Геннадий Прашкевич - Царь-Ужас
Астероид Тоутатес упал в Атлантику.
Водяной кратер, вздыбивший воды, составил в диаметре почти сто двадцать миль. Чудовищная волна уничтожила Европу. Все произошло так, как предполагалось в известных к тому времени выкладках (понятно, державшихся правительствами в секрете): мощные повсеместные землетрясения, вулканические извержения, самопроизвольные ядерные взрывы на раскиданных по всей планете военных базах, чудовищная пелена пыли, дыма, копоти, сквозь которую солнечный свет не мог пробиться к поверхности земли много десятков лет. Температура упала, с гор спустились прихотливые лишаи ледников, вода в океанах окислилась, фотосинтез остановился. Выжило несколько небольших колоний, упрятанных под землю еще до Катастрофы, но затем с неба свалился еще один обломок.
Коллекционеры – больные люди, подумал Поллинг, искоса наблюдая за офицером Ли. Искать обломки когда-то существовавшего мира – что за новость, зачем? Что дают им обломки мертвых миров?
Поллинг действительно пытался понять это.
Один из тайных Коллекционеров объяснил Поллингу, что, зная прошлое, легче якобы ориентироваться в сегодняшних событиях. Сегодняшние жесткие законы Старой Базы вызваны железной необходимостью, объяснил тайный Коллекционер Поллингу, но это не всегда было так. Мир находится под постоянными ударами небесных бомбардировок, люди чрезвычайно одиноки во враждебном мире, многочисленные ограничения, несомненно, помогают выживанию. Но если бы удалось понять прошлое, вооружиться этим знанием, темная эпоха затворничества и отчаяния могла бы стать значительно мягче, утверждал Коллекционер. Сердца людей ожесточены, потому что постоянно нужна твердость, а ведь когда-то все было совсем не так. Тебе ничего не говорят такие слова как бабочка или баран, бык или паук, стрекоза или жаба? – спросил Коллекционер Поллинга. Ты, наверное, не знаешь о том, что когда-то на Земле существовала почти бесконечная в своих формах жизнь, даже по песчаным пустыням разгуливали львы, а на берегах широких озер плотно лежали зеленые крокодилы. И все это составляло сферу определенных чувств, понимаешь, Поллинг? (Поллинг не понимал.) Некая приятная жизнь угадывалась в беззаботном полете бабочки, тупой баран стимулирован стадное мышление, сильный бык – мощь, мрачный ворон – несчастье. Сизая голубка несла в мир невинность, нежная горлица напоминала о супружеской верности, глупый гусь – о самодовольстве. Без веселящегося в зените жаворонка было бы меньше веселья среди людей, без змеи – мудрости, без вопящих на крышах котов – лицемерия, без кроликов – робости. Курица являлась неким символом материнства, с непонятным энтузиазмом объяснил тайный Коллекционер, лиса – хитрости, крот – слепоты, осел – глупости, павлин – чванливости, свинья – нечистоплотности, собака – верности, сорока – болтливости, червь – подлости. Этот список можно бесконечно продолжать, понимаешь, Поллинг? (Поллинг не понимал.) Когда мир был заполнен бесконечным количеством чувствующих животных, птиц, рыб, земноводных, сам воздух, сама атмосфера Земли были совершенно иными. Человек постоянно переживал бурю эмоций, мощно накладывающуюся на другие такие бури, – невероятный, кипящий, никогда не заканчивающийся разгул чувств. А сейчас мы чувствуем только друг друга. Мы не можем расслабиться, нам нужна твердость. Все, кроме этой твердости, мы вынуждены загонять в глубину подсознания. А вокруг только Мертвые территории. Может, нам следовало бы присмотреться к уродам, намекнул тайный Коллекционер, но закон запрещает это делать, понимаешь, Поллинг? (Поллинг не понимал.)
– Ты его жалеешь? – Номад проследил, как офицер Ли передал экспонату X кусок мяса.
– Поддерживаю жизнедеятельность.
– Нет… – неопределенно покачал головой номад. – На самом деле ты его жалеешь, а это уже некое чувство, офицер Ли… Если бы ты просто поддерживал жизнедеятельность биоробота, ты бросал бы кусок пищи ему под ноги… Откуда он у тебя?.. Ты наткнулся на него в Нижних горах?..
– Не имеет значения, – ответил офицер Ли, играя Пластиной.
– А по-моему, ты попал в беду, офицер Ли.
– С чего ты взял?
