Андрей Левицкий - Я - Сталкер. Антизона
И тут его осенило: поэтому авиагоризонт в интерфейсе зеркально выполняет команды! Все здесь перепуталось — локации, Раскол появился, Пузыри…
Дальше взгляду открылась широкая ложбина, зажатая между черной скалистой грядой и длинным холмом с крутым склоном. Внизу находился научный городок: десятки серых безликих пятиэтажек с зияющими провалами окон, пустынные улицы, фонарные столбы, торчащие вдоль тротуаров над буйно разросшейся сиренью. На центральной площади — ни души, только ветер кружит мусор, обрывки газет и листву.
Полковник Жагов подозвал Митяя, они склонились над картой и начали чертить маршрут через научный городок. Когда-то там находилась база ученых, но аномально мощный всплеск заставил их перебраться в кратер Везувия, после чего городок долгое время пустовал, пока в него не повадились анархисты.
Егор знал: кто-то пустил среди бандитов слух, что на центральной площади в основании статуи Ленина легендарный Андрей-Поэт заныкал клад артефактов. Тогда бандиты с мародерами собрались кучей и выбили из города группировку «Анархия». Клад не нашли, но остались в городе — может, продолжали припрятанный хабар искать, а может… Одним словом, теперь на крышах пятиэтажек всегда дежурили наблюдатели-снайперы в пятнистых комбинезонах.
Проложив маршрут и посовещавшись, Жагов отправил в ложбину диверсионную группу из трех бойцов под командованием Митяя. Городок было не обойти: с одной стороны скалистая гряда, с другой — длинный холм, а за ним — топь.
Атила потихоньку поднял Линзу и стал наблюдать за Митяем и бойцами. Сначала диверсанты сняли пост на крыше ближайшего к холму дома. Гербовец занял место убитого снайпера и принялся через трофейную рацию прослушивать переговоры бандитов и докладывать Жагову. Второго наблюдателя группировки противника постигла та же участь — Митяй, прокравшись по чердаку, выглянул из слухового окна за спиной стрелка, зажал ему рот и размашистым движением перерезал горло. Снайпер лишь руками взмахнул, и его затащили в проем под крышу, где добили, не дав поднять тревогу.
С третьим снайпером диверсанты чуть не встряли: к нему поднялся сменщик и заметил подкрадывающегося Митяя. Вместо того чтобы предупредить товарища, он вскинул винтовку, однако поскользнулся на скате крыши, блестевшем в лучах закатного солнца. Митяй метнул нож в живот бандита, и длинноствольная СВД выпала из рук. Второй стрелок почуял неладное, обернулся — проводник гербовцев трижды выстрелил ему в грудь из пистолета с глушителем. Но на этом невезение не закончилось: ударами пуль снайпера толкнуло к краю крыши, на миг он замер, все еще пытаясь поднять оружие, не удержался и рухнул вниз. Тело зацепилось за балкон, развернулось в воздухе, ударилось о балкон этажом ниже и с глухим стуком упало на асфальт возле подъезда.
Жагов, следивший за ходом операции в бинокль, вполне по-человечески выругался и скомандовал:
— Вперед!
Гербовцы рванули к ближайшей пятиэтажке.
Линза плыла над отрядом, вроде, все пока было спокойно. Видимо, бандиты чувствовали себя здесь хозяевами, расслабились и не заметили, что их снайпера-наблюдателя застрелили, и он рухнул с крыши. Впрочем, его тело сразу же затащили в подъезд.
Вскоре к основному отряду присоединился Митяй с диверсантами, тихо переговорил с Жаговым и отправился вперед. По городу двигались медленно, очень осторожно, перебегали от дома к дому только по сигналу Митяя. Убедившись, что впереди никого нет, он знаками подзывал авангард, а затем подтягивались остальные.
Линза все это время летела далеко вверху и немного позади отряда. Атила наловчился отдавать ей правильные команды через мозговой интерфейс, и пока никто ничего не заподозрил. Когда добрались до центра, он поднял диск выше, чтобы осмотреться, и сбился с шага, заметив в соседнем квартале большую группу бандитов, идущих наперерез отряду гербовцев.
— Пошевеливайся! — его толкнули в спину.
Он пошел дальше, пытаясь просчитать ход событий. Бандиты и гербовцы не подозревали, что встретятся на площади. Митяй как раз дал жестами сигнал, чтоб поворачивали к статуе Ленина… Встретятся — и начнется пальба. Причем они находятся на территории бандитов. К тем, что на улице, очень скоро подключатся другие, набегут со всех сторон, и тогда гербовцам конец. И тем, кто с ними, — тоже…
Но и Линзу нельзя «светить», слишком это ценная вещь, единственный козырь в рукаве. Атила свел брови над переносицей, решая дилемму. Что делать? Он с силой провел руками по лицу, встряхнулся. Большой с Яной удивленно глянули на него, но Егор не обратил внимания, лихорадочно подыскивая решение.
