды ветераны, чьи лица избороздили глубокие морщины прошедших сражений, сейчас белели от охватившего их экзистенциального, животного ужаса, ведь нет ничего страшнее, чем осознавать свою полную беспомощность и неотвратимость грядущей погибели, глядя ей прямо в глаза.

— Твою ж мать, активируйте маневровые двигатели! Немедленно! — истошно завопил Кайто, вскакивая с кресла и хватаясь за голову. Пальцы его судорожно впились в волосы, грозя вырвать их с корнем. — Немедленный разворот вправо на сто восемьдесят градусов! Всем кораблям авангарда — маневр уклонения…

Переведя полубезумный взгляд на застывшего связиста, коммандер рявкнул что было мочи:

— Идиот, не сиди столбом. Быстро ретранслируй мой приказ по всем кораблям, на всех частотах! Русские заманили нас, как детей, в ловушку…

Договорить коммандер не успел, в следующее мгновение ракеты обрушились на первые корабли американцев, буквально разрывая некогда могучие дредноуты в клочья. Титанические взрывы боеголовок озарили космическую тьму ослепительными вспышками чистейшего, всепоглощающего света. Один за другим американские крейсера и линкоры, не успев завершить разворот, скрывались из глаз и сканеров во взрывах. Никакие щиты, никакая броня, даже самая толстая и многослойная, не могла сдержать чудовищную силу и многочисленность ударов.

Флагманский «Гонолулу», получивший сразу с полдюжины попаданий в правый бок сначала вроде как выдержал первый залп, но следующая волна ракет туда же в уже полуразрушенные бортовые отсеки довершила начатое. Вспыхнул нестерпимо ярким светом детонации силуэт могучего крейсера, возглавлявшего авангард «Джерси Блюз», попросту растаял, испарился без следа в урагане огня. Центральную рубку охватило невыносимое, слепящее глаза пламя, палуба ходила ходуном под ногами обреченных офицеров, переборки плавились и текли, будто восковые, а вой сирен и скрежет рвущегося металла сливались в чудовищную симфонию смерти.

— Я слышал, что русские очень щедрые. И, кажется, они опередили нас с подарками… — последние что успел сказать коммандер Кайто, перед тем, как испариться.

В следующий миг тысячи тонн сверхпрочной брони и керамики, составлявших еще недавно «непробиваемый» корпус тяжелого крейсера «Гонолулу», с чудовищным грохотом взорвались, разметав по космосу бесчисленные осколки расплавленного металла, похожие на капли огненной крови из растерзанной груди издыхающего левиафана. Русские ракеты, целая группа сверхтяжелых «Сарматов», на полной скорости врезались в злосчастный крейсер, мгновенно превращая его в ослепительный пульсар.

Коммандер Сато Кайто, гордый самурай и верный слуга на службе Американской Сенатской Республики, даже не успел осознать весь ужас и непоправимость случившегося, когда его физическая оболочка обратилась в ничто, став неотъемлемой частью космического пространства. Флагман «янки» вместе со всем своим экипажем и грандиозными амбициями находившегося на борту командования был стерт с лица космоса за считанные секунды. Такая же незавидная участь постигла и большинство остальных кораблей авангарда, еще недавно рвавшихся вперед с безрассудной удалью. Крейсера практически все перестали существовать, обратившись в космическую пыль под ливнем безжалостных ударов наших «Сарматов». Линкоры, обладавшие двойным слоем нимидийской брони, кроме одного–двух, которым не посчастливилось принять на себя больше дюжины ракет, сумели выжить в этом апокалипсисе. Однако судьба их от этого менее незавидной не стала…

Глава 12

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская».

Нынешний статус: «спорный» сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика, Османская Империя.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: орбита планеты Никополь-9.

Дата: 10 марта 2215 года.

— Делайте все возможное, чтобы спасти корабли! — надрывались, срывая голоса, коммандеры по своим закрытым каналам связи, отчаянно пытаясь перекричать какофонию аварийных сирен и скрежет рвущегося металла. Их лихорадочные приказы были обращены к немногочисленным уцелевшим членам технических и аварийных команд в которые превратился весь оставшийся личный состав экипажей искалеченных кораблей.

На изувеченных, полыхающих пожарами палубах и в отсеках смертельно раненых американских линкоров царил форменный ад. Люди в наспех нацепленных скафандрах метались меж оплавленных переборок в отчаянных попытках обуздать всепожирающее пламя. Роботы-техники, обвешанные инструментами, словно рождественские елки, ползали в узких лазах меж покореженных труб и кабелей, силясь отремонтировать разбитые магистрали охладителей. Санитары и медики волокли стонущих раненых прочь из опасных отсеков, непрерывно оглядываясь через плечо в ожидании новых взрывов. А те, кому совсем не повезло, без сил лежали вдоль стен с неестественно вывернутыми конечностями, то ли без сознания, а то ли уже по ту сторону жизни.

Даже видавшие виды инженеры, прошедшие огонь и воду космофлотской службы, сейчас застыли в ступоре, подавленные чудовищными масштабами разрушений. Из пробитых в десятках мест корпусов с пронзительным свистом вырывались в вакуум струи воздуха вперемешку с клубами дыма, искрами и всем содержимым. Пылающие внутренности кораблей стремительно пожирал беспощадный огонь, грозя вот-вот добраться до складов боеприпасов или баков с горючим и спровоцировать новый чудовищный взрыв. Бронированная обшивка стонала и расходилась по швам. Повсюду царили хаос и смятение.

Смятение в головах «янки» происходило от осознания, что в один миг ты из победителя превращаешься в проигравшего. Русские ракеты, всего несколькими залпами прошившие казавшуюся неуязвимой американскую эскадру, за пару стандартных минут нанесли ей такой ущерб, что его можно было сравнить с потерями космофлота в сражение среднего масштаба. Из шестнадцати вымпелов авангарда противника после удара в строю осталось только восемь линкоров, и то только потому, что их сверхпрочные корпуса были защищены двойным слоем нимидийской брони, что и спасло эти корабли от полного разрушения.