Алеш Обровски - Багровый океан
– Идем, медленно, – приказал Хьюстон шепотом, боясь, что голос дрогнет, если он станет говорить вслух.
Экерман повиновался. Хэнс ткнул дулом винтовки ему в спину.
– Спокойно, не вздумай дергаться.
Шон держал себя в руках, хотя зубы его громко стучали, даже шум дождя не заглушал этот, вызывающий приступы паники звук. Хэнс шел следом, изо всех сил стараясь держать себя в руках.
Обнаженные Хьюстоны смотрели на него, не на Экермана, отнюдь, на него, на Хэнса, смотрели, не отрываясь, их глаза блестели в свете фонаря и излучали злобу. Они поворачивали головы вслед за ним и провожали его взглядами. Они знали его и чего-то ждали. Вот только чего?
Когда люди остались позади, Хьюстон развернулся к ним лицом, чтобы не дать им возможности напасть сзади. Он не исключал такой вероятности. Они с Шоном медленно отступали к опушке, когда послышался шум двигателей челнока. Хэнс инстинктивно обернулся на звук. Бортовые огни транспорта мелькали позади деревьев.
– Вперед, – он подтолкнул Экермана.
Они побежали.
Хьюстон оборачивался на бегу несколько раз, но никаких фигур уже не видел. В несколько минут они домчались до снижающегося транспорта и, не дожидаясь, пока он коснется земли, запрыгнули внутрь. Со стороны казалось, что за ними гонится стая волков.
– Улетаем! – выпалил Хэнс, едва оказавшись внутри. – Улетаем к чертям!
Пилот лишь пожал плечами. Затем, добавив тяги, направил челнок в небо.
Внутри корабля было тепло и сухо. Челнок нес их к брошенной нефтяной платформе. Двигатели натужно ревели, пытаясь справиться с ветром. Транспорт жутко болтало, он то и дело проваливался в воздушные ямы. Тем не менее, чувство безопасности постепенно вытесняло страх и воспоминания о последних минутах, проведенных в лесу.
Экерман вжался в сиденье и пытался унять дрожь. Хэнс тоже постукивал зубами, то ли от холода, то ли от напряжения.
Что-то поменялось в этом мире, он не знал, что, но ощущение ускользающей реальности стало посещать его в последнее время все чаще и чаще.
Глава 3. «Мотра»
Вода отступала, обнажая берег, усыпанный круглыми и идеально ровными камнями. Зеленый фосфоресцирующий планктон оседал на их заросшей странной растительностью поверхности, подчеркивая контуры. Мелкие ракообразные испуганно снимались с насиженных мест и пускались вдогонку за стремительно утекающей жидкостью. Габара – один из спутников Гайгана, ярко сиял в небе и находился в полной фазе, сигнализируя о том, что до отлива еще далеко.
Странно.
Океан словно ожил внезапно и вопреки всем законам природы отступил по собственной «прихоти», обнажив эти гладкие и аккуратно уложенные шары.
Вдруг песок вокруг одного из камней зашевелился и стал проваливаться. Под ним что-то происходило, какое-то движение. Немного в стороне можно было наблюдать то же самое. Подобные «очаги» стали возникать по всему берегу. Явление постепенно принимало тотальный характер. Появилось еще что-то, вызывающее дисгармонию в общей картине. Оно двигалось рывками, переламываясь и сгибаясь.
Рука. Грязная, заляпанная мокрым морским песком человеческая рука. Вот появилась еще одна. Еще и еще. Камни, оказавшиеся головами, поднимались, обнаруживая под собой тощие тела. Те медленно выбирались из песка. Грязь кусками отваливалась от обнаженных фигур. В призрачном зеленоватом свечении темные контуры выглядели, по меньшей мере, зловеще. Наконец, движение прекратилось. Все выпрямились и замерли. Совершенно идентичные, словно отлитые по одной форме, они стояли ровными рядами и смотрели прямо перед собой, их было не меньше тысячи. У всех было одно лицо. Лицо человека, наполнявшего этот мир ненавистью и болью. Имя ему было Хэнс Хьюстон.
Океан стонал, он был неспокоен, напряжение присутствовало во всем. Твари, обитающие в глубинах, замерли, и, кажется, прислушиваются к чему-то. Хищники не нападают на своих жертв. Рыба перестала метать икру. Птицы боятся залетать далеко от берега и нервно кружат над полосой прибоя. Все как будто чего-то ждут.
Скоро пружина лопнет, оборвется нить напряжения, злоба выплеснется наружу, и тогда прольется много крови, настолько много, что воды станут красными. Каким станет Гайган после этого, трудно предположить, но ясно одно: никто не покинет планету живым.
Хьюстон проснулся. Сон это был или пророчество он не знал, хотя и не верил в последнее.
«Просто кошмар», – пытался он убедить себя, но недавние события не давали покоя и упорно указывали на некий очевидный факт.
