Алекс Орлов - Рекс
Ворота трейлера закрылись, щелкнул замок, и вскоре пытка плохой дорогой продолжилась, но Ричмонд уже понял, что осталось недолго.
47
Едва трейлер заехал кормой под навес и коснулся связанного из тряпок причального плинтуса, бойцы стали быстро выбираться из корзин, подсвечивая себе в темноте узкими фонариками.
Ричмонд тоже не без удовольствия оставил свою корзину и надел темные очки, чтобы не ослепило дневным светом.
Однако эти опасения были напрасными, разгрузочный терминал оказался сырым сумрачным сараем с потрескавшимся бетонным полом и давно не крашенными стенами. По углам были свалены кучи грязного белья, стояла вонь, лишь немногим отличавшаяся от той, которой маскировались в трейлере.
Открывший трейлер водитель тотчас спрятался в кабине, опасаясь в суматохе получить пулю. Сейчас он мечтал только об одном – поскорее вернуться в город и избавиться от этой ужасной бомбы на запястье.
С его слов Ричмонд и остальные знали, что здесь работают семь женщин разного возраста и один мужчина – грузчик. Едва он вышел в терминал из вечно сырых помещений прачечной, его скрутили и моментально обездвижили, брызнув в лицо из баллончика. Средство было очень эффективным, человек под его воздействием чувствовал себя счастливым и добродушным. Его нельзя было спровоцировать на агрессию и он не видел смысла скрывать от окружающих какие бы то ни было секреты.
– Ричмонд, Парризи и ты, Гуннар – давайте в парилку, а мы ждем вашего доклада! – скомандовал тот самый парень, который не нравился Ричмонду.
Бойцы выскочили в неосвещенный коридор, и еще до того, как за ними закрылась дверь, Ричмонд услышал голос их командира:
– Здравствуй, Александр, мы твои друзья. Скажи нам, ты знаешь Чика Рутберга?
«Так он тебе и сказал…» – подумал Ричмонд, продвигаясь за Парризи по извилистому коридору.
Появление троих вооруженных чужаков вызвало в прачечной переполох. Женщины с криками бросились кто куда, Ричмонду пришлось сбить одну кулаком, иначе она могла выскочить через черный ход.
– Заткнитесь, тогда никто не пострадает! – объявил им Парризи и снял респиратор, чтобы они не боялись.
– Раз… два… три… – начал пересчитывать их Гуннар. – Вроде все, а, Рени?
– Вроде все, семь штук, – согласился Ричмонд, ловя на себе взгляд прачки, которой разбил губу. Сама виновата, дура. Куда бежала?
С женщинами у Ричмонда всегда выходило как-то не так. Вот с проститутками, с теми все было в порядке, но стоило задуматься о чем-то более серьезном, как начинались проблемы – он всегда говорил что-то не так, они всегда делали что-то не то, и это выводило его из себя.
– Гилторн, мы взяли парилку под контроль! – доложил командиру Парризи, и бойцы отряда стали появляться в клубах остывающего пара, а вокруг продолжали клокотать автоклавы и жужжать центрифуги.
– Сгоняйте их в бытовку! – писклявым голосом скомандовал Гилторн, и прачек стали подталкивать к коридору, где находилась бытовка. Бойцы неплохо здесь ориентировались благодаря водителю, которому пришлось пережить бессонную ночь, снова и снова отвечая на вопросы о расположении комнат.
Однако оставалась другая проблема – водитель не знал, где именно находится Чик Рутберг. Он был не местный и приезжал из города.
Следом за женщинами, поддерживая под руки, провели грузчика.
– Ричмонд, Парризи! Попробуйте допросить женщин! Остальным – пройдитесь по помещениям, чтобы от учета не ускользнули даже кошки!
Ричмонд покачал головой. Лучше бы он поискал кошек. Но делать нечего, к тому же Парризи рвался в бой.
– Нужно выводить их по одной! – тотчас предложил он.
– Давай, а куда?
– В полоскательную, там, судя по плану, должно быть много свободного места.
– Места там много, – согласился Ричмонд, хотя видел помещение только на нарисованном водителем плане.
Возле дверей бытовки стоял часовой.
– Вам любую или как? – спросил он, открывая дверь.
– Я сам выберу, – сказал Парризи и, указав на конопатую полную женщину, сказал: – Ты – выходи первая…
Женщина закричала и забилась, решив, что с ней сотворят что-то страшное.
– Да пойдем, дура! Поговорить нужно! – закричал на нее Парризи и поволок ее за собой, схватив за руку, а Ричмонду пришлось отвесить ей пару пощечин, чтобы перестала визжать.
Это помогло, и она, в шоке, замолчала, однако самому Ричмонду сделалось не по себе, хотя ничего ужасного он не сделал.
