Юрий Иванович - Жестокое притяжение
Старшая сестра сразу отрицательно замотала головой. То ли так жутко боялась, то ли не понимала, что операция будет проводиться без хирургического вмешательства. Зато ее племянница раздумывала не больше минуты.
— Как и куда надо ложиться?
— Точно так же, как при осмотре. — И сразу очередная команда ее тете: — А ты присмотри, чтобы никто случайно дверью не грохнул о стенку. Могу вздрогнуть, что не есть позитив.
Затем Дмитрий потер в азарте ладонями, подышал на них, словно прогревая, и уселся на стул в изголовье кровати. Минут пять настраивался и приноравливался. Пришлось для большей уверенности еще и руки наложить на упругие косы Майлины. Вот только тогда пришло успокоение и полная уверенность в собственных силах.
Фактически на саму операцию по распылению маленького нароста ушли все те же пять минут. Затем еще парочка на усиление притока крови к месту операции и констатации очевидного факта: нароста больше нет, но и остальная плоть не повреждена.
Только затем последовали вопросы оперируемой:
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо.
— Голова не кружится?
— Нисколько.
— Ничего не болело?
— Очень неприятно было, словно кто-то все мои детские страхи переворошил, а то и отодрал со странным скрипом.
— Ага! Ну, где-то так в теории и должно быть, наверное. Иначе откуда наросту взяться? Молчи, молчи, это я себя спрашиваю. Ну как, встаем? Сама хочешь? Да, пожалуйста! Отлично! Теперь пройдись туда… обратно… М-да! Можешь присесть и просто помолчать. Кстати, — он уже обращался к старшей медсестре, выводя ее из некоторого ступора, — а что в сей час за стенами творится?
— Ну как что… Тварей, которые съедобные, в форт заволокли, остальных прикормыши доедают. Порой при этом и сами травятся.
— А твари атакуют?
— Очень редко. И только в случае, когда на стене один человек, желательно не воин. Они ведь железо в латах чувствуют и лучников весьма при свете дня опасаются.
Понятно, что для атаки тварям следовало приблизиться на дистанцию меньше чем в пятьдесят метров, а лучники старались ближе этой дистанции хищников не подпускать. Вот в дневное время и сохранялся некий нейтралитет.
— Хорошо. Значит, сейчас берете Майлину, оставляете ее одну на стене и пробуете, как на нее воздействует магическая атака. Привяжите ее там на всякий случай, ну и стрелков посадите невдалеке.
— Я сама стреляю не хуже мужчин! — похвасталась девушка. Хотя тут же уточнила: — Конечно, так далеко не получится, но в точности попаданий лучше меня только охотники из отряда маркиза Зарнара.
— Ну, тогда желаю удачи! И будем надеяться, что ваш старый добрый магистр Яловел окажется прав. А то мало ли каких совпадений не бывает.
В дверях целительницы разминулись со сходящимися в палату девушками, проживающими постоянно или волею случая попавшими в форт. Они вошли все десять, хотя последняя, кривобокая и тянущая за собой несгибающуюся ногу, цепко держалась за локоть главной кухарки форта.
Некоторое время ушло на вводную лекцию «Что и как я буду смотреть и делать». Потом сильно помогла Фиала. Она попросту довольно строго приказывала каждой девушке лечь на кровать в определенную позу и не шевелиться. На девять первых ушел час. Но зато недаром! Одна девушка, совершенно не подозревающая о своих способностях по исцелению, была лишена нароста еще до своей инициации. А когда ей объяснили ее возможное будущее, запрыгала чуть не до потолка от счастья и умчалась из палаты. Похоже, улетела то ли будить своего мужчину, то ли выискивать оного среди бодрствующих.
А затем более чем четверть часа ушло на покалеченную девушку. Та тоже оказалась со способностями целительницы, но вот общая угнетенность от инвалидности сказывалась на психическом состоянии крайне отрицательно. Поэтому Светозаров решил и позвоночник у несчастной молодки просмотреть. Сомнения у него, конечно же, имелись, и немалые, но при всей своей осведомленности и прежних навыках он не рассмотрел в старой травме чего-то невероятно страшного или опасного. Только и всего, что жуткая декомпрессия искривила позвонок и произошло внушительное защемление седалищного нерва. Только и оставалось удивляться, что несчастная еще и передвигаться умудрялась.
— Как ты ходила? — не сдержался Дмитрий от вопроса. — Неужели не болело?
— Очень. Очень сильно болит, — призналась девушка. — Но если я не встану в какое-нибудь утро, нет смысла больше жить.
