Илья Бриз - Красные полковники. Держава превыше всего!
Геннадий не ответил. Надо честно признать, что кошельки штатовских граждан его особо не волновали.
* * *— Связь через пробой у нас есть. Мгновенная и никак не засекаемая. Так? — рассуждал вслух Григорий.
— Так, — согласился Гольдштейн, закуривая.
— Генератор только для информационного прокола на окошко диаметром в один миллиметр или меньше мы при желании можем сделать совсем мизерных размеров. Так?
— Без проблем, — опять согласился Виктор.
— Дядя Саша дал задание разработать технику безопасности при хождении через пробой? Так?
— Затакал уже, Гришка! — не выдержал физик. — Прямо не можешь сказать, к чему ты клонишь?
— Мы должны сделать устройство для экстренной эвакуации из любой точки планеты! — сделал, наконец, вывод из своих рассуждений Кононов-младший.
— М-м-м… В этом что-то есть. — Гольдштейн почесал голову, не выпуская сигареты из руки. Пепел рассыпался в его черных волосах.
— Витя! — воскликнул Григорий, но, как всегда, было уже поздно.
— А? — Виктор чуть-чуть очумело посмотрел на свою руку с дымящейся сигаретой между пальцев, догадался о причине возгласа Гришки и начал отряхивать свою густую шевелюру от пепла.
— Я предусмотрительный, — заявил он. — У меня здесь в запасе несколько комплектов одежды есть. Перед тем как уезжать, залезу под душ. Давай ближе к нашим баранам. Как ты себе представляешь эту экстренную эвакуацию?
Григорий тоже почесал затылок. Ему было проще — парень был некурящим.
— В бункере под постоянным питанием генератор физического пробоя в дежурном режиме.
— Позиционирование?
— Чуть меньше полуметра перед нашим микрогенератором-информационником. Его можно выполнить в виде браслета-маячка.
— Реализуемо, — согласно кивнул головой Гольдштейн.
— Нажимаешь кнопку на браслете. Проходит команда на включение физического пробоя. Шаг, и ты эвакуирован. Как только сигнал маячка обнаруживается в бункере, то портал — пробой ведь можно так обозвать? — выключается.
Виктор потеребил кончик носа и посмотрел на Кононова-младшего:
— Стоит добавить в браслет какой-нибудь физиологический датчик, ну, скажем, пульса. Анализируется современными программами достаточно просто. Компьютер в бункере всегда может поднять тревогу и известить о ненормальной ситуации других членов команды.
— Элемент пассивной безопасности? Годится. Тогда можно засунуть в этот браслет еще «блютуз», и с помощью стандартной радиогарнитуры у нас будет отличная, очень сложно подавляемая связь через канал информационного пробоя.
Гольдштейн опять почесал затылок. В этот раз уже без сигареты. Посмотрел на часы.
— Сегодня уже не успеем американцам техзадание на микрочипы для браслета написать. Тренировка через сорок минут. Опаздывать никак нельзя. Коля меня лишних полчаса на матах валять будет, если опять задержусь.
* * *«Секретно». Большинство документов в неизвестно откуда взявшемся разделе были под этим грифом. Хотя хватало и файлов, которые относились к «Совершенно секретно» и даже к «Особой важности».[21] Кто и зачем положил эту не просто горячую, а буквально обжигающую информацию на винчестер личного ноутбука Полонского? Досье на десятки высших офицеров и генералов Российской Федерации, некоторых госчиновников, структура и подробное описание органов, отвечающих за охрану всей властной верхушки государства, и, что самое интересное, компромат на самого президента, премьера и их ближайшее окружение. Очень неприглядные дела, показывающие коррумпированность как всего находившегося у власти клана, так и его противников. Кто-то прямо подталкивал генерал-майора к вооруженному мятежу против нынешней власти в России. Ну, а зачем еще в разделе оказались досье на людей, которые так же, как и он сам, были очень недовольны существующим положением на Родине, но опять-таки вынуждены молчать, понимая, что одними словами делу не поможешь? Людей в первую очередь военных, на которых можно было положиться?
Вопрос на вопросе. Стоп. Для начала остро необходимо решить для самого себя главный — зачем?