Вот только на какой? Что-то, что имело простое и понятное объяснение, металось в голове, всячески пытаясь обратить на себя внимание. Но Хьюстон не мог «поймать» эту мысль. Каждый раз, когда он был близок к ответу, тот ускользал от него.
То, с чем он столкнулся несколькими часами ранее, не имело объяснения. Конечно, это были оборотни, спалохи – истребленная и доведенная до отметки вымирания форма жизни, когда-то главенствующая в этом мире. Что собрало их в одном месте и отчего твари копировали его образ – было непонятно. Почему они не растерзали его и Эткинсона, было непонятно вдвойне.
Может, не было ничего? Может, это изможденный мозг сыграл с ним злую шутку, а воображение, подхватив эстафету, показало этот странный сон? А может, он просто сходит с ума, медленно, но верно? Его разум не может свыкнуться с мыслью, что тело, умерев однажды, продолжает исправно функционировать. Это не дает покоя, порождая ненависть к тем людям, которые причастны к его смерти, к тем, кто воскресил его, к войне, к воде, к океану и к этой чертовой планете, что стала камнем преткновения в противостоянии двух сторон.
Хэнс попытался выгнать эти мысли из своей головы.
Что-то потянуло кожу на боку, вызвав внезапную боль. Хьюстон дернулся и схватил тонкую, принадлежавшую женщине руку.
– Блин! Придурок! Ты напугал меня до чертиков!
– Прости, Дарна. Я кажется уснул.
– Уснул? – ее возмущению не было предела. – Ты лег всего пару минут назад.
– Я, правда, не хотел, – Хэнс попытался оправдаться. – Ночка выдалась еще та.
Она шумно выдохнула и положила руку ему на спину, не позволяя подняться.
– Не дергайся, я еще не закончила, – она смягчила тон. – Блин, кровь пошла.
– Ерунда.
– Даже не могу предположить, чем таким ты там занимался, что даже швы разошлись.
– Я воевал, – произнес Хьюстон с напыщенной важностью. Она снова вздохнула.
– Мне все это кажется напрасной тратой времени. Завтра ты снова отправишься «воевать», а мне снова придется тебя штопать. Может, оставить все так, как есть?
– Да ну, перестань, – Хэнс никак не мог удержаться, чтобы не повернуться к ней лицом. – Тебе же нравится это.
– Мне? – воскликнула Дарна. – С какой такой стати?
– Ну, я не знаю, – Хьюстон поморщился от боли. – Черт. Ты так нежно прокалываешь мою кожу.
Она отстригла нитку и залезла на него верхом. Хэнс снова попытался перевернуться на спину.
– Мне нравятся сильные мужчины, – произнесла девушка страстным шепотом ему на ухо. – Но тебе не удастся меня соблазнить.
Хьюстон почувствовал, как в штанах стало тесно.
– Это еще почему? – прокряхтел он.
– От тебя водорослями пахнет.
С этими словами она соскользнула на пол, и как всегда плеснув перекиси на шов, пришлепнула место штопки ладонью.
Хэнс поморщился.
Дверь открылась, на пороге появился Джим. Дарна проскользнула у него за спиной, послав Хьюстону воздушный поцелуй.
– Я против подобных связей на работе, – произнес Эткинсон, не поздоровавшись. – Это противоречит уставу.
– Не читал никакого устава.
– Я здесь устав! – Джим ткнул в себя пальцем. – И я против связей на работе! Сколько раз мне это повторить?
– Прости, – выдохнул Хэнс. – В смысле, так точно, сэр! Этого больше не случится, сэр!
– Я серьезно, Хэнс. Ничто не должно отвлекать тебя от работы. От этого очень многое зависит. Надеюсь, ты понимаешь.
– Не переживай, – отмахнулся Хэнс. – Она просто заигрывает со мной. Он сел на кушетку. Рана воспалилась и больно колола в боку.
– Черт. По правде говоря, мне нужен квалифицированный медик.
– Н-да, выглядит не очень, – сказал Джим, заглянув Хьюстону за спину. – Я дам тебе пару дней отдыха. Глядишь, заживет.
Пару дней? За пару дней даже у кошек не заживает.
– Хорошая шутка, – улыбнулся Хэнс. – Что там с инженером?
– Хрен знает. Дерганый какой-то. Вздрагивает от каждого шума.
– Да, это не солдат, – Хьюстон решил умолчать о происшествии в лесу, пока сам с этим не разберется. – Но он хотя бы тот, кто нам нужен?
– Я его еще не расспрашивал, – ответил Эткинсон. – Решил дать возможность немного прийти в себя.
– Ясно.
– Если все пойдет удачно, то после уничтожения флагманов мы закончим с этим. А пока советую подумать, как провернуть следующую операцию. Действовать в открытую чревато последствиями.
– Что-то было не так?
