Джерри Пурнелл - Легион Фалькенберга
— Это и случилось с вашим дедом?
— Да. Он был одним из лидеров Долины. Его даже не хотели ограбить, хотели только убить. После этого я попыталась организовать сопротивление, и тогда… — Она посмотрела на свои руки. — Они меня схватили. Кажется, все-таки мне нужно выпить.
— Боюсь, у меня только бренди. Или кофе.
— Бренди подойдет.
Я принес еще один стакан и наполнил его. Когда Кэтрин взяла стакан, ее руки не дрожали.
— Вы не собираетесь спросить? Все хотят спросить, но боятся. — Она вздрогнула. — Не хотят смутить меня. Смутить!
— Послушайте, если не хотите говорить…
— Не хочу. Но должна. Можете это понять? — Да.
— Хэл, вы не можете себе представить, что они со мной делали. Единственная причина, почему я осталась в живых, — они хотели, чтобы я жила. Потом посадили меня в клетку посреди деревни. Как пример. Предупреждение.
— Я решил бы, что эффект будет противоположным. — Я старался говорить спокойно, но внутри у меня кипела ненависть.
— Нет. Мне бы хотелось этого. Тогда я бы не напрасно… Может быть — не знаю. На вторую ночь, когда я была в клетке, два наших соседа убили одного из караульных и выпустили меня. Защитники на следующий день в наказание расстреляли тридцать человек. — Она посмотрела на свои руки. — Друзья переправили меня в безопасное место. Мне сказали, что врач был не очень хорошо подготовлен. Оставил шрамы. Если бы видели, какой я была там, так бы не говорили.
Я не знал, что сказать. И вообще не доверял своим способностям говорить. Хотел обнять ее, прижать к себе и больше ничего, просто обнимать и защищать. И добраться до тех, кто это сделал, и до тех, кто мог бы это остановить и не остановил. Боже, для чего существуют солдаты, как не для того, чтобы прекращать подобное? Но я мог только налить еще. И постарался говорить спокойно.
— А что вы будете делать теперь?
— Не знаю. Когда мне наконец позволили покинуть Риди, я поехала в Гармонию. Вероятно, надеялась получить помощь. Но… Хэл, почему губернатор Суэйл ничего не делает? Вообще ничего?
— Да, это интересно, — сказал я. — Боже, Кэтрин, откуда мне знать? С его точки зрения, все спокойно. Он может докладывать, что здесь все хорошо. В Колониальном Бюро те, кто создает сложности, не получает повышения, а Хьюго Суэйл не кажется мне человеком, который хотел бы до отставки дослужить на Арарате. — Я осушил свой стакан. — Может, я несправедлив к нему. Но почему-то мне не хочется быть справедливым.
— Но вы бы помогли, если бы смогли?
— Боже, конечно. Но теперь вы по крайней мере в безопасности.
Она печально улыбнулась.
— Да, всего лишь несколько шрамов. Подойдите ко мне. Пожалуйста. — Она встала. Я подошел к ней. — Положите руки мне на плечи.
Я протянул к ней руки. Она стояла неподвижно. И когда коснулся ее, почувствовал, что она дрожит.
— Так всякий раз, — сказала она. — Даже сейчас, а вы мне нравитесь. Я… Хэл, я бы все отдала, только бы расслабиться и позволить вам обнять меня. Но не могу. Могу только сидеть и разговаривать с вами.
— Тогда вам бы лучше уйти.
— Нет. Пожалуйста. Постарайтесь понять. Вы мне нравитесь. Я хочу говорить с вами. Хочу показать себе, что есть мужчины, которым я могу доверять. Только… не ожидайте слишком многого… какое-то время. Я постоянно твержу себе, что преодолею это. Не хочу быть одна, но боюсь быть с кем-то. Но я с этим покончу.
XIII
Последовало еще несколько недель парадов и муштры. Фалькенберг разработал новую схему. Он приобрел двести мулов и приказал моей роте учиться обращаться с этими животными. Идея заключалась в том, чтобы ускорить передвижение, используя вьючных мулов, и научить людей держаться за вьючные седла, чтобы ежедневно покрывать большие расстояния. Все получалось хорошо, но лишь нагнетало напряжение, потому что идти маршем было некуда.
Губернатор Суэйл вернулся в Гаррисон, но Ирина и Кэтрин продолжали гостить в батальоне. Солдаты были рады их присутствию, и возникало меньше проблем с дисциплиной. Особенно одобряли они Кэтрин. Она интересовалась всем, что они делают, и солдаты считали ее талисманом. Она молода, уязвима и не разговаривает с ними свысока… все они были почти влюблены в нее.
