Эндрю Кейт - Когорта Проклятых
Девушка спокойно выдержала его взгляд:
- Так точно, капрал. Я предупреждала его уже несколько раз сегодня, в том числе и тогда, когда он появился в душе.
Ванек нахмурился:
- И эту штучку ты прихватила с собой специально? Ты всегда берешь с собой в душ подобные украшения?
Вспыхнув, Лиза хмуро кивнула.
- Так точно, капрал, - повторила она. - Так я поступаю с семнадцати лет. Имею же я право защищаться.
Ванек сделал резкое движение и схватив за запястье, вывернул ей руку. Нож стукнулся о кафельный пол. Капрал наотмашь ударил обнаженную девушку по лицу. Она пошатнулась, но устояла на ногах.
- Теперь слушай сюда, падаль. Пока ты здесь, у тебя нет никаких прав! Никаких, запомнила? И уж, конечно, нет права поднимать руку, тем более с ножом, на товарищей по лэнсу! А как тебе вообще удалось пронести его в казарму?
Лиза, сморщившись, потерла растекающийся на скуле кровоподтек.
- Он лежал у меня в рюкзаке. В потайном отделении...
- Значит, ты протащила холодное оружие на базу, - заключил Ванек, сплюнув для выразительности.
- Никто не говорил нам о запрете иметь личное оружие, капрал, - тихо проговорила она. - И я собиралась использовать его только для собственной защиты, не иначе.
- Заткнись! - рявкнул Ванек, угрожающе замахнувшись. Опустив руку, он продолжал более мирным тоном: - Сейчас мы пойдем в твой кубрик, и я осмотрю остальные вещи, просто чтобы убедиться, что ты не прячешь там еще каких-нибудь сюрпризов. - Он нагнулся и поднял упавший нож:.
- Это оружие конфисковано, и, не дай Бог, я поймаю тебя еще с одним, - с этими словами он сунул нож: в карман. - Я мог бы вышвырнуть вас с Антонелли к чертовой матери из Легиона, но решил все же отнестись к вам снисходительно. Но только на этот раз. Легион не собирается терять курсантов из-за пошлой поножовщины. И нам не нравится, когда рекруты имеют оружие, не нами врученное - на это есть особые причины. Поняла меня?
Лиза угрюмо кивнула, не ответив. Ванек не обратил внимания на ее молчание и продолжил:
- В наказание ты получаешь двенадцать дополнительных часов в боевом классе с завтрашнего дня. Используй все, что умеешь, чтобы удержать других гнусных шишаков, с которыми столкнешься, а искусство владения ножом прибереги для настоящего врага!
Проглотив обиду, она наконец обрела дар речи:
- Есть, капрал.
Ванек сурово посмотрел на Маяги:
- Мне не нужны больше неприятности из-за этой парочки, понятно? В следующий раз лэнс будет наказан в полном составе.
- Так точно, капрал, - ответил маленький эйл, пошевелив шейными гребнями. Вольфу кто-то говорил, что это происходит у ханнов только при сильном душевном волнении.
- Антонелли, тебе наказание - два часа ночного наряда. Пока два. Дальше я решу, как с тобой поступить. Можешь приготовить зубную щетку и начинать чистить сортир, как только перебинтуешь руку. Приступай!
Ванек вышел, хлопнув дверью. Маяги поплелся следом. Керн и Вольф, поддерживая Антонелли под руки, повели его в комнату. Когда они покинули душевую, Лиза Скотт потерла ноющую челюсть, потом оделась и вернувшись в свой кубрик, смотрела, как Ванек потрошил ее тумбочку.
Удовлетворенный тем, что другого оружия у девушки не нашлось, капрал выпрямился и окинул пятерку курсантов свирепым взглядом:
- Ладно. Достаточно волнений для одного вечера. Забинтуйте этому придурку руку и пришлите его ко мне. Остальным... отбой через десять минут!
Маяги раскрыл медицинский пакет и с помощью Керна принялся перевязывать рану Антонелли. Вольф задержался около них несколько секунд, затем направился к себе в кубрик. Лиза Скотт начала было задергивать ширму, но, перехватив его пристальный взгляд, пожала плечами.
- Скромничать, наверное, нет смысла, не так ли? - сказала она, зло усмехнувшись. Но тем не менее уединилась.
Вольф вытянулся на койке и взял в руки чип, с которым собирался заниматься, когда начался переполох в душе. Сосредоточиться не удалось, и он с досадой отложил процессор в сторону, решив, что вряд ли целесообразно включать лекцию перед самым отбоем. Он опустил голову на подушку, слушая ругательства, изрыгаемые Антонелли, пока Керн с Маяги накладывали ему повязку.
В какое же дерьмо он влез, вступив в этот чертов Легион...
