Роберт Черрит - Наследник дракона
Принц всегда поражался неразборчивой наглости этого шпика, который запросто протягивает руку, которой только что накорябал очередную кляузу на своего командира. Турневиль по-прежнему оставался самой серьезной угрозой их браку, но заменить его было неразумно. С этим они сжились, знали его повадки, кроме того, в случае чего можно было использовать промашку Турневиля – напомнить, что это он прошляпил бракосочетание принца. Если бы не помощь друзей-сослуживцев, особенно Хируши Сандерсена, Теодору и Томое трудно было бы сохранить свой секрет.
Следом за Турневилем явился и Хируши. Когда речь заходит о том, чтобы поесть, он всегда тут как тут.
– Очень вовремя, Теодор-сама, очень вовремя, – заявил он, потирая руки. Это был высокий, со смешанными европейскими и азиатскими чертами лица человек. – Тех сандвичей, которые припас Ковальский, едва хватит, чтобы накормить пару шныряющих здесь ящериц.
– Разве тебя, объедалу, можно прокормить? – возмутился Турневиль. – Ты съедаешь в два раза больше, чем я, и постоянно жалуешься, что в брюхе пусто.
В этот момент от дверей, ведущих на склад, донеслись выкрики. Следом оттуда вырвался толстый, вздрагивающий от рыданий Ковальский и буквально воткнулся в командира легиона.
Принц удивленно воскликнул:
– Ковальский!
– Сэр!.. – Главный техник, отдавая честь, вскинул руку, затем безвольно опустил ее.
На лице, под глазом, у него красовался внушительных размеров кровоподтек, форменная рубашка и брюки были разорваны, на голове запеклась кровь, седые волосы встали хохолком.
– Что с тобой случилось, Ковальский?
– Они заявили, что я не имею права пользоваться складом и забирать запасные части. Я попытался объяснить им, что являюсь вашим личным техником, а они только засмеялись. Заявили – наплести можно что угодно. Потребовали предъявить распоряжение, а откуда у меня распоряжение?
– Кто это – они, Ковальский?
Техник отвел глаза в сторону, плечи его поникли.
– Не могу сказать, сэр. Иначе мне худо придется.
– То есть? – Глаза у Теодора сузились. – А ну-ка, пойдем! Сейчас поговорим с этими смельчаками…
– Нет-нет, – запротестовал Ковальский. – Сэр, пожалуйста… Таким способом вы здесь ничего не добьетесь.
Теодор изумился, услышав этот ответ, однако мольба в глазах и голосе техника была настолько искренна, что он сдержался. Что-то во всей этой истории не так. Сначала надо разобраться, потом принимать меры.
– Хорошо, Ковальский, не будем пороть горячку. Представишь мне официальный рапорт, но сначала отправляйся в лазарет. Пока ты свободен до особого распоряжения.
Ковальский неуклюже поклонился и поспешил уйти.
– Знаешь, он прав, – раздался голос. Все четыре офицера, входившие в копье Теодора, повернулись в ту сторону. – С кондачка здесь ничего не добьешься.
Возле разделяющей боксы стенки, привалившись к ней плечом, стоял высокий, крепко сбитый человек. Копна рыжих прямых волос была кое-где приглажена, однако все усилия расчески оказались бесполезны в борьбе с этой скирдой. С другой стороны, темно-рыжие, с медвяным отливом пряди очень подходили к черной форме. Мужчина дружески улыбался. На одном уголке воротничка виднелись лычки, соответствующие званию таи-и, на другом – цифра «5». Эмблема на офицерском кепи, которое он сжимал в руке, указывала, что этот капитан командует первой ротой Второго батальона.
– Нинью! – воскликнул Теодор. Он сразу узнал этого человека. Нинью был в числе тех, с кем ему в ночь испытаний пришлось сражаться на Кагошиме. – Я не видел тебя со времени большой паники на Аль-Наире.
– Так и есть, дружок. Это было давно и неправда. Ты, наверное, теперь еще больше преуспел в искусстве фехтования?
– К сожалению, не очень. Времени не остается… К тому же трудно найти подходящего партнера, уровня Сабхаш-самы.
Теодор подошел и пожал другу руку.
– Чем ты здесь занимаешься?
– Служу, – ответил Нинью и указал на эмблему на своем кепи. – Я, по-видимому, единственный верный Синдикату пилот среди этой накипи.
Теодор кивнул. Как принц догадывался, среди друзей Нинью было немало сыновей Дракона, скорее всего, он и сам состоял в этой организации. Значит, летал высоко, поэтому должна быть веская причина, чтобы Нинью оказался в такой дыре. Следить за принцем – это мелковато для Нинью. Ладно, в дальнейшем разберемся, тем не менее появление этого человека на Марфике очень заинтересовало принца. Для начала он представил старого приятеля членам своего личного копья. Каждого полковник назвал по должности, сообщил имя и фамилию, и каждый раз Нинью и очередной представляемый кланялись друг другу.
