Сергей Зайцев - Возвращение к истоку
С высоты полета вид промелькнувшего внизу озера отозвался в душе капрала застарелой тоской. Изящная прогулочная яхта и несколько рыбачьих лодок, оказавшиеся в этот час внизу на лазоревой плоскости озера, пробудили давно лелеемые, но пока несбыточные мечты. На Пустоши ― чистый воздух, не отравленный миазмами техногенной цивилизации. На Искарионе-9, откуда Ронор Журка родом, такой воздух можно купить лишь за деньги. А еще здесь чертовски пустынно. Даром что ли планета называется Пустошью… Впрочем, сами местные почему-то называют ее Полтергейстом. Населения ― пшик. Ронор привык к высокой людской скученности в городах Искариона-9, и первое время безлюдность тяготила его и даже бесила. Трудно менять привычки, укоренившиеся с детства. Но вскоре капрал начал даже ощущать странное удовольствие в уединенности, особенно в одиночных полетах, когда за ним не присматривало бдительное начальственное око. Вот тогда у него и зародилась мысль осесть на Пустоши после окончания контракта. Тихое, несуетное место. Здесь он мог быть самим собой, без постоянных окриков, придирок и нравоучений… И никто бы не кривил рожу от близкого соседства. А то шеф, скотина этакая, постоянно придирался. Вонь ему, видите ли, мешает, хотя сам же и запугал его до колик в животе… Взял его на работу из-за уникальной способности, так еще и пеняет ему на это ― ну где в мире справедливость? С другой стороны, всю жизнь Ронора травили из-за его несуразного дара ― и в детстве, и в молодости. Только получив эту работу, капрал примирился с судьбой.
Честно говоря, Ронор Журка недоумевал, какого черта капитан отправился на челноке торговцев. На него это очень не похоже. Когда капрал оказался с живой ношей на плече возле челнока, от корабля опасностью повеяло гораздо сильнее, чем от психованного пилота, и Ронор поневоле зафонил сильнее. Но он и не рассчитывал, что капитан поведется на просьбу торговцев избавить их от присутствия капрала на борту.
Ронора это очень даже устраивало. Сочные пятна зелени, покрывавшие холмы и подножие низких горных хребтов, прозрачная глубина полуденного неба ― все это его здорово успокаивало. По кабине растекался ровный рокот антигравитационного двигателя второго класса способного поднимать машину до километра над поверхностью земли и развивать при необходимости скорость до четырехсот километров в час. А звукопоглощающее покрытие глайдера снижало рев воздуха за бортом до тихого шепота. Редкие минуты уединения. Ронор даже хотел их продлить, проложив маршрут по ущелью, по которому обычно патрулировали боевые роботы, но передумал. Побоялся, что ему влетит за задержку. Поэтому срезал путь напрямую, через горный массив, и рассчитывал прибыть на место ненамного позже челнока, а устье ущелья осталось в нескольких километрах левее.
Если бы еще не пассажир, было бы совсем замечательно.
Капрал неприязненно покосился на пассажира, неподвижно сидевшего на переднем кресле справа. Ронор всегда недолюбливал таких херувимчиков. Наверное потому, что для него самого иметь такую внешность ― недостижимый идеал. А этим сучатам смазливый облик достается с рождения, и стараться не надо. Вон какой вымахал ― высокий, широкоплечий, подтянутый, ладный, ни грамма жира, одни мускулы. Лицо, пожалуй, длинновато, но черты правильные, все в меру. Это только при его, Ронора, рождении родная мать в обморок упала. Взять бы пилота за эти короткие русые волосенки, пока ответить не может, да мордой о приборную панель. Просто для собственного удовольствия. Ведь едва челюсть ему не сломал, гаденыш…
«Физическое состояние объекта полностью восстановлено ― объект дееспособен», ― прозвучало в голове капрала сообщение лоцмана. В сознании ты или без, спишь или бодрствуешь, докторская утилита постоянно следит за твоим физическим и психическим состоянием, предупреждая об отклонениях в самочувствии и выдавая рекомендации, как это можно устранить. Петр Свистун был обязан предоставить полный доступ к своему лоцману для оперативного взаимодействия внутри военной структуры, с которой подписал контракт, так что его лоцман послушно сбрасывал информацию капралу. Капрал оживился.
― Ну давай поговорим, пока время есть. Действие станнера уже закончилось, поэтому не придуривайся, не испытывай мое терпение. Понял, пилот?
Петр Свистун не ответил. Продолжал неподвижно сидеть с закрытыми глазами. Игнорировал, тварь.
― Ну и на что ты рассчитывал, сучонок? Что ты собирался сделать, выбравшись из кабинета? ― сразу завелся капрал Ронор Журка. Челюсть после двух апперкотов ощутимо болела. И виновник этой боли находился рядом с ним, причем на этот раз ― полностью в его власти.
― Руки развяжи, ― совершенно бесстрастно потребовал пилот, наконец разомкнув веки и бросив на капрала короткий холодный взгляд. После чего уставился в лобовое стекло глайдера.
