Олег Шовкуненко - Звездная пыль калибра 5,56
Микульский совершенно ясно увидел, как в глазах харририанина засветилась радость. Нагира вмиг превратился в настоящий компьютер. Несколько мгновений он пыхтел на запредельной мощности. Все это время его лицо излучало надежду и веру в спасение. Но вдруг искра счастья потухла, точно так же, как до этого угасла электрическая лампочка карманного фонарика. Бах, и всё… горе и бездонная пустота.
– Не хватит. – Клапаны дыхательного регенератора инопланетянина издали лающий хрип, что, по наблюдениям Микульского, соответствовало тяжелому вздоху.
– Много не хватает? – Ян задал вопрос по инерции. Мысли разведчика блуждали очень далеко. В них сейчас сияло высокое небо его родного Кракова, с которым поляк прощался навечно.
– Почти половины. – Голос инженера первой лиги был под стать голосу землянина, такой же задумчивый и такой же безжизненный.
– Какая разница, сколько там в батареях? – Мартинес тупо вперил взгляд в пустоту. – Если энергии не хватает, значит, не хватает. И взять ее неоткуда, а это и есть наш смертный приговор.
После слов каталонца наступила оглушающая тишина. Яну даже показалось, что он слышит, как бьются сердца четырех его товарищей.
– Есть еще один шанс… – голос Дэи прозвучал не по-женски твердо и уверенно.
Глава 13
Несмотря на неистовые прыжки несущейся по морским волнам резиновой моторной лодки, Огюст Моришаль упрямо не хотел садиться. Как смотрит с тоской капитан на борт покинутого им корабля, так и Моришаль глядел на очертания огненно-красного автомобиля. Машина ярким пятном выделялась на фоне серо-желтых камней. Она замерла у самой кромки воды и, словно прирученный зверь, смотрела вслед своему хозяину, вот-вот готовая броситься за ним вплавь.
– Да не рви ты себе душу, капитан! – Усатый мичман, на рукаве которого красовался шеврон минно-подрывной службы, протянул Моришалю портативный, скроенный по всем правилам небьющегося армейского имущества пульт. – Сам нажмешь или как?
– Или как. – Капитан последний раз взглянул на детище своих рук и, нахлобучив на лоб зеленый берет, все-таки сел. – Давай, чего уж тянуть!
– Как хочешь. – Мичман пожал плечами и с будничным, почти рутинным проворством вдавил красную кнопку.
Взрыв заставил Луизу вздрогнуть. Конечно, для нее, как и для всех, кто находился в лодке, он не стал неожиданностью, но все же… Не каждый день наблюдаешь, как начиненная взрывчаткой машина взлетает в воздух.
– Красиво! – Минер с труднопроизносимым именем Кузьма гордо любовался своей работой. – Лазурное море, скалистый берег – глубокие и в то же время неброские пастельные тона. Идеальный фон для ярко-алых росчерков огня. Хотя все же «бубух» получился мелковатым. Недостаточно наполняет композицию, не то что…
Тут мичман осекся. Наверняка то место, где русский минер устроил более грандиозный «бубух», было у всех на слуху. Поэтому, учитывая как свою собственную скромность, так и международные традиции диверсионно-подрывной работы, Кузьма предпочел, чтобы под его творениями стояла подпись «Неизвестный художник».
Огонь оседал, довольно сильный восточный ветер разгонял дым, да и моторка успела уже порядком отойти от берега. Словом, картина становилась вовсе уж серой и непривлекательной. Неудивительно, что Луиза больше не смотрела назад. Вместе с автомобилем Огюста сгорело ее прошлое. Перед беглянкой открывался новый мир. И девушка не питала по отношению к нему радужных надежд. Скорее всего, ее ждала суровая борьба за выживание, в которой придется положиться только на свои силы.
– На вот, дочка, укутай ноги. – Мичман Кузьма снял с себя форменный бушлат и протянул его девушке.
Видя, что Луиза не решается воспользоваться его подарком, седовласый моряк пересел к ней и сам подсунул ватную куртку под худенькие окоченевшие ступни. Оборачивая мягкую, согретую его телом ткань вокруг лодыжек девушки, Кузьма проворчал:
– Укутай, я сказал. До нейтральных вод еще топать и топать. А у тебя уже сейчас зуб на зуб не попадает.
Второй бушлат, который мичман содрал с одного из своих матросов, он накинул Луизе на плечи. Протесты девушки Кузьма даже не стал слушать. А на вопрос: «А как же вы?» – он с улыбкой ответил:
– Мы старые морские волки. Холодный ветер нам нипочем, даже как-то освежает.