А я был влюблен не почти. И так часто встречался с ней, что Фалькенберг счел разумным напомнить мне, что лейтенантам не позволено жениться. Это, конечно, не совсем верно, но почти соответствует действительности. Ведь разрешения на переезд она не получит, а чтобы получить квартиру для семьи, нужно обратиться к святому Петру или еще выше. Правило таково: «Капитаны могут жениться, майоры должны жениться, полковники обязаны быть женатыми». И из него очень мало исключений.
— Это маловероятно, — сказал я Фалькенбергу.
— Да? — Он вопросительно поднял бровь. Этот жест приводил меня в ярость.
Я выпалил ее историю. Он только кивнул.
— Большую часть ее я знал, мистер Слейтер.
— Во имя Господа, как вы можете быть таким хладнокровным? — спросил я. — Я знаю, что после той вспышки вы ее недолюбливаете…
— Мисс Малколм постаралась извиниться и представить вам объяснение, — ответил Фалькенберг. — Кстати, когда в следующий раз будете брать из сейфа книгу приказов, пожалуйста, делайте об этом запись. А теперь объясните, почему трое ваших людей спят под койками без одеял.
Конечно, на самом деле объяснение ему не было нужно; вероятно, он его уже знал. В батальоне было мало такого, о чем бы он не знал. Это позволяло гладко сменить тему, но у меня никакой другой темы не было. Я не для протокола рассказал ему, каким было бы наказание, если бы о нем доложили официально.
— Центурион Ардвайн предпочел не докладывать, — сказал я. — Капитан, я все же не понимаю, как вы можете быть таким спокойным, когда знаете, что всего в двухстах километрах отсюда…
— Мистер Слейтер, я остаюсь спокойным, потому что в данный момент ничего не могу сделать. Чего вы хотите? Чтобы мы привели 501-й к мятежу? Если вас это утешит, могу сказать, что не думаю, что ситуация будет долго сохраняться такой. Я считаю, что губернатор Суэйл живет в мире иллюзий. С бандой преступников нельзя иметь дела на постоянной основе, и я думаю, что вскоре произойдет взрыв. Но до тех пор мы ничего не можем сделать, и я предпочитаю, чтобы мне не напоминали о моей беспомощности.
— Но, сэр…
— Никаких «но», мистер Слейтер. Молчите и продолжайте нести службу.
Фалькенберг оказался прав. Хотя мы этого не знали, но примерно ко времени нашего разговора Ассоциация Защиты решила поднять цены на зерно. Две недели спустя она снова подняла цены и задержала корабли на реке, чтобы показать губернатору серьезность своих намерений.
Вскоре после этого губернатор нанес новый визит в крепость Вирсавия.
Дин Ноулз отыскал меня в клубе.
— Прибыл его превосходительство, — сказал он. — На этот раз со всей свитой. С ним полковник Харрингтон и целая рота милиции.
— А на кой черт?
— Хрен знает.
— Я думал, ты все знаешь. Наверно, скоро узнаем. Собирают всех офицеров.
Губернатор, полковник Харрингтон и Фалькенберг сидели в штабе, в помещении для совещаний. Присутствовал также полковник милиции. Он не слишком походил на военного. Мундир висел на нем мешком, а под мундиром круглился солидный живот. Губернатор представил милиционера как полковника Тревора.
— Перейду сразу к делу, джентльмены, — сказал Суэйл. — В результате ряда происшествий на юге я больше не уверен, что Гармония и Гаррисон могут постоянно получать продовольствие. Местное правительство нарушает условия договора. Пора оказать на него давление.
— Иными словами, — сказал полковник Харрингтон, — он хочет послать морских пехотинцев за головами, чтобы купцы Гармонии не платили так много.
— Полковник, ваше замечание не обязательно, — сказал губернатор Суэйл.
— Еще как обязательно. — Голос полковника звучал невесело. — Если мы посылаем наших парней туда, где их убьют, мы должны сказать им, зачем это делаем. Для линейных морских пехотинцев это вряд ли ново.
— Вам приказано удерживать города, — сказал Суэйл. — Но это невозможно сделать без достаточных поставок продовольствия. Я думаю, это оправдывает использование ваших войск в кампании.
— Конечно, — сказал Харрингтон. — А когда СВ отзовет нас обоих отсюда, что произойдет? Вас это хоть немного тревожит, полковник Тревор?
— Совладение не покинет Арарат. — Голос Тревора звучал убежденно.
— Готовы биться об заклад? — спросил полковник Харрингтон.
— Если вы оба помолчите… — сказал Суэйл. Капитан, как скоро ваш батальон сможет выступить?
Фалькенберг посмотрел на полковника Харрингтона.
— Мы одновременно должны удерживать район Иордана, сэр?
— Здесь вы не очень нужны, — ответил Харрингтон. — Теперь здесь достаточно милиции.
