Анна Гурова - Радужный змей
Его разбудил далекий голос, окликавший его по имени: тихо, заунывно и как будто бы из страшной дали. Платон открыл глаза и потряс головой: на столике горел ночник, в кресле дрых Леза, за дверью было тихо. «Все-таки уснул!» — с легкой досадой подумал Платон. Он нашарил бластер, отложил его в сторону и снова опустил голову на подушку. Но в этот момент прямо в его мозгу отчетливо прозвучал женский голос.
«Профессор Рассольников!»
Археолог подскочил на месте и застыл, вцепившись в рукоятку бластера. «Галлюцинация?» — промелькнула мысль. Но тут он услышал кое-что более реальное: тихие, медленные шаги в коридоре. «Не шевелиться!» — приказал он себе. В его мозгу снова раздался зов, теперь еще более отчетливый.
«Встань, открой дверь и выйди ко мне!»
Гипнотическая сила, заключенная в этом нежном голосе, едва не заставила Платона подняться с кровати.
«Стоять! — приказал он себе. — Оставайся на месте. Там смерть!» Неуловимым движением Платон снял бластер с предохранителя и направил его на дверь.
«Открой дверь!»
Голос наполнял все его существо, и он уже не мог различить, кто это говорит — он сам или Доната. Желание подойти к двери становилось непреодолимым. «Да она же не знает, где я! — внезапно догадался Платон. — Она просто ходит по коридору и зовет, надеясь, что я сам выйду к ней навстречу. Не дождешься!» Он тряхнул головой и крепче сжал бластер. Вновь пришел зов, но теперь голос был слабее. Доната прошла мимо. Еще один оклик, словно издалека, и вновь стало тихо. Платон без сил уронил голову на подушку, его руки дрожали. «Я выиграл! Но завтра мне надо искать другое убежище или убираться отсюда», — подумал он и мгновенно заснул глубоким сном.
Глава 11
СЛУЖБА СПАСЕНИЯ
На следующий день, едва над Конусом показался край восходящего солнца, Платон поблагодарил Лезу за гостеприимство и покинул императорский дворец. Для начала он отправился навестить Симо. Археолог брел по пустынным кривым улочкам Ирунгу, отчаянно зевал и мечтал только об одном — упасть на какой-нибудь газон и уснуть. Чувствовал он себя ужасно: голова раскалывалась, точно с похмелья, перед глазами все плыло, ноги подгибались. «Должно быть, это реакция на гипноз, — подумал Платон, — я, конечно, не выспался, но не до такой же степени!»
Около получаса назад, когда он еще крепко спал, в бронированных покоях раздался резкий звонок коммутатора. «Звонили из привратницкой, — бодро сообщил Леза сонному археологу. — За вами пришел курьер из больницы. Помощник Глендруида очнулся и желает с вами поговорить. Что-то вы неважно выглядите, профессор. Как самочувствие?» Платон в ответ сумел только издать слабый стон, но без промедления начал собираться. Действовать надо было быстро: вряд ли Доната смирилась с неудачей. Скорее всего, на следующую ночь предстояло еще одно покушение.
«У меня есть два выхода, — думал Платон по дороге в больницу. — Сбежать или перейти в наступление. К сожалению, оба пока неосуществимы. Единственный маршрут бегства пролегает через космопорт, но в данный момент там нет ни единого корабля. А чтобы перейти в наступление, мне нужна уйма сведений, которые за один день добыть нереально. Где прячется Доната днем? Были ли у нее сообщники, кроме погибшего Ахора и того парня, которого Симо подстрелил в хранилище? Что представляет из себя проклятый жезл?»
Последний вопрос особенно мучил археолога. В его мозгу всплыл рассказ об уничтоженном в одно мгновение бандите. Но это были пустяки по сравнению с тем, что рассказал Кинту. Неужели крейсеров действительно было три, а не два?
Порядком устав от вопросов без ответа, Платон решил разбираться с проблемами в порядке поступления. «Сначала поговорю с Симо, — решил он, — а там видно будет».
Возле здания больницы, которое правильнее было бы назвать обширной плетеной хижиной, Платон к своему неудовольствию увидел стихийный митинг: несколько десятков сильвангцев, полных боевого задора. «Пошли вон! — раздавались крики со всех сторон. — Убирайтесь, беловолосые! Мы до вас еще доберемся!» Платон убедился, что вопли относятся не к нему, незаметно протиснулся сквозь толпу и вошел внутрь.
— Наконец-то! — раздался знакомый голос Глендруида. — Мы уже опасались, что не дождемся вас. Симо забирают через десять минут.
— Кто его забирает? Куда? — не понял Платон.