Какие волки? На волков русские совсем не были похожи. Даже наоборот, от них исходили уверенность и спокойствие. А пахнущие крепким мужским духом просоленные морские бушлаты словно несли в себе теплоту их больших и мужественных душ, которая вмиг согрела худенькую француженку. Страх ушел. Луиза поняла, что она не одна. Вокруг нее не только враги. Мир полон хороших и преданных друзей. Капитан Моришаль, Кузьма и его матросы – все они отдадут жизнь, защищая ее.
Минуло четверть часа. Берег почти растаял в туманной дымке серого осеннего дня. Он слился с хмурым свинцовыми облаками, оставляя экипаж лодки один на один с двумя зыбкими и норовистыми стихиями – морем и небом. А эти капризные дамы сегодня были явно не в настроении. Ветер стал крепчать, волны так и норовили перехлестнуть через невысокие резиновые борта, обдавая людей мелкими солеными брызгами.
– Не дрейфь. – Мичман Кузьма с улыбкой поглядел на кислые физиономии Луизы и Моришаля. – Половину пути, считай, отмотали. Скоро будем пить чай да нежиться в теплых постелях.
При этих словах усач так сладко зевнул и потянулся, что девушка словно почувствовала обволакивающий уют сухого, защищенного от непогоды корабля. Чай она не пила, а вот от чашечки кофе совсем не отказалась бы. От воспоминаний о горячем напитке у Луизы свело живот. Она очень давно ничего не ела. Сколько? Девушка не знала. Но сегодня уж точно у нее во рту не было маковой росинки.
Бывалый русский моряк как будто прочитал ее мысли. Подвинув к себе вещмешок, в котором раньше лежала взрывчатка, Кузьма пару секунд в нем копался.
– Ага, попалась рыбка! – Под внимательным взглядом девушки мичман извлек из-под прорезиненной зеленой ткани плитку шоколада. – Всегда беру его с собой. В нашем деле незаменимая вещь. Этот, как его, антидепрессант.
Внезапный крик одного из матросов заставил Луизу отдернуть руку от завернутого в серебристую фольгу лакомства.
– Что случилось? – Моришаль, предчувствуя неладное, завертел головой.
– Катер слева по борту. – Кузьма перевел сигнал своего подчиненного. – Идет параллельным курсом.
– Мало ли на Корсике катеров! – Капитан попытался успокоить себя и Луизу, хотя в глазах у него и мелькнула тревога.
Катер шел очень далеко. Девушка не видела ничего, кроме маленькой белой точки, едва различимой на фоне серого неспокойного моря. Такой крохотный и безобидный, что поверить в исходящую от него угрозу было просто немыслимо.
Чтобы реально оценить ситуацию, русский мичман отобрал у впередсмотрящего бинокль. Наверняка хитрый электронный прибор обладал феноменальным увеличением, поскольку, едва глянув в него, Кузьма уже точно знал, с кем имеет дело.
– Полиция. Идет полным ходом.
– Полиция… Так далеко от берега? – удивился Моришаль.
– Вот то-то и оно. – Моряк поглядел прямо по курсу. – До нейтральных вод всего мили три.
– Всего мили три или еще мили три? – Огюст указал на пляшущий на волнах белый кораблик. – По-моему, они приближаются.
Зоркое зрение капитана не подвело. Глянув в бинокль, Кузьма сразу подтвердил правоту слов десантника. Немедленным следствием этого открытия стали команды, которые мичман принялся раздавать двум матросам. Мотор взревел на максимальных оборотах, а весь находящийся в лодке нехитрый скарб стал выкладываться вдоль левого борта.
– Ложись на дно, – приказал Луизе Кузьма. – И не вздумай высовывать голову.
– Я тоже кое-что умею. – Девушка не хотела прятаться за спины этих благородных людей. – Я могу защищаться.
– Она действительно может, – подтвердил Моришаль.
– Да что она может?! Останавливать на лету пули? – Мичман Кузьма впервые повысил голос. – Нет, уж для такой цели куда лучше подойдет кевлар, из которого сделана наша лодчонка, да вся та баррикада, которую мы сейчас нагородили. Так что без разговоров…
Моряк не успел закончить. Рядом с лодкой взметнулась дорожка невысоких фонтанчиков.
– Слишком близко. Это не предупреждение. Стреляют на поражение! – Инстинктивно выхватив свой пистолет, Огюст присел возле борта.
– Они не успевают нас перехватить. Мы будем в нейтральных водах раньше, чем… – Седой мичман заметил, что Луиза все еще сидит, словно не веря в то, что смертоносные пули предназначаются именно ей. – Да спрячься ты ради бога! – Моряк прыгнул на девушку живым щитом, становясь между ней и смертью.
Луиза ничего не увидела и не услышала. Просто тело Кузьмы несколько раз неестественно дернулось и обмякло. Он, словно потеряв равновесие, упал на нее всем своим нешуточным весом, придавив Луизу ко дну лодки.
