Храм жизни (СИ) - Изверин Алексей

К нам подскочила нимфа.

— Царские монеты принимаете?

— О? — Лицо нимфы округлилось в удивлении.

— Вот это. — Я показал золотой.

— Спрошу у господина! — Нимфа упорхнула.

Царские монеты принимали, с охотой. Два бокала сладковатого вина и тарелки жареной рыбы, с лимоном и специями, обошлись в пару золотых. По мне дорого, но тут уж чужой мир, свои цены. Торговаться не хотелось, хотелось сидеть и смотреть на залив.

Моторный катер, рассекающий акваторию, я заметил не сразу, внимание привлек резкий шум мотора.

Катер двигался поперек залива, резкий, быстрый. Черные борта, рубка управления на корме, задранный нос в усах пены. В рубке торчит рулевой, в черных очках и капитанской фуражке. Впереди пулемет на треноге, за приклад небрежно держится стрелок, позади несколько человек, орут что-то, перекрикивая рев мотора.

Лодочки бросились врассыпную, уходя с курса катера, закачались на волнах, наклоняя мачты.

На нос катера выбрался высокий, мускулистый мужчина с горящим факелом. Задрал голову к небу и завопил что-то, силясь перекричать рев мотора, размахивая в такт своим словам факелом.

Лодочки, идущие к причалу, кинулись врассыпную, когда катер принялся кружить по акватории.

Стрелок задрал ствол пулемета вверх, и принялся палить почем зря. Трассирующие пули улетали в небо алыми черточками.

«Вот, а это наш заказ». Хмыкнул Миро.

«Что?»

«Да огнепоклонники же. Давай поглядим на них ближе?»

Сканирующая волна, буфер.

Огонь, огонь, пылающий вечно! Пожирающий врагов! Требующий пищу! Посреди равнины пылает город, боевая техника вламывается на улицы, давя баррикады защитников. Редкая стрельба, вспышки взрывов бросают багровые отсветы на черные облака дыма, застывшие в небе. Город мертв, в развалинах не осталось живых. Идём со мной, парень? Я научу тебя жить! Ты будешь греться у этого огня!

«О как! Неофит из местных, получается». Удивился Миро. «Обычная секта, не очень умная. Впрочем, в секты умные и не идут».

Катер сделал ещё один круг, и отправился в открытое море, держась берега. Напоследок стрелок наклонил оружие и очередью прошёлся по мачтам лодочек на рейде.

Полетели клочья такелажа, с лодочек раздались возмущенные крики.

— Мирослав, это огнепоклонники. — Сказала Снежана. — Но что они делают в городе?

— Не в городе, на море. — Поправил я девушку. — В город им хода нет. А что делают… Сейчас узнаем.

От дядьки в тельняшке так и плескало любопытством, и я решил взять его в оборот.

— Уважаемый! — Позвал я. — Кто эти люди? И что они хотели показать?

— Культ огня. — Пожал дядька плечами в тельняшке.

— Надо же! — Я сделал удивленный вид. — Они опасны?

— Если к ним не лезть, то нет. В городе-то их быстро жрецы на место ставят.

— А к ним не лезть, это куда?

— Дальше по мысу и к морю около него лучше не ходить. Туда жрецам ходу нет.

— А вы что же? Где полиция, кстати?

— Великая запретила держать в руках оружие. — С грустью сказал дядька. — В этом мире стволов не найти!

— Ты не местный? — Вдруг догадался я. — Давай к нам! И возьми вина себе!

— Не местный. — Подтвердил дядька, садясь за наш столик с бутылкой и бокалом.

Три бокала заполнились алой жидкостью, заигравшей в лучах солнца.

— За встречу! — Мы подняли бокалы, чокнулись, выпили. Вино оказалось великолепным, лучше, чем мы пило до того.

— Откуда ты? — Спросил я, ставя на столик пустой бокал. Медицинский симбионт нейтрализовал алкоголь мигом.

— Земля, конечно же. Шли под греческим флагом в Эгейском море, тут шторм, приборы отключились. Наш корабль выкинуло на эти берега, там, где маяк. Чудища экипаж сожрали, я один до храма добежал. Поклонился богине, жрецы дом показали, где жить можно. С тех пор живу тут.

— А вот эти? — Я указал в сторону, куда скрылся катер.

— А эти… — Дядька помрачнел. — Эти опасные. Людей хватают, к себе уводят. Девки, что подурнее, туда бегали, некоторые даже вернулись. В храме потом лечились.