Тем временем Линза показывала приближающихся к площади бандитов. Минута — и туда выйдут Митяй и несколько бойцов.
Егор вдруг понял, что надо делать. С хрустом сжав кулаки, он задержал дыхание — и на соседней улице летающий диск ударил в угол кирпичной пятиэтажки над головами бандитов. В ушах захрустело, картинка перед глазами померкла, закачалась…
Он снова ударил Линзой, теперь почти наугад. Когда появилась картинка, обломки кирпичей уже падали на тротуар перед бандитами. Задрав головы, те остановились, стали ругаться. Один из них вскрикнул, когда кусок помельче стукнул его по темени.
— Тихо! — шикнул Митяй, резко остановившись. — Что там… слышите? А ну — тишина!
— Разойтись! — скомандовал Жагов, быстро сообразивший что к чему. Махнул рукой на угол дома возле площади. — Вы трое — туда, остальные — за мной! С пленных глаз не спускать!
Митяй с несколькими бойцами бесшумно отбежал к подъезду пятиэтажки. Жагов и остальные быстро переместились в соседний дом, ввалились в открытую квартиру на первом этаже и притаились, выставив в окна стволы автоматов. Пленных, включая Картографа, оставили в коридоре под охраной двух автоматчиков.
Егор, стоящий с краю, покосился на друзей. Мишка, Яна, потом Картограф… И два ствола нацелены на них. Нет, сейчас не поговорить. Стоит ли вообще рассказывать им про Линзу и мозговой интерфейс? Лучше не надо, потому что неизвестно, как будет действовать Альфа. Вдруг он, чтобы надавить на Картографа, станет пытать заложников? Лучше помалкивать, пока не выяснится, зачем Альфе-Жагову нужно в НИИ, для чего ему там Картограф и что такое Антизона? Хотя про Антизону он уже сделал кое-какие выводы. Осталось узнать, зачем Митяй фотографировал карту, кому должен передать снимки, на кого работает?
— Почему мы на «Акустику» таким дурацким маршрутом идем? — прошептал Большой, стоящий к Егору ближе всех.
— Ты про Раскол помнишь? — тихо ответил Атила. — Митяй говорил, он проходит между Любичем и Кузней. Зигзагом сворачивает на запад…
— Но он нас через единственный мост провел, — перебила Яна.
— Значит, есть еще путь.
— Все, заткнулись! — бросил один из надсмотрщиков.
Небо за окнами мигнуло, словно там зажглось и погасло еще одно солнце. Бойцы зашептались о выбросе. В квартиру заглянул встревоженный Митяй, перебежавший от подъезда к подъезду, громко зашептал обернувшемуся от окна Жагову:
— Нужно торопиться, уходить побыстрее. Бандиты убрались уже, путь через площадь теперь свободен.
Жагов скомандовал:
— Подъем!
Отряд покинул укрытие и почти потрусил в указанном Митяем направлении.
До границы городка добрались без приключений. Картографа увели вперед, и Атила заметил, как тот на ходу быстро оглянулся и кивнул ему.
Что он хочет сказать? Егор притормозил, поравнявшись с Мишкой, открыл было рот, но Картограф вновь обернулся и тут же, всем корпусом налетев на Жагова, повалил на асфальт, а потом ударил ногой в лицо. Гербовцы бросились на помощь командиру, мгновенно возникла свалка. Картограф крикнул:
— Бегите!
Ошарашенный Мишка замер на месте. Первой очнулась Яна — метнулась в заросли кустов и рванула вдоль улицы. Атила врезал ногой в живот обернувшемуся пулеметчику, дернул Большого за руку, увлекая с тротуара к дому, стоящему за кустами, где мелькнула спина Яны.
Но добежать до кустов не удалось. Коренастый гранатометчик рванул наперерез Мишке, сделал подсечку, и тот растянулся на земле. Атилу у самых кустов сбили доской, брошенной в ноги, он упал, приложившись головой к бордюру.
Сильные руки схватили за плечи, оторвали от земли. Егора ударили в живот — перед глазами поплыло, и он бы вновь упал, но держали его крепко. Саданули по бедру, в бок…
— Прекратить! — велел Жагов. — Связать и не спускать глаз!
Когда зрение вернулось, Атила понял, что сидит на том самом бордюре, о который треснулся головой. Рядом, плюясь и кашляя, сыпал проклятьями Большой. Через минуту привели Яну, руки ей тоже связали. Не церемонясь, толкнули к беглецам-неудачникам, после чего к ним подошел Митяй. Скалясь, глянул сверху вниз и сказал:
— Вздумаете бежать — пойдете дальше без штанов. Тебя, девка, это тоже касается.