Через полчаса после приказа отключить освещение в казарме воцарилась тишина. Доброволец Марио Антонелли вытер рукавом пот со лба и содрогнулся от боли в порезанной руке. Как же несправедливо!..
То, что маленькая сучка пырнула его ножом, было плохо само по себе, а затем еще капрал Ванек избил. Так мало того, НСО приказал целых два часа ползать на карачках и драить туалеты. Ванех недвусмысленно намекнул, что последует еще более жестокое наказание, если работа окажется неудовлетворительной.
- Да он просто чокнутый, - бормотал он себе под нос. - Pazzo. Чертов судья...
Антонелли никогда не горел желанием стать военным, тем более в таком Богом проклятом подразделении, как Пятый Иностранный Легион. Но все случилось против его воли.
Марио Антонелли родился на Земле, в столице солнечной Италии - Риме. В шестнадцать лет он стал Гражданином со всеми правами и привилегиями... Все сто пятьдесят наций и народностей, живущих на Земле, автоматически получали гражданство. Это давало право участвовать в выборах и многие другие преимущества над жителями колоний: от ежемесячного пособия до лучших мест в шаттлах и лайтерах.
На практике, однако, большинству землян было глубоко наплевать на гражданство. Единственное, что заботило миллиарды людей в переполненных городах - это гарантированное обеспечение материальных потребностей. Имея дешевую энергию, системы искусственного интеллекта, синтетическую пищу и огромные богатства межзвездной империи, никто на Земле не хотел отягощать себя работой, тем более, не было необходимости зарабатывать на жизнь.
Если гражданина не устраивало мирное и безбедное существование на старушке-Земле, и он желал большего, существовал ряд возможностей, вплоть до эмиграции на один из пограничных миров, где гражданство означало реальную власть.
Подобно большинству, Антонелли не желал отказываться от всеобъемлющей заботы государства и от ежемесячной доли благополучия. Он не собирался посвящать себя чему-то полезному или искать смысл своего существования. Однако он избрал опасный и рискованный путь, окунувшись в преступную и развратную среду, главным образом от скуки, а также стремясь противопоставить себя холодному, бесчувственному обществу. Он вступил в ряды Paladini Blanci - Белых Рыцарей, банды юнцов, ни один из которых сам по себе не был жестоким или грубым, но вместе они представляли грозную силу, преклонявшуюся перед насилием.
Когда Марио угнал летомобиль и гонял по окрестностям Рима, компол арестовал его, а судья назначил в виде наказания воинскую службу. И не где-нибудь, а в Пятом Иностранном Легионе. Его гражданские права были ограничены, и получит он их не раньше, чем отслужив пять лет. Иначе не будет никакого пособия, никакого государственного жилища... ничего.
Антонелли никогда не задумывался о том, как хорошо быть гражданином, пока это звание не отобрали.
Поначалу мысль стать легионером вызывала в нем волнение и трепет, воспринималась вовсе не как наказание. Возможность покинуть Землю, удалиться от бесчисленных толп, окунуться в настоящую жизнь, полную приключений на далеких планетах... Легион имел мрачную репутацию, считался прибежищем отребья с десятков миров, но романтика суровой жизни солдат, оберегающих отдаленные границы, бередила его душу надеждой на скорое возвращение со славой домой.
Когда он сообщил родителям, что записался добровольцем в Пятый Иностранный Легион, мать бросилась в плач, а вот старый майор Энрико Антонелли весь засиял от гордости. Старик уже потихоньку сдавал, искусственное сердце, которое ему вставили после битвы на Горизонте, причиняло ему немало хлопот. Он совершенно расчувствовался. Марио покинул Землю в приподнятом настроении.
Но теперь романтика и слава, о которой он мечтал, растаяли, словно мираж в пустыне. Почему асе у него так плохо все получается? Он старался изображать из себя крутого парня. Это помогало завоевать расположение Белых Рыцарей, однако здесь он каждый раз нарывался на неприятность. А уж капралы и сержанты оказались еще хуже, чем инспектора компрла, просто звери какие-то... и эта девица...
В родном Риме девчонки бежали за ним по первому знаку. Если бы эту гордячку заинтересовало его предложение, они могли бы здорово повеселиться, по, во всяком случае, ни о каком насилии речи не было. Марио Антонелли не нуждался в силе, чтобы достать себе девчонку. Он пытался лишь завоевать расположение легионеров, не более.
И доигрался: сучка пырнула его ножом и сильно поранила руку. Его заклеймили насильником. Капрал совсем озверел. Чтобы изменить ситуацию, ему придется изрядно потрудиться. Антонелли прикусил губу и снова взялся скрести пол туалета. Он не может совершить больше ни одной ошибки, если хочет вернуть заветное гражданство, вновь увидеть теплый взгляд отцовских глаз.