Ронор Журка тут же нашел чему позавидовать: глаза у засранца серые, как дождевые облака, а ресницы густые, как у принаряженной шлюхи. И речь у него четкая, как на параде, у него так никогда не получалось. Капитан Семик ему на дикцию постоянно пенял, даже заставил поставить в лоцман прогу-логопеда, только у капрала все равно не получалось так разговаривать. Как же его это злило. Ненавистный логопед заставлял чувствовать себя еще тупее.
― Не дождешься, пилот, ― с мстительной радостью осклабился капрал. ― Сдам шефу, вот он пусть тебя и развязывает. А мне как-то не улыбается.
― Что, очко играет?
― Вопрос слышал? Отвечай. Ну так что ты собирался сделать?
― В бар сходить, ― равнодушно пояснил Петр Свистун. ― Твоя вонь меня достала, кретин, вот и вышел проветриться.
Переключив управление катера на автопилот, капрал слегка наклонился в его сторону и врезал локтем под дых. Петр выпустил воздух сквозь зубы, гася боль напряжением мышц живота. Он не мог уклониться, и капрал этим беззастенчиво пользовался. Грудь пилота перечеркивали крест-накрест ремни безопасности, прижимая к спинке сиденья так, что он едва мог пошевелить торсом. А запястья обвивали металлические кольца, закрепленные прочными цепочками на боковинах сиденья. В таком положении уклониться вряд ли получится. Но он умел держать удар, этот сучонок, поневоле признал про себя Ронор. К тому же капрал бил небрежно, не особо целясь, а физическая подготовка пилота оказалась на высоте ― локоть капрала встретил моментально напрягшийся корсет из тренированных брюшных мышц.
― Поговори мне еще, засранец. ― Капрал почувствовал, как к нему возвращается хорошее настроение. Всего-то надо было ― пар выпустить. ― Ты ведь понятия не имеешь, в чем дело, а лаешься. Вонь ему, видите ли, не нравится. Задолбали уже. И такие, как ты, и шеф. «Как там у нас с неприятностями, капрал? Что-то ты сильно воняешь, капрал? Прикрути запах, а то блевать уже тянет, капрал»… ― уже почти беззлобно передразнил Ронор Журка. ― Сволочи. Все сволочи. Хоть бы раз кто промолчал. Все знают, что нет у меня чутья без запаха, и все равно не упускают случая ткнуть побольнее…
― Поясни. Про чутье.
Капрал удовлетворенно улыбнулся: все-таки сумел привлечь внимание собеседника к своим наболевшим проблемам.
― Так ты ни хрена не понял? А еще меня идиотом называешь.
― Кретином, ― поправил Петр.
― Не вижу разницы.
― Потому и не видишь, что кретин.
― Ага. Так тебе еще раз двинуть? ― с моментально возросшим интересом уточнил капрал.
― Не стесняйся. Не так скучно лететь. Только не забывай, что руки у меня не всегда будут связаны.
― Не всегда, ― согласился Ронор. ― Но ты будешь служить на базе, а я буду торчать в космопорте. Впрочем, если захочешь навестить, милости прошу. Система безопасности кабинета к твоим услугам. Тебе ведь понравилось, как вижу?
― Так что там с вонью, капрал? Ты что, в карманах дохлых крыс таскаешь?
Ронор Журка скорбно вздохнул. Тупость иных людишек иногда его буквально… ставила в тупик. Дважды два сложить не способны, уроды. Ведь и Семик распинался о его способностях в кабинете, и сам капрал сколько уже объясняет, а все без толку. Ну да ладно, стоит просветить. Глядишь, хоть этот проникнется.
― Слышал о способностях шелтян? ― с важным видом спросил Ронор, не спуская с пилота пристального взгляда.
И был вознагражден его реакцией ― Петр недоверчиво покосился в ответ.
― Ты не шелтянин. И причем тут твоя вонь? Чем ты так загадил свой организм?
― Ага. Как же. Ты дубина, пилот. И тупой сучонок. впрочем, про сучонка я уже говорил. Так вот, хоть я коренной уроженец Искариона-9, но часть шелтянина во мне все же есть, дед по материнской линии был шелтянином, ― горделиво сообщил капрал.
― Удивительно, ― по губам Петра скользнула легкая язвительная усмешка. ― Так тебе из всех отличительных способностей досталась одна вонь?
― Ты ведь даже не дослушал, а еще меня кретином называешь! ― обидчиво вскинулся капрал, сразу забыв о хорошем настроении. ― Сволочи, все сговорились, капитан все время дебильной рожей обзывает, ты еще прицепился, на базе проходу не дают, помойкой прозвали… Уволюсь. Ага. И поселюсь где-нибудь здесь, в Туманной долине. Здесь люди приветливее. И запах мешать никому не будет ― когда я не чувствую неприятностей, я пахну не сильнее, чем такие высокомерные ублюдки, как ты. А откуда быть неприятностям среди хороших людей, да еще в курортной зоне? В крайнем случае, можно и где-нибудь на отшибе поселиться. Озеро большое, места для уединения хватит.