– Таи-и Томое Сакаде, мой заместитель.
– Чу-и Хируши Сандерсен, водитель боевой машины.
– Чу-и Бенджамин Турневиль, специалист по связи, также водитель боевой машины.
– С чу-и Турневилем мы старые знакомые, – заметил Нинью.
– Вот как? – откликнулся Теодор и тут же сообразил, что хотел сказать Нинью. Выходит, ему известно, чем в свободное от службы время занимается Турневиль. – А это таи-и Нинью Кераи, мой старинный друг. – Он помолчал, потом с улыбкой добавил: – Будьте с ним осторожнее, он из КВБ.
На лице Нинью промелькнула гримаса неудовольствия, однако он промолчал. Наконец засмеялся – видно, решил, что глупо устраивать тайну из того, что скоро всем будет известно.
– Кроме меня, здесь вы познакомитесь еще с несколькими такими же «счастливчиками». Следим за местными бузотерами и стараемся подсидеть друг друга. Скучное, должен признаться, занятие.
– В конце концов, мы отправимся перекусить или нет? – спросил Сандерсен и похлопал себя по впалому животу.
– Это – святое дело! – засмеялся Нинью. – В этом я ему помощник. Пойдемте, я покажу дорогу. Вам, чужакам на этой планете, будет любопытно познакомиться с кучей дерьма, с которой никто в ОВСД не желает иметь дела.
Теодор повеселел – в компании с Нинью он чувствовал себя спокойней. Путь до столовой оказался недолог. Они прошли мимо обветшавших бараков и требующих ремонта административного здания и ангаров, где хранилась вспомогательная техника. Унылый пейзаж мало напоминал голографические цветные панорамы, которые Теодор изучал во время полета на Марфик.
Зал столовой был забит до отказа. В воздухе мешались табачный дым, запах пищи и дух дешевой забегаловки, которыми отличались подобные заведения на отсталых планетах. Большинство мужчин и женщин уже ели, другие, с подносами, спешили занять места. Торопились так, будто весь день работали не покладая рук.
Теодор со всей своей компанией встал в очередь к раздаче. Принц обратился к одному, другому, попытался заговорить с раздатчицей. Отвечали редко, немногословно, стоявшие рядом военнослужащие смотрели на них с угрюмым неодобрением.
Когда отошли от раздачи, Теодор тихо спросил Нинью:
– Что здесь творится? Это регулярная часть или бандитская сходка?
– Ты для них новичок, незваный гость, – так же тихо ответил Нинью. – Они знают о тебе только то, что шараки на хвосте принесла. Есть здесь такая птица, оперение у нее роскошное. Еще познакомишься. Большинство полагает, что ты отъявленный зануда и придира. Одним словом, позор Синдиката. Этим парням, в общем-то, наплевать на Синдикат, однако они страсть как не любят маменькиных сынков. Тебе, парень, вручили котелок с кипящей водой и ждут, какой чай ты сможешь заварить, не имея заварки.
Нинью отошел в сторону со своим подносом – заметил где-то свободное место.
Теодор не решился оставить Томое одну Он поискал глазами свободный столик, приметил в углу два незанятых стула и направился туда. Только устроились за столиком, как их соседка, желтолицая мрачная женщина, неожиданно сморщилась и громко обратилась к соседу:
– Что-то совсем есть не хочется…
Она встала и направилась к выходу Ее сосед что-то проворчал в ответ и тоже поднялся. Теодор и Томое остались одни. Принц как ни в чем не бывало принялся за обед. В этот момент из-за стола, расположенного неподалеку, встал мужчина и что-то сказал своим приятелем. Те ответили грубым хохотом. Мужчина направился в их сторону
– К нам направляется представитель комитета, организовавшего торжественную встречу, – предупредила мужа Томое.
– Вижу, – ответил Теодор.
Мужчина, приближавшийся к их столику, был ростом под два метра, широкоплечий и, несмотря на заметную обрюзглость, мускулистый. Он носил поношенный комбинезон водителя боевого робота, однако Теодор засомневался, сможет ли подобный громила уместиться в рубке. Мужчина был темнокож, небрит, бледным пятном выделялся шрам, располосовавший его левую щеку от виска до подбородка. Левая ноздря проткнута гвоздем с золотой шляпкой, а мочка правого уха украшена роскошным, кроваво-красного цвета пером птицы шараки.
– Меня зовут Альварес, – объявил он, подойдя к столику. Голос у него был басистый, хрипловатый и, казалось, исходил прямо из объемистого, напоминавшего пивную бочку живота. Он плюхнул свой поднос на стол и добавил: – Шо-са Есау Альварес. Я здесь главный человек, понятно? Если сработаешься со мной, значит, сработаешься и с ними.