— На Шаран, в Холлинтаунский центральный госпиталь, — сурово ответил незнакомый археологу светлокожий врач с древними знаками красного креста на спине и груди. — Ему срочно необходима операция, иначе он не выживет. Огромная потеря крови…
— Когда я осмотрел беднягу вчера вечером, то понял, что в Ирунгу ему помочь невозможно, — ответил Глендруид. — Поэтому я связался с консульством Шарана, а они вызвали международную службу спасения. Для сильвангца они бы вряд ли приехали, но отец Симо был с Шарана, и поэтому…
— Ясно, — коротко ответил Платон. — Могу я с ним поговорить?
— Разумеется. Проходите туда.
Симо лежал на кушетке в отдельной палате, закрытый простыней до самого подбородка. Платон с трудом узнал его: длинные черные волосы сильвангца обвисли, как пакля, лицо было смертельно-бледным. «Что же с ним случилось? — подумал Платон, невольно отводя глаза. — А если Ахор рассказал правду… то почему он еще жив?»
— Профессор? — прошептал Симо, приоткрыв тусклые глаза. — Я ждал вас.
— Все будет в порядке, — сказал Платон, чтобы приободрить раненого. — Тебя увозят на Шаран.
— Я знаю, — отозвался Симо. — Простите. Я нарушил ваши указания и вот, поплатился…
— Неважно, — мягко сказал Платон. — Рассказывай скорее, что с тобой случилось. На тебя напала та девушка?
— Я должен разочаровать вас. Я ничего не видел. Как только я спустился вниз, как на меня словно потолок обрушился. Такое ощущение… будто попал под пресс, и из тебя выжимают все соки. Боль была страшная, и я почти сразу потерял сознание.
— А радугу ты не видел? Хоть краем глаза?
— Радугу? — еле слышно переспросил Симо. В его голосе явственно прозвучало удивление. — Да, я видел радугу. Но я был уверен, что это предсмертный бред.
В комнатушку вошли Глендруид, шаранский врач и два санитара с носилками.
— Извините, профессор, — сказал старый археолог, — нам пора. Если хотите, можете проводить нас до космопорта. Клянусь Водяным Змеем — мне просто стыдно за сильвангцев. Как они могут оскорблять врачей, к какой бы нации те ни принадлежали! Послушайте, что творится на улице.
— Разумеется, я вас провожу, — торопливо произнес Платон и отступил назад.
Санитары осторожно переложили Симо на носилки и понесли к выходу. Вопли на улице усилились. Глендруид выступил вперед и сердито прокричал что-то по-сильвангски. Врач и санитары топтались за его спиной, стараясь сохранить самообладание, но их лица — испуганные и злые — говорили яснее слов. Наконец стараниями Глендруида митингующих удалось немного унять. Небольшая процессия покинула больницу, направляясь к космопорту. Сильвангцы следовали в десятке шагов позади, ограничившись шутками и оскорблениями. Позади процессии брел Платон, задумчиво глядя себе под ноги и почти не замечая, что вокруг происходит. В его голове складывался некий план действий.
Через двадцать минут они вышли за пределы Ирунгу, и активисты общества Радуги (как обозначил их про себя Платон) понемногу отстали. Дорога, мощенная камнем, закончилась и превратилась в узкую гать, по обе стороны которой густо росли деревья. Симо опять спал в забытье; санитары ступали аккуратно и неторопливо, часто останавливаясь передохнуть. Глендруид с шаранским врачом погрузились в разговор.
— Далеко ли до космопорта? — спросил Платон.
— Мили две, — ответил Глендруид. — За час доберемся.
— А почему так медленно?
— Эх, коллега, прожили почти неделю, а не заметили, что транспорта у нас нет. Не на спину же ящеру его класть! Ничего, сейчас особенная спешка уже не требуется. Главное — не тревожить раненого, а там потихоньку доберемся.
— Тогда я пойду вперед, — предложил Платон. — Встретимся у корабля.
Глендруид кивнул и незаметно пожал плечами, словно говоря: «Ну, если вам так хочется…»
Платон ускорил шаг и чуть ли не бегом направился в космопорт. Задержка в пути способствовала его планам. Опередив шаранцев чуть ли не на сорок минут, Платон прямым ходом пошел к коменданту.
Комендант космопорта, плотный мужчина средних лет, встретил археолога со спокойным дружелюбием. Видно было, что он привык к инопланетникам.
— Чем могу служить? — улыбаясь, спросил он.
— Около трех месяцев назад у меня украли прогулочный корабль, — прямо приступил к делу Платон. — Я подозреваю… да нет, твердо уверен, что он приземлился где-то на Сильванге. Скажите, существует ли у вас служба слежения или что-нибудь в этом роде… в общем, возможно ли его отыскать?
