Сергей Гжатский - Дыроколы
В этот миг в моей голове снова "проснулся" голос безопасника Святограда: " Не соглашайся Рома! Нам нужно, что бы ты оставался у них как можно дольше! Но для виду поламайся!"
И исчез!
Мне и самому не хотелось расставаться со своей паранормальностью. Снова стать обыкновен ным инженеришкой на обыкновенном заводе после всех этих захватывающих приключений — нет уж, увольте!
И я спросил:
— А второй путь?
— Ты остаешься у нас! Как я и обещал: пройдешь курс обучения, станешь "сознательным" дыроколом, сдашь экзамены и тебя зачислят в одну из поисковых групп Второго Отряда на должность дырокола-наблюдателя. И будешь работать с нами по контракту до самой пенсии. Получишь вид на жительство в нашем Мире, а захочешь, так вернёшься в свою Параллель. Но это отдельный разговор…Признаюсь, если примешь наше предложение, то я возьму тебя к себе третьим членом группы! Мне скоро на пенсию и я должен подготовить себе достойную замену…
— …Ну, не знаю… — потянул я с сомнением, помятуя наставления Большакова не спешить, — Давай уточним… Если я откажусь, то вы сотрёте мои способности? Это точно? А вдруг что-нибудь да останется и когда я вернусь к себе, то они начнут "фонить" и за меня вновь примутся "Охотники"?
— Это исключено! Дар дырокола нельзя расчленить. Он или есть, или его нет полностью!
— Память тоже сотрёте?
— Да! Но не всю, а только то, что ты пережил за последние сутки. Мы удалим эти воспомина ния и заменим их виртуальными…
— А вдруг что-нибудь да останется и я начну рассказывать о вас на всех перекрёстках.?
— Не опасно! Тебе никто не поверит, а ещё вероятнее, ты угодишь в психушку!
— А можно мой Дар не стирать, а передать другому лицу? Например ему! — Я кивнул на одного
из обступивших нас русинов. Как позже выяснилось, это оказался сам начальник Второго Отряда по имени Оленец.
— Мне твой дар не нужен, хватает своего! — захохотал Оленец, — А почему ты против стира ния, Роман Андреевич?
— Да просто жалко! Пропадёт уникальная способность за зря…
— Понятно! Нет, перенести способность дырокола на другую личность не представляется возможным. Мы не единожды проводили подобные опыты, но всё безрезультатно!
— А если совершить перенос на другого дырокола?
— А смысл?
— Вдруг способности последнего усилятся? Удвоятся, например?
— Хм-м! — почесал в задумчивости подбородок Оленец, — Признаться, мы таких опытов не ставили, но в этом определённо что-то есть…
Он повернулся к стоящему рядом с ним сухонькому недотёпе лет сорока в старинных очках с толстыми линзами, подхватил под локоть и отведя в сторону, стал что-то с жаром доказывать на ходу. Очкарик, оказавшийся начальником Базы, принялся с азартом возражать…
— Что-то я тебя не пойму, Роман Андреевич! — засомневался Перессвет, — Так каким же будет твоё решение?
— Я с вами! — просто ответил я и этим самым окончательно опраделил свою судьбу на долгие годы!
Пересвет тут же известил о моём решении всех заинтересованных лиц. Так я и стал за
конопослушным контрактником в Мире Великих Русинов. Меня, естественно зачислили в группу Пересвета. Группа "П-3"! Звучит! Признаться, я немного возгордился. Ведь Пересвет — не последний человек в Отряде. Он самый лучший командир поисковой группы! Дырокол-ле генда! Воплощение самых наилучших традиций внешпараллельразведки. С ним считается и начальник отряда, и даже, по слухам, сам Генерал-губернатор Параллели!
На том же совещании нашей группе и была поставлена задача пуститься по следу похитителей "дикарей", раскрыть тайну, связанную с ними и вернуть похищенных назад, в родную параллель. В крайнем случае, переправить бедолаг на Базу Отряда до выяснения всех обстоятельств…
Оказалось, что у Пересвета с Береславой уже имелся готовый план оперативно-розыск ных мероприятий, который они и предоставили на рассмотрение руководства Отряда. Однако дело представлялось настолько важным, что его пришлось утверждать ещё и на самых высоких правительственных инстанциях. А драгоценное время шло и розыск по горячим следам мог осложниться из-за каждой потерянной минуты. Но поди, попробуй обьяснить всё это началь ству…
За две прошедшие недели из меня сделали настоящего дырокола! Я перешёл из раз
ряда "зелёного" и "дикаря" в разряд дырокола "сознательного" и уже не хуже Пересвета с Береславой мог проколоть проход в заданное иноизмерение в любое время суток, из любого
места пространства, находясь при этом в различном физическом состоянии.
