Василий Головачев - Запрещенная реальность. Перезагрузка
– Поэтому альтернативой этому решению, – продолжал Меринов, увлекаясь, приобретая прежний уверенно-властный вид, – могут стать точечные удары. Первый вариант – сбить самолёт с американской делегацией над Россией. Уже известно, что лететь он будет с Аляски над нашей территорией.
– А если они полетят не на одном, а на двух-трёх самолётах? – полюбопытствовал Стас.
– Мне тоже пришла в голову эта мысль, поэтому вариант с самолётами забракован. Зато нашу делегацию во главе с Дубининым мы сбить сможем. В Могилёвской области Белоруссии начинаются зенитно-ракетные учения ОДКБ, и одна из ракет случайно собьёт наш новенький «М‑21».
– Тогда Сход не состоится.
– Он нам и не нужен, нам необходимо добыть тридцать семь Великих Вещей, спрятанных моим отцом в Киеве. Мы сами их инициируем, здесь, в Москве.
– Как вы собираетесь их переправить в Россию, если нам удастся пройти в МИР под Лаврой?
– Курьерами.
– Курьеров можно настичь и убить.
– Разработать отвлекающий маневр… короче, с доставкой ещё надо покумекать.
Стас сделал вид, что размышляет:
– Логично. Но белорусские ракетчики могут ведь и не сбить наш самолёт?
– На этот случай у нас есть в запасе подлодка в Чёрном море и бомбер «Ту‑23» в Крыму.
– Ни подлодка, ни бомбер не специалисты по сбиванию самолётов.
– В таком случае придётся задействовать спецназ ГРУ. – Меринов отхлебнул коньяк прямо из бутылки. – И твою группу. Мочить иерархов в сортире, по одному. Справишься?
Стас выдержал испытующий, угрожающий, полный сомнений и веры, чёрный взгляд генпрокурора. Отвечать не хотелось, но он ответил, подстраиваясь под хмельные речи хозяина виллы. Налил коньяку себе, поднял стаканчик:
– За нашу победу, босс!
Меринов захохотал, поднимая бутылку. Вряд ли он понял, какой смысл вложил в свой тост Стас, но это уже не имело значения.
Глава 2
Печальное расставание
Пацюк рассвирепел, впервые в жизни. Во всяком случае, в гневе, с красным лицом и расширенными глазами, постоянно вытирающим пот со лба платком, Матвей его никогда не видел.
– С ума сошёл, капитан?! – орал начальник Управления полушёпотом, что выглядело ещё страшнее. – А мне с кем работать прикажешь?! Жалобы сыплются как из рога изобилия, Москва пропахла химией и отбросами, объём работы увеличивается изо дня в день, штат остаётся прежним, сверху требуют отчёты каждый час, а ты – увольняться?! Куда собрался?! Не в бизнесмены случайно? Что продавать будешь? Нефть, газ, золото? Производственные тайны?!
Матвей, стоявший с опущенной головой, положил на стол полковника листок с заявлением.
– Лечиться буду, Викентий Палыч. Здесь всё написано.
– Что?! – Пацюк на мгновение потерял дар речи. – Ты – лечиться?! Бред! Ты же здоров как бык, в соревнованиях участвовал!
– Это всё фасад, – уныло обвёл себя пальцем Матвей, отводя глаза; врать не хотелось, но иных причин уволиться он не видел. – Внутри, как оказалось, я совсем слабый.
– Что у тебя? – понизил тон Пацюк. – Не рак, надеюсь?
– Язвенный простатит.
– Как?
– Ну, это связано с мочевым пузырём.
– Никогда не слышал о язве пузыря.
– Язвенном простатите.
– Какая разница? И что, эта самая язва житья не даёт, работать мешает?
– Ещё как мешает, – вздохнул Матвей, – с утра до вечера о ней думаю. Операцию собираюсь делать.
– Где?
– В Киеве, – ляпнул Матвей, не подумав.
– В Киеве? – удивился начальник Управления. – Почему не в Германии или на худой конец в Израиле?
– В Киеве спецклиника… – На самом деле мысль коснулась МИРа Акарин, торчащего в недрах земли под Киево‑Печерской лаврой, однако вслух об этом говорить было нельзя.
– Ну, как знаешь, – мотнул головой Пацюк. – Я бы на твоём месте сорок раз подумал, куда лучше податься (при слове «сорок» Матвей невольно поёжился, вспомнив о сорока Великих Вещах, которые собирался инициировать Комитет 300). У нас тоже есть хорошие урологические центры, больница пятьдесят семь, к примеру, там моего сослуживца оперировали. Давай так: бери отпуск на месяц, лечись и возвращайся. Лучше тебя подчинённых у меня нет.
– Спасибо на добром слове. Боюсь, месяцем не обойтись.
– Бери два, три – сколько нужно, и обратно к нам. Приму с распростёртыми объятиями. Договорились?
Матвей поймал тоскливо‑неуверенный взгляд полковника, осознал его переживания и неожиданно для себя самого согласился:
– Хорошо, Викентий Павлович, подпишите отпуск на лечение на два месяца.
– Вот спасибо, капитан! – обрадовался Пацюк. – Прямо бальзам на душу! Сам же понимаешь, кадры у нас пока слабые, неопытные, некого двинуть выше, а дел невпроворот, город спасать надо, столько мест в столице неухоженных, грязных, опасных.
С этим утверждением Матвей был согласен на все сто. Недавний поход в Леснорядскую промзону у площади Трёх Вокзалов показал, что градоначальник не успевает разгребать завалы в Москве либо вообще не думает об этом.
– Редькович справится, – сказал он. – Парень активный и даже рьяный, многому научился, дайте ему капитана, он землю рыть будет. Да и этот новенький лейтенант Хромов, тоже растёт на глазах.
– Землю рыть нам без надобности, – отмахнулся Пацюк, – и тебя лейтенант не заменит, но потерпим. Давай, вырезай свои болячки и возвращайся.
Так Матвей добыл себе как минимум двухмесячную свободу от забот о санитарном благополучии Москвы, хотя не был уверен, что захочет остаться служить в санитарно-экологической полиции столицы.
Возле здания центра СЭП никто к его машине не подошёл. Скорее всего громилы-вымогатели, промышлявшие модным видом автомобильного рэкета – с помощью просьб-угроз заплатить за непричинение ущерба автомобилю, получив хороший урок от него, сменили район «службы». В то, что они вообще перестанут бандитствовать, Матвей не верил.
Дома он больше часа наводил порядок – прятал в шкафы мундиры, штаны, рубашки с нашивками герба России и символикой СЭП, полюбовался на Свисток, не представляя, как эта маленькая свистулька может развернуться в Великую Вещь – Иерихонскую Трубу, и наконец позвонил Диве.
– Готов к походу, – доложил он. – Взял двухмесячный отпуск на лечение.
– Отлично, – с заминкой ответила девушка озабоченным тоном. – Встречаемся сегодня вечером там же, в бывшей пельменной.
– Оттуда к элеваторам идти далековато, предлагаю другой вариант: я заберу тебя, где скажешь и когда скажешь, и мы подъедем вплотную к нужному месту.
– Согласна, буду ждать в десять вечера у Юракадемии. Ты уверен, что найдём вход?