Дмитрий Алексеевич еще раз просмотрел список секретных документов, может быть, намеренно оттягивая ответ на этот вопрос. Хотя отлично понимал, что персонально для него как офицера выбора, в общем-то, не существует. Он ведь присягу, в конце концов. Родине давал, а не этому компрадорскому правительству. Да и государство, которому присягал тогда — в 1988-м, когда он поступил в военное училище, — было совсем другим. Сколько в 91-м курсанты уже старших курсов между собой спорили: армия обязана была встать на защиту существовавшего именно тогда конституционного строя — Советского Союза? И январский референдум[22] того года отлично показал, чего желает народ страны. В конце концов, какая к чертям разница, как это государство называется? СССР, Российская Федерация или даже Киевская Русь? Родину он обязан защищать от любых врагов, включая внутренних. А если — как неумолимо следовало из представленных документов — нынешняя власть намеренно или нет, но предает Родину? Передаются Штатам последние разработки советских ученых, на смешных условиях даются западным инвесторам концессии, разворовывается национальное достояние, а сам народ спаивается?
Необходимо заметить, что впоследствии Государственная Дума России, опираясь на ст. 29 Закона СССР от 27 декабря 1990 года № 1869-1 «О всенародном голосовании (референдуме СССР)», в которой говорилось о том, что «решение, принятое путем референдума СССР, является окончательным, имеет обязательную силу на всей территории СССР и может быть отменено или изменено только путем нового референдума СССР», приняла 15 марта 1996 года Постановление № 157-11 «О юридической силе для Российской Федерации — России результатов референдума СССР 17 марта 1991 года по вопросу о сохранении Союза ССР», в котором отметила, что поскольку другого референдума по вопросу существования СССР не проводилось, результаты этого референдума формально сохраняли юридическую силу. В постановлении, в частности, было заключено, что:
Должностные лица РСФСР, подготовившие, подписавшие и ратифицировавшие решение о прекращении существования Союза ССР, грубо нарушили волеизъявление народов России о сохранении Союза ССР.
Однако каких-либо реальных последствий постановление не возымело.
Ладно, хватит самому себе доказывать, что ситуация в державе аховая. Поставим вопрос несколько иначе — не что делать, а как? Создать новую партию и попробовать самому прийти к власти законным путем? Глупость — играя по их законам, только голову потеряешь и преданных людей подведешь. А они есть, эти преданные? В его бригаде хватает. Большая часть офицеров за ним пойдет, без всякого сомнения. Им самим горько видеть, как дело пусть не их самих, а их отцов и дедов продается и предается. Молодежь? Само собой разумеется. Сейчас в военные училища идут только романтики-патриоты. Нынче имидж военного настолько опустился, что служить готовы только те, кому, что называется, за державу обидно.
Теперь посмотрим предложенные неизвестным кандидатуры других заговорщиков. Заговорщиков? То есть я уже готов замышлять против властей? А чего врать-то самому себе? Давно готов. До чего страну довели, сволочи! И кто этот неизвестный? Тоже, в общем-то, понятно — загадочные «Красные полковники». Проведенными акциями эти таинственные невидимки уже показали свои намерения. А определенные, отнюдь не маленькие возможности у них есть. Начиная от того, как они передали ему жутко секретную информацию и, в конце концов, ведь раздобыли же ее?! А вот то, что ставку они делают в том числе на него, заставляет отнестись ко всему этому очень серьезно и… осторожно.
* * *— Неэстетично, — констатировал Григорий, примеряя первый собранный браслет. Чуть сдвинул блокировку и, придавив кнопку, сделал шаг вперед.
— Неэстетично, — повторил парень из другого угла большой комнаты, где тихо шелестела кулерами аппаратура. — Но работает отлично. Сенсоры через пробой четко определили мое движение и открыли портал тютелька в тютельку. Я никакого сопротивления не почувствовал.
— Действительно, не очень. — Геннадий бесцеремонно содрал браслет с руки брата. — Серый, и сразу видно, что что-то техническое, а не украшение.
— Но мы же не гомики, чтобы всякие цацки таскать, — парировал Гришка.
— Все равно надо переделывать. В рубашке с короткими рукавами не потаскаешь. В глаза будет бросаться.
— Недоработка, — согласился Гольдштейн, — надо в виде наручных часов делать.
— Великоваты получатся, — скептически протянул Сахно.
— Ничего, — отмахнулся Николай. — Сейчас у молодежи вроде мода такая — большие, как прадедовские будильники, часы на руке носить.
