Дональд Глут - Эпизод V: Империя наносит ответный удар
Лазерный пистолет как будто сам прыгнул в руку; Хэн, не думая, выстрелил несколько раз в черный фантом. Ситх поднял ладонь, произошло невозможное — заряды ушли в стены безопасным, хотя и эффектным снопом искр. Хэн выстрелил снова, но прежде чем он успел разрядить обойму, невидимый некто вырвал бластер из его руки. Пистолет пролетел по воздуху прямо в подставленную ладонь, защищенную черным металлом перчатки. Ситх неторопливо положил оружие на стол.
В голосе Повелителя Тьмы прозвучал намек на уважение:
— Вы окажете честь, если присоединитесь к нам. Хэн бросил взгляд на Калриссиана.
— Мне очень жаль, дружище, — кисло сказал тот. — У меня не было выбора. Они прилетели как раз перед вами.
— Мне тоже жаль, — кивнул Хэн.
***
Чубакка думал, что сходит с ума! Камеру, в которую его впихнули объединенными усилиями имперских гвардейцев и местной охраны, заливал горячий, следящий свет. Глаза вуки, привыкшие к полумраку родной планеты вуки, слезились. Чубакка отворачивался, прятал морду между волосатых лап, жмурился, но свет все равно проникал через все преграды. Вуки выл от нестерпимой боли, но голос его тонул в пронзительном, не прекращающемся свисте динамиков/
Вскоре Чубакка уже метался по камере и колотил по толстым равнодушным стенам. Он хотел лишь одного: чтобы кто-нибудь, кто угодно, пришел и выпустил его. Но никто — даже кореллианин! — не приходил на помощь. Вуки не знал, сколько времени он провел, пробивая кулаком стену, но сначала он даже не заметил, как свет мигнул. Потом ему показалось, что стало темно. Проморгавшись и протерев глаза лапой, вуки выяснил, что ошибся: свет в камере чуть пригас и стало тихо.
Чубакка уселся прямо на пол и тихонечко заскулил, жалуясь мирозданию на неизвестность. Он уже понял, что самому ему отсюда не выбраться. Значит, нужно просто немного подождать, сейчас придет Хэн и освободит его. Затем его внимание привлек ящик возле двери. Ящик пах перегретым металлом и изоляцией, но вуки все равно сунулся туда — не найдется ли чего поесть? — потом пошуровал в ящике лапой, извлек металлическую голову и глубоко задумался над ней. Потом вопросительно гавкнул.
Робот-секретарь ничего не ответил, пялясь погасшими фоторецепторами в потолок.
Вуки вздохнул. Его талантов и знаний обычно хватало только на то, чтобы починить механические повреждения «Тысячелетнего сокола». Однажды он в порядке самообразования сунул нос в разобранный пульт: почти две недели после этого вуки казалось, что кореллианин вот-вот навешает ему пинков и оплеух. И костерил Хэн его на чем свет стоит. Так что Чубакка вовсе не был уверен, что сумеет все сделать, как надо. Но он просто обязан чем-то заняться! Иначе на самом деле сойдет с ума, безнадежно размышляя, что случилось с кореллианином и его взбалмошной самкой. Хорошая самка, боевая, одобрительно подумал Чубакка. Лучше той, что была в прошлый раз. Немною крикливая и капризная, но и кореллианин — далеко не подарок…
Чубакка вновь загрустил и, чтобы отвлечься, приладил голову робота на помятый, поцарапанный корпус. Он долго копался, путаясь в сочленениях и проводах, но дроид все-таки ожил. В его груди что-то хлюпнуло, зажужжало.
— Ииимммпеерррсккх… кх.. кх-соолда… Чубакка яростно поскреб в затылке. Потом отсоединил один провод и вставил в другой разъем. Дело пошло веселее.
— М-ммм, — сообщил Ц-ЗПО. — Ой-ей! Я, это… я… уберите эту штуку, пожалуйста! Я вовсе не хотел вторгаться. Я не… нет-нет-нет! Прошу вас, не надо! Нет!
Чубакка с сомнением посмотрел на него, покрутил еще.
— Чубакка! — рыдающим голосом вскричал Ц-ЗПО. — Я должен сказать остальным, здесь имперские солдаты… о нет! Кажется, в меня стреляли?
Чубакка покачал головой.
Вполне возможно, что капитан Соло кричал впервые в жизни. По крайней мере, Ландо Кал-риссиан впервые слышал, чтобы Хэн кричал от боли. По крайней мере, так. Ландо отвернулся, надеясь, что если не будет смотреть на то, что делают с его другом, то и слушать ему будет легче.
Не спасло. Очень хотелось зажать уши ладонями, но рядом стоял Боба Фетт и сквозь узкий визор шлема внимательно наблюдал за управляющим Облачного города.
В проеме открытой двери был виден Дарт Вейдер, наблюдающий за «процедурой». Невозможно было понять, доволен он, или наоборот, чем-то удручен. Ландо вновь отвернулся. Что я делаю? Обида на Хэна, какие-то давние счеты казались теперь даже не детскими, просто — нелепыми и дурацкими. Только обернулось все совсем не смешно.