— Ладно, пока еще полежи немного. — Само излечение не заняло много сил и времени. А вот данный в тело импульс на выздоровление мог подействовать с задержкой и закрепиться не сразу. Вплоть до того, что девушку так и придется оставить на этой кровати как минимум до завтрашнего утра. — А я пока доем свой остывающий ужин.
Ужин вообще-то заледенел давно, но все равно казался вкусным и полезным. Удалось даже отговорить Фиалу от разогревания мяса, которое в холодном состоянии пошло еще лучше, несмотря на иное, совсем не кроличье происхождение. Ну и, пока доедал, внимательно прислушивался к пробуждающемуся форту. Дело близилось к сумеркам, бытовой шум нарастал лавинообразно. Причем нарастал настолько лавинообразно, словно каждый просыпающийся бегом срывался с кровати, с топотом и криками мчался умываться и с не меньшими криками делал обязательную разминку после длительного сна.
Как оказалось, пусть и косвенно, причиной такой шумной побудки и некоторых событий на стене стал все тот же граф Дин. Вначале одна ошалевшая от радости девица обежала почти всех и сообщила, что она скоро станет целительницей. Ну а потом кровавый аттракцион отваги и воинского мастерства устроила вторая, Майлина. Причем подтягивающиеся в число зрителей и болельщиков воины занимали дальние башни и наблюдали оттуда, боясь спугнуть охоту раньше времени.
Девушка вначале согнала со стены лучников, привязала себя за пояс на всякий случай прочным ремнем и приготовилась ждать хоть до самой ночи. Свой легкий лук взяла и сразу три короба стрел наготовила. Чем вызвала скрытые ухмылки дневной смены. Но вслух насмехаться над молодой воительницей никто не посмел, только и приготовились в случае падения оттащить красавицу к лазарету да прикрыть собственными выстрелами.
А там и магические твари нарисовались. Причем сразу парочкой! Да еще какие! Их называли ста́рьями, за морщинистую дряблую кожу, многочисленные складки и жуткий парализующий скрип, которыми они и валили людей с ног. Старья имела строение амебы на тонких ножках, размер в диаметре до трех метров, зубастую акулью пасть и сразу четыре глаза, прикрытых бронированными роговыми веками. Ну и возле каждой из тварей обреталось стадо прикормышей в виде гигантской, полуметровой саранчи. Благо еще, что эта саранча не умела летать и прыгала не дальше пяти и не выше трех метров. Но все равно в несколько этапов могла взобраться на бревенчатые стены. Ибо вокруг форта те возвышались на высоту всего в десять метров.
Обе старьи приблизились вначале и стали осматриваться с дистанции метров в шестьдесят. Будь лучники на месте, они бы сразу начали массированную стрельбу. А так как стрелы не летели, одна тварь двинула вперед две пары своих прикормышей.
Вот тут Майлина и показала свое невероятное мастерство лучника. Ни одна саранча так и не добралась до стены. Тогда од на тварь решилась на атаку и довольно проворно двинулась к стене сама. При этом она каждые пять секунд издавала свой магический скрип, от которого на расстоянии в тридцать метров уже сразу бы попадали все лучники. Ведь амулетов в крепости уже давно ни у кого не было. Конечно, стрельба еще была возможна с боковых башен, которые отстояли от целительницы метрах в тридцати вправо и влево. Пожалуй, страхующая стрельба уже бы началась, упади Майлина в привычном параличе. Но она не падала! А с необычайным азартом и повизгивая от восторга отправляла в цель стрелу за стрелой. Три попадания прямо в глаза твари! И та рухнула в метрах пятнадцати от стены.
Потом дальнейшее беспрерывное уничтожение растерявшихся после смерти повелителя прикормышей. Но тут и вторая старья не выдержала, двинув вперед прыгающее стадо саранчи и набирая скорость своими тонкими, но крепкими и жилистыми ножками. И этой образине не помогли парализующий скрип и бронированные веки! Пять выстрелов — четыре стрелы в глазах магического хищника. Результат закономерен: вторая неподвижная туша рядом с первой.
Рев болельщиков нарастал и дальше, одновременно с каждым удачно уничтоженным прикормышем. А когда целительница сошла со стены, воины подхватили ее на руки и стали носить по двору форта, словно дети малые какую-нибудь дивную игрушку. Понятно, что при создавшемся шуме обязаны были проснуться даже мертвые. А уж живые вскочили на ноги давно и быстро. Ну и понятное дело, что изначально все подумали только об одном и самом страшном: твари собрались в одно громадное стадо и двинулись на форт.
