А. Ли Мартинес - Хроники Людоедского отряда
С виду он не казался особенно жутким демоном. Он был мясистый и фиолетовый с тремя черными рожками, четырьмя серыми крылышками, четырьмя ручками и длиннющим хвостом. Весь усеянный глазами разных форм и оттенков, расползавшимися по его лицу, груди и спине, сбегающими по конечностям. Когда он моргал, веки с отчетливым скрежетом терлись о сухие глаза, заставляя трепетать тех, кто был с ним знаком.
– Что-то стряслось, миленький? – проворковала черноволосая демоница из числа его фавориток, чье имя он так и не удосужился запомнить. Равно как и прочих. Окликая приближенных любым именем, что приходило на ум, Рукка, не раздумывая, уничтожал тех, кто имел дерзость не отозваться.
– Ничего.
– Иди к мамочке, и все наладится.
Она подхватила его, точно раздутое, исковерканное дитя, и прижала, убаюкивая, к роскошно выпирающей груди. Формы этой демоницы были выше всяких похвал, и, даже при своем мерзком настроении Рукка расплылся в улыбке.
– Что не так?
Она игриво ткнула его в живот. Красный глаз на месте пупка мигнул и увлажнился, и Рукка хихикнул.
– То же, что всегда, – отозвался он.
– Война, – проворковала демоница со светлыми волосами, превосходно умевшая ворковать. – Всегда эта война.
– Но ведь ты победил, дорогуша? – поспешила удостовериться темноволосая фаворитка.
– Побеждаю, но еще не победил.
– Но это только вопрос времени, любимый, – утешила наложница с оранжевой кожей.
Рукка подскочил, как ошпаренный. Многочисленные глаза его метали молнии, и незадачливая супруга поспешила извиниться. Не успели слова слететь с ее губ, как он щелкнул пальцами, и она расплылась в лужу гноя.
– Времени у меня навалом. Только вот терпения маловато.
Оставшиеся приближенные замерли. После паузы фаворитка отважилась:
– О, сколько же нужно еще, дорогой, дорогой повелитель? Сколько недостает?
Бросив злобный взгляд, он почти готов был разделаться и с ней, но вовремя удержался. Рукка был известен слабостью к большим бюстам, и демоница зазывно выгнулась, выпячивая свой как никогда прежде.
Глаза его пылали и дымились голодом. Черные клубы сгустились в пространстве зала, и даже привычные к копоти демонические любовницы стали задыхаться и кашлять.
– Одного.
Рукка взмахнул крыльями, и дым в один миг вытянуло в окно, откуда облако с воплем взмыло ввысь, поглотив косяк перелетных птиц – с костями, перьями и всей требухой.
Правитель демонов вздохнул. На время раздражение его утихло, но он знал, что ненадолго. Он рухнул на груду подушек, сшитых из нежной кожи эльфийской знати. Наложницы столпились вокруг. Фаворитка поглаживала ему рожки и нашептывала нежные богохульства, сдерживая новый приступ ярости. В неистовстве император демонов не пользовался любовью подданных, и особенно своих приближенных.
Двери зала широко распахнулись, впустив нескольких покрытых шипами бесов, которые вползли на карачках, не поднимая глаз и царапая носом пол. На их счастье, Рукка оказался в достаточно благодушном настроении, чтобы в первый же миг не изничтожить незваных посетителей.
– Взываем к твоей милости, о проклятый и безжалостный владыка.
Рукка отпихнул свой гарем. Глаза его потемнели. Яд с коготков закапал на пол. Железная крепость мучительно содрогнулась.
– Новости должны быть крайне важными. Или смерть придет к вам в страшных муках.
Бесы расползлись в стороны, уступая место ледяному демону. Тот низко склонился перед своим владыкой и поведал нечто настолько важное, что, к всеобщему и собственному немалому удивлению, Рукка никого не уничтожил. Лишь изувечил нескольких бесов, чтобы не потерять форму.
А Железная крепость наконец оставила бессмысленное хождение и с неумолимой решимостью устремилась в сторону Медной цитадели.
* * *Крепость Бэлока была недвижима. Она надежно угнездилась на неприступной горной вершине. Крепость знавала лучшие времена. Некогда она была переполнена волшебными артефактами и чудесными созданиями, но проклятие переместило их в темный затхлый подвал, подальше от высокой башни, где в угрюмом затворничестве обитал Бэлок.
Чародей имел склонность к такому времяпрепровождению. Когда он не обшаривал мир в поисках объектов древнего могущества в бесплодном стремлении заставить Красную женщину раскрыть ее секреты, он обычно сидел на троне с бутылью вина, безучастный к происходящему. Для себя он привык считать, что вынашивает зловещие планы, хотя на деле просто дулся.