— Охотник, — раздался от дверей густой голос.
Ландо вздрогнул. Фетт, кажется, тоже. И тут же предостерегающе приподнял ладонь, давая понять, что Ландо не стоит смеяться. Калрисси-ану смеяться совсем не хотелось. В частности, потому что Боба не убирал из рук оружия с тех самых пор, как приземлился в Облачном городе. — Ты сможешь забрать капитана Соло после того, как сюда прибудет Скайуокер, — продолжил Дарт Вейдер.
Дискутировать на эту тему он не пожелал и прошагал прямо к выходу. Зато Фетт — пожелал. Охотник легко догнал ситха.
— Мертвый он мне не нужен, — лениво сообщил он.
У Ландо шевельнулась шальная надежда, что Дарт Вейдер все же придушит Фетта, но — не повезло.
— Ничего с ним не случится, — с легким сожалением успокоил охотника Вейдер.
Фетт шагнул в сторону. Он узнал, что хотел. Поверил или нет, он никому не сказал.
— А Лейя и вуки? — встрял Калриссиан, Ему померещилось, или в голосе ситха действительно прозвучало веселье?
— Вы найдете их в добром здравии, управляющий. Что-то еще?
— Мне никто не сказал, что Хэна… что капитана Соло отдадут охотникам, — страх душил Ландо; он сам не мог понять, как еще выговаривает какие-то осмысленные слова. — Так мы не договаривались!
— Вы считаете, что с вами поступили нечестно, управляющий? — удивился Дарт Вейдер.
— Нет, — буркнул Калриссиан.
Он уже ничего не считал. Просто проклинал как тот час, когда в небе Беспина появился «Тысячелетний сокол», так и день, когда они с Хэ-ном впервые встретились.
— Хорошо, — кивнул Вейдер. — Для вас было бы большим несчастьем, если бы мне пришлось разместить в вашем городе гарнизон.
Ландо предпочел согнуть спину в поклоне. Так он и ждал, пока Вейдер не вышел, Фетт, ни на кого не обращая внимания, вернулся на свой пост у дверей. Так и будет там ждать, подумал Ландо Калриссиан и с хрустом выпрямился: позвонки, как несмазанные шестеренки, цеплялись друг за друга. Потом тоже ушел, чтобы не оставаться наедине с криками Хэна.
— Это соглашение с каждым разом мне все меньше нравится, — пожаловался Ландо своему помощнику.
— Может быть, не следовало его заключать? — резонно спросил тот.
Если бы Ландо не был так расстроен, он, наверное, удивился бы — обычно Лобот ограничивал свою речь тремя фразами «да», «нет» и «я думаю».
***
Ц-ЗПО начал жаловаться, как только в его электронных мозгах что-то щелкнуло, и вот уже какое-то время Чубакка копался в его проводах и схемах — он уже сообразил, каким образом можно заставить работать конечности, но пока не добрался до вокодера. По крайней мере, одну руку он уже приделал. Хотя и не сразу. Он справился бы гораздо быстрее, но постоянный скулеж Ц-ЗПО сбивал с мыслей. Чубакка не понимал, сколько можно ныть. Даже маленькие щенки в его деревне не скулили так долго и нудно, как это ухитрялся делать андроид.
— Ну вот! — раздраженно сказал Ц-ЗПО. — Теперь я почему-то ничего не вижу!
Терпеливый вуки покладисто рыкнул и подцепил когтем нужный провод.
— Так-то лучше, — удовлетворенно заметил Ц-ЗПО. — О нет! Что ты наделал? Даже щетка для мытья пола не настолько глупа, чтобы прикрутить мне голову задом наперед…
Чубакка подумал, что был достаточно глуп, когда вообще прикручивал голову этому нытику. В конце концов, он всего лишь механик, а никак не роботехник. Какое-то время он размышлял: не отвинтить ли голову обратно. Будет тише. Но нет гарантии, что потом он сумеет все настоить Поэтому вуки просто выключил вокодер дроида.
Действительно, стало тихо. И очень тревожно. Он совсем не знал, где находится Хэн. Вуки это не нравилось. Он поработал еще немного, а потом из коридора донеслись шаги и звук, как будто волокли что-то тяжелое. И знакомо запахло. Вуки понюхал воздух, чтобы знать наверняка, и заторопился к дверям.
Два имперских солдата втащили в камеру Хэна. Чубакка порычал на них, чтобы не расслаблялись, и имперцы поспешно ретировались, захлопнув за собой дверь. Теперь без помех можно было заняться кореллианином. Лицо Хэна было совсем белое, только вокруг глаз расплывались темные круги. Вуки это совсем-совсем не нравилось. Как и то, что его друг определенно балансировал на грани беспамятства. Вуки сгреб его в охапку и покачал, как детеныша, негромко ворча утешения.
— В порядке, — в конце концов, устало соврал Соло, не открывая глаз. — Я в порядке…