— Ну и ну. — Я поднял бокал. — Давай, за Грецию!

— А вы давно тут живете? — Спросила порозовевшая Снежана.

— Лет десять как.

— И каково, под властью богов?

— Ну… Жить можно. Правители мудрые, жрецы в наши дела не лезут. Земля плодородная, палку воткни и помолись правильно, так зацветет. Народ добрый, спокойный. Тепло, море, грязи нет, машин нет. Живи да радуйся.

— Так за такое место хорошее отчего не выпить? — Улыбнулся я.

Нимфа пробежалась мимо столика, забрала пустые тарелки.

— А ещё города на планете есть? — Спросила Снежана.

— Ну, дальше будет Карша, заселяется после войны. На материке ничего не осталось, все разрушили. Жрецы копают развалины, восстанавливают потихоньку. Обещают, что скоро будет как до войны, рай земной!

— Что за война?

— Когда на планету твари с Дороги полезли и люди, что хуже тварей. Здесь-то все более-менее, а на материке ядерным оружием друг в друга били. Осадки в море сносило, пришлось повозиться, пока все не зачистили.

— Тут красиво. — Огляделся я. — Ещё по одной?

— Как бы свалить из этого красивого рая земного подальше, да не получается же. — Зло сказал дядька после очередного бокала.

— Что так? — Удивился я.

— Надоело все. — Рубанул воздух дядька. — Не моё! Люди все какие-то… Как куклы. Добрые, аж тьфу. Да и козлы эти с телками бесят.

— Так что не уехать? До Фламиники рукой подать! Там и работа найдется, и жилье.

— А на чем ехать-то? Транспорта на Тавриде нет, оружия тоже. Через лес вдоль Дороги на местных колымагах не пройти. А даже если и пройдешь, то налетят охранники Дороги, разнесут в пыль. Путешественники, как вы, редки.

— Ну… У вас отдаленный мир! — Вздохнула Снежана. — До Светлого Царства далеко…

— Вы русские? — Вдруг догадался дядька.

— Китеж. Славянские миры. — Я бросил предостерегающий взгляд на Снежану.

— Русские, значит. Тоже с Земли сюда попали?

— Да. На машине вылетел на Дорогу. Давно уже. Землю уж и не помню.

— Я тоже! — Вздохнул дядька. — Давай, за Землю!

«Теперь приступаем к расспросам!» Азартно сказал Миро. «Надо же узнать из первых уст, что тут творится?»

Дядька Марк попал сюда десять с лишним лет назад, когда война уже кончилась. Чужих сущностей изгнали, как и наемные отряды, вздумавшие сделать Тавриду своей штаб-квартирой. Сектантов перебили жрецы, чудовищ, расплодившихся в лесах, выслеживали и тоже уничтожали.

Планета восстанавливалась. В морях появилась рыба, в лесах звери, земля снова стала родить нормальные растения, а не ядовитые сорняки.

Жизнь налаживалась.

Портили картину только засевшие на мысу огнепоклонники. Помыкавшись по лесам на континенте, остатки разгромленного Культа Огня прорвались к Херсонесу. Из города сектантов быстро выбили, а на мыс жрецам хода не было. Было там то ли поле, то ли излучение, мешавшее богине и её слугам.

Попытка слуг богини зачистить мыс провалилась, обезображенные трупы жрецов потом долго вылавливали в море.

Попытка огнепоклонников добраться до Дороги закончилась плохо уже для культистов, жрецы сожгли три машины и принесли в жертву выживших на алтаре, отыгравшись за поражение.

Так и сидели уже третий год. Боеприпасов у огнепоклонников навалом, едой обеспечивало море и пара поселков с рабами, сунуться к ним не получалось, им сбежать тоже. Да и зачем бежать? Еда есть, вино есть, женщины, море — что ещё не хватает?

За прошедшее время местные привыкли к культистам, относились к ним как к стихийному бедствию. Сделать ничего нельзя, а вот вести себя разумно, минимизируя риски, вполне возможно.

— Нам пора! — Сказал я, вставая и кладя на стол пять золотых монеток. — Спасибо!

— Заходите! — Пьяно икнул дядька. — Мы всегда рады.

— Мирослав, может, ещё посидим? — Вдруг сказала Снежана.

«О, да наша Снегурочка хорошенькая уже! А ведь третий курс, адепт Искусства, оператор энергий! И надергалась как какой-то маг!»