В этом он был близок к совершенству. Подобно многим великим магам, он мало чем отличался от избалованного ребенка. Он умудрялся трансформировать свое надменное восприятие в такую непроницаемую пелену вселенской обиды, что ни один луч света не мог проникнуть внутрь, а время едва просачивалось мельчайшими песчинками. Неделями просиживал он в таком настроении, хотя снаружи могло казаться, что пробежало всего несколько минут. Но даже у волшебников черная полоса никогда не длилась вечно.
Тьма рассеялась, и Бэлок увидел на своем подоконнике алого ворона. Чародей не двинулся с места, но был сильно озадачен. Никогда прежде Красная женщина к нему не заглядывала.
– Что, явилась поиздеваться? – спросил Бэлок.
Ответа не последовало. Оглядевшись, он не обнаружил ничего, что говорило бы о присутствии колдуньи. Пусть даже невидимую, он все равно учуял бы ее в своих личных покоях. Он повернул голову в сторону ворона.
– Где она?
Крылья птицы приподнялись в безразличном пожатии.
– Ее это не касается. Только между нами. Я хочу наняться на работу.
– Разве у тебя нет работы?
Ворон взъерошил перья.
– Признаться, та мне поднадоела. Что за радость быть ее компаньоном? У нее нет других дел, кроме как готовить зелья, возвращать к жизни кретинов да ходить пешком. Ходить. Разок бы телепортировалась. Только пешком. Ну ладно, с ее магией за десять минут дойдешь куда хочешь. Но уж больно скучно.
Бэлок пригляделся к ворону, но понять, что у птицы на уме, даже чародею было непросто.
– И ты хочешь стать моим компаньоном?
– Почему бы и нет? У тебя хотя бы есть вкус. И пешком не особо ходишь, верно?
– Не особо. Только компаньоны у меня уже есть.
Призрачные девы материализовались рядом с ним. Нежно воркуя, они подлили в бокал Бэлока вино.
– Духи не годятся в компаньоны, – изрек ворон. – И хоть я не смогу тебя ласкать, но пользы принесу куда больше.
Два призрака выплыли вперед и зашипели.
– Мы, вороны, не страшимся духов. Мы показываем им путь с того света, а стоит им начать донимать нас, хватаем когтями и отправляем назад.
Птица каркнула, и девы просыпались на пол двумя горстками праха. Ворон усмехнулся:
– Говорил я, от духов толку мало.
Бэлок отмахнулся от своих любовниц.
– Почему я должен тебе верить?
– А почему нет? Но, как жест доброй воли, могу кое-что открыть. Могу рассказать, где он.
Бэлок пристально вгляделся в птицу, но не уловил ничего, что могло бы опровергнуть или подтвердить его подозрения. Он был по натуре подозрителен, но сейчас ему предлагали информацию, которой он жаждал больше всего на свете.
– Если тут подвох…
– Зачем мне тебя обманывать? Разве я с этого что-нибудь получу? Он в неком месте под названием Медная цитадель. В Восточных Землях. Уверен, такому могущественному чародею, как ты, не нужно объяснять дорогу. Сходи и убедись сам. Ты ничего не теряешь. – Ворон развернулся головой к окну. – Пока. Увидимся.
И вылетел вон. У подножия горы Бэлока он опустился на верхушку посоха Красной женщины.
– Уж и не знаю, поверил ли он мне.
– Это не столь важно, – сказала Красная женщина. – Жажда мести в любом случае вынудит его пойти и убедиться.
– Не пойму, отчего тебе было не сказать ему самой, – заметил ворон.
– Он бы что-нибудь заподозрил.
– Ты сказала, это не столь важно.
– Так и есть. Просто я была не в настроении с ним общаться.
– Но зачем именно сейчас натравливать его на Нэда? – спросил ворон.
– Пришло время.
– Время для чего?
– Не знаю точно, – улыбнулась колдунья. – Но для чего-то пришло.
Она повернулась и направилась назад к своей горе.
– А телепортироваться нам нельзя?
– О, выдалась такая чудная ночь для прогулки.
Ворон вздохнул.
Глава 16
Устроившись в темном углу, Регина не спускала глаз с Мириам на другом конце паба. Бесстыжая сирена пристроилась почти вплотную к Нэду. Временами он мямлил что-то неразборчивое за шумом толпы, и Мириам принималась хохотать, будто услышала непревзойденную остроту. При этом она клала руку на его плечо и то и дело «случайно» прижималась к нему грудью. Это было омерзительно. А Нэд, похоже, клевал. Идиот и кретин. Как все мужики. Он вовсе не стоил симпатий Регины.
Чем сильнее становилось ее презрение, тем меньше он, похоже, ее замечал, и тем сильнее она его хотела. Амазонка отлично знала, что ей удастся его заполучить. Оставалось только избавиться от проклятой сирены.