Это, что касается технической стороны дела.
Во всём же остальном меня гоняли по полигону до седьмого пота! Сначала я отрабатывал тактические навыки, потом меня вели в спортзал, где изнуряли силовыми упражнениями на тренажёрах и стравливали в спарринге с бездушным бойцом-автоматом. После зала вели в тир,
где я упражнялся в стрельбе из всех видов изобретённого на планете и её параллелях огнестре льного, лучевого, индукционно-магнитного и другого экзотического оружия; затем небольшой перерыв и начинались технические занятия: как то — вождение разнообразной едуще-летающе- плавающей техники, знакомство и работа с различной электронной аппаратурой специального назначения, которую дырокол-наблюдатель знать был просто обязан, и прочее, прочее, про чее…
К концу дня, когда я падая от уталости и почём зря костеря неумолимых инструкторов, полуживой возвращался к себе в "номера", за меня принималась Береслава. Её допоплнитель ные занятия со мной по индивидуальной программе, были пожалуй самыми страшными для меня. Едва я переступал порог, она, несмотря на все мои уговоры и стоны, тащила меня в домашний мини-спортзал и заставляла драться с ней в рукопашке или поднимать гири. Я обессиленно валился на маты, но своенравная "сен-сеиха" тут же подскакивала ко мне и сильно пинала по рёбрам обутыми в красовки ногами.
— Вставай лежебока! Чего развалился? Сто отжиманий за лень! — кричала она мне в ухо, — Ка чай мускулатуру, что бы была не хуже, чем у Шварцнегера!
— Это ты хватила через край, голубушка! — слабым голосом возражал я.
— Запомни, слабак, настоящий мужик должен выглядеть настолько грозно, что бы пугался собственного отражения в зеркале!
— Если я начну шарахаться от самого себя, то что будет с окружающими? — пытался я образумить напарницу.
— На остальных ты обязан начихать!
…Или когда у меня что-то неладилось со "шпионской" аппаратурой, Береслава ехидно
подкалывала:
— Где же твои главные полушария, Рома? Когда ты заставишь их работать?
Что бы подразнить её, я прикидывался лохом и строя невинные глазки наивно вопршал:
— Не пойму, о каких полушариях ты ведёшь речь?
Но Береславе пальца в рот не клади!
— У одних, таких как Пересвет, главные полушария скрываются под черепушкой. У других,
навроде тебя — они прикрыты штанами!
— А у тебя самой где?
— Мои главные полушария под бюстиком!
* * *
Береслава помогла мне скинуть тяжеленную амуницию. Едва оставшись в лёгком
комбезе, я попытался заключить девушку в крепкие обьятия. Но она ловко увернулась. Мало то го, чертовке удалось перехватить мою левую руку. Она мгновенно завернула мне её за спину и слегка потянула вверх. Я чуть не взвыл от боли.
— Сдаюсь! — заорал я благим матом, — Пусти, сломаешь!
— Будешь ещё обниматься?
— Буду! — честно признался я и девушка отпустила руку.
— То-то! — сказала она и похлопала меня по плечу, — Знай наших!
— Не задавайся. Я поддался.
— Ах, так? Повторим?
— Не-а! Что-то нехоц-ца! — я на всякий случай отступил от девушки на пол-шага и встал в пол-оборота, что бы предупредить внезапную атаку, на которую та была великой мастерицей.
— Ты лучше ответь, отчего я такой невезучий?
— Ты это о чём, Рома?
— Да всё о том же…И угораздило же меня родиться в моём Стержневом Мире! Да ещё в Рос сии, где всё всегда кувырком. Вот было бы здорово появиться на свет в вашем Мире Великих
Русинов или, на худой конец, в параллели, где мой двойник, профессор Пробойников, изобрёл
свою игрушку. Там у них дела, кажется, идут на лад…
— Эх, Рома, Рома! — Береслава горестно покачала головой ну точь-в-точь как тот попугай из мультфильма про боцмана, — Небесный Человек, который сидит в каждом из нас, сам выбирает себе для жизни свою параллель. Как впрочем и родителей и…судьбу! Такие вещи нужно знать!
Что же касается параллельного мира с профессором, то там не всё так гладко, как кажется на первый взгляд. Хотя, по сравнению с вами, они не проявили себя продажными тварями и не
изменили своим жизненным принципам. Они не шарахаются из одной крайности в другую, постоянно придерживаются раз и навсегда избранного курса…
— Но почему у них так, а у нас иначе?