Однажды он так же успокоил свою жену. Первую. У нее случилась истерика, а он, помня служебную инструкцию, дал ей пару пощечин. Когда жена успокоилась, он даже рассказал ей об этих инструкциях, надеясь, что она истолкует его действия верно, но она истолковала их по-своему, и наутро его чемодан был выставлен за дверь.
48
Оказавшись в полоскательной, женщина забилась в угол и с ужасом уставилась на врытую в пол наполненную водой бадью – видимо решила, что ее будут топить.
– Скажи нам, как тебя зовут?
– Сирена… – пропищала несчастная, косясь на бадью.
– Скажи, Сирена, ты знаешь Чика Рутберга? – спросил Парризи, улыбаясь во весь рот, однако взгляд его оставался напряженным, и оттого лицо напоминало маску какого-то монстра.
– Не дави на нее, – сказал Ричмонд, видя, что женщина близка к обмороку.
– Я не давлю. Просто скажи нам, красавица, знаешь ли ты Чика Рутберга?
– Нет, – сказала «красавица» и снова посмотрела на бадью.
– Нам нужно знать, где он находится! Скажи, и тебя здесь никто не сможет обидеть, потому что мы тебя защитим! – продолжал увещевать женщину Парризи.
«Ну вот что ей надо? Почему она лжет?» – размышлял Ричмонд. Наверняка ее пугала перспектива остаться наедине с Рутбергом после ее предательства. А если не будет Рутберга, останется кто-то из его дружков.
Может быть, поэтому, а может, по другим причинам она продолжала отрицательно мотать головой, хотя Парризи достал две сотенные бумажки и предлагал заплатить за информацию. Ничего не помогало.
Возможно, она ничего не соображала от испуга, а может, была настроена на какую-то другую волну, как вторая жена Ричмонда – Зельда. Она говорила ему: «Ричмонд, ты монстр, ты не приспособлен ни к чему человеческому. Твой удел всю жизнь ползать в грязи с зажатым в зубах кинжалом».
И, ничего к этому не добавив, она от него ушла. Вот так и с этой.
– Рич, она ни хрена не соображает! Давай, тащи другую, а эту я в фильтровочной запру, пусть сидит в темноте, дура.
Ричмонд пошел за следующей и, несмотря на попытки выбрать какую-то другую женщину, непохожую на прежнюю – другого типа и с другим цветом глаз, – оказалось, что он привел как будто ту же самую. Она так же немела от страха, заикалась и, разумеется, ни о каком Чике Рутберге никогда не слышала. А время шло, трейлер стоял возле терминала и привлекал ненужное внимание, тем временем бойцы уже прошуршали всю территорию и теперь нервничали, спрашивая – когда же начнется операция?
Ну и, разумеется, их командир – Гилторн, тот тоже постоянно спрашивал:
– Ну что вы там возитесь, Ричмонд!? Вы ставите под удар всю операцию!
– Сейчас все будет, сэр, – заверял его Парризи, и все началось по новой – Ричмонд побежал за следующей женщиной.
Ну не нравился ему Гилторн – совсем не нравился. Вот кого бы он назвал командиром от всей души, так это того парня из службы безопасности министра юстиции.
С тех пор уж минуло почти три года, когда их всемогущий хозяин Джон Камерон что-то не поделил с этим министром. А поскольку Камерон всегда старался действовать жестко и на грани фола, он натравил свою службу на коттедж этого министра.
Небольшой домик, клочок земли, подъездная дорога, недалеко река. Ну и охрана, конечно, восемь человек. А камероновских прибыло тридцать пять при полном вооружении.
Приказ хозяина был кратким – службу безопасности положить мордой в грязь, а потом и самого министра. В коттедже все перевернуть, неплохо бы взорвать сортир или расписать стены непотребствами. Но главная потеха планировалась чуть позже, когда на эти руины должен был явиться сам Камерон, строго отчитать своих эсбэшников, которые якобы ошиблись адресом, а затем самолично поднять министра из грязи и пообещать восстановить все, как было, и даже приплатить за беспокойство.
И шоу почти удалось, семерых охранников министра бросили в грязь, как и было приказано, но сам министр ускользнул с одним из своих людей. А потом бойцов Камерона начали жестоко наказывать, ломать ребра, давать по башке, простреливать им ягодицы.
Машины были взорваны сразу – бежать не на чем, Ричмонд помнил, как они метались по лесу, стреляли на каждый шорох, но он появлялся из ниоткуда и валил на землю очередную жертву, пока оставшиеся пятеро не попадали сами и не сдались.
Но на этом позор не закончился. Этот парень захватил машину Камерона и положил лицом в грязь его самого. А из грязи его поднимал министр юстиции, что было для Камерона двойным оскорблением.