– У тебя изменился взгляд. Ты смотришь не так, как смотрят постоянные обитатели Старой Базы. Я не люблю бывать на Старой Базе, там я сам очень скоро превращаюсь в холодную тупую тварь, ну, в нечто подобное коммодору Фрине или декану Лабину. А Мертвые территории раскрепощают. Если ты хотя бы некоторое время идешь по следам уродов, ты изменяешься… Пустыня на каждого накладывает свой отпечаток… Бот и ты изменился, даже пытаешься врать, – усмехнулся номад. – На Старой Базе за это наказывают.
Ли кивнул.
Он не знал, что ответить.
Но врать ему действительно не хотелось, а напоминание о коммодоре Фрине вызвало странную теплоту в сердце. Такую волну должно было вызывать скорее воспоминание о Лим Осуэлл, но о ней он не думал.
– Я знаю, что происходит с тобой, – негромко сказал номад. – Возможно, ты действительно потерпел аварию, хотя странно, что тебя не засекли спутники, но ты все равно говоришь неправду. К тому же твоя Пластина потеряла энергию. Ты давно идешь по пустыне, это видно по твоим башмакам, и одежда у тебя обтрепалась. У тебя трудности с водой, ты давно не умывался, это видно по особой черноте твоих забитых пылью морщин. Ты явно потерял вес, а на Старой Базе за этим строго следят. И наконец… Это не биоробот… – Номад усмехнулся и кивнул в сторону молчаливо жующего экспоната X. – Он выглядит совсем как человек, правда, как человек, безмерно уставший… Мне кажется, в условиях пустыни ты скоро его потеряешь… Ты неправильно его кормишь… К тому же, он не рассчитан на такие нагрузки…
– Но он добрался до этого места.
– Да, это так… Он крепче, чем представляется с первого взгляда… В нем, несомненно, спрятан какой-то секрет… – Потягивая носом новые для него запахи, номад неторопливо обошел вокруг экспоната X. – Взгляни на ткань, из который пошиты обрывки его одежды. Ты можешь сказать, что это за, ткань?.. Вот и я не могу, потому что никогда не видел таких тканей… Теперь взгляни на его руки. Почему они в пятнах, как от ожогов, откуда эти многочисленные шрамы? Разве такое случается с биороботами?.. Наконец, почему у него седые волосы?.. Кто решился бы выпустить на конвейер биороботов с такими удручающими признаками старения?.. – Номад быстро спросил: – Он умеет говорить?
– Еще как.
– Тогда я прав, в нем действительно таится загадка… – Номад внимательно разглядывал экспонат X. – Откуда ты ведешь его?..
– С Нижних гор, – уклончиво объяснил офицер Ли. – Это специальный экспонат. Его ждут на Старой Базе. Я послан за ним коммодором Фриной, это задание Тайного Совета. Ты обязан помочь мне. По закону я могу повернуть весь твой отряд, даже если ты не захочешь мне подчиниться.
– Это если по закону, офицер Ли, – усмехнулся номад. – Закон действует на Старой Базе и вокруг нее. Мы слишком далеко от Базы, к тому же твоя Пластина полностью разряжена, а без нее ты и твой экспонат сами по себе погибните через несколько дней. Ты обыскал его?
– Зачем?
– Разденься! – приказал Поллинг.
– Совсем? – сильно удивился экспонат X.
– Видишь, офицер Ли? В нем большая загадка.
– О какой загадке ты говоришь?
– Он чувствует.
– Все мы чувствуем.
– Он чувствует совершенно иначе… Он не биоробот… Он создан не для утилизации мусора…
– Тогда для чего?
– Не знаю.
Экспонат X медленно сбросил с себя лохмотья.
Долгий путь по пустыне, конечно, лишил его сил, все же экспонат X не выглядел катастрофически изношенным. Мышцы экспоната X сохраняли упругость, широкие плечи не опустились, и голова сидела прямо, ну, может, чуть клонилась в правую сторону, да залысины на висках подчеркивались прядями длинных седых волос.
– Повернись.
Экспонат X повернулся.
– Что это? – невольно воскликнул Ли.
– Это и есть загадка, – довольно произнес номад Поллинг. – Я сразу сказал себе: зачем посылать офицера в область Нижних гор просто за биороботом? Кому нужно бессмысленное старье?
– Это женщина?
– Это изображение женщины.
– Оно похоже на коммодора Фрину.
– Ты видел коммодора Фрину обнаженной? – усмехнулся Поллинг.
– Если это и женщина, – Ли злобно посмотрел на номада, – все равно, какая в этом загадка?
– А ты прислушайся к себе…
Ли прислушался.
Наверное, он устал, наверное, у него кончались силы, потому что он действительно ощутил нечто странное. На широкой спине биоробота было видно всего лишь несколько сплетающихся длинных линий, и все же он видел женщину. И она походила на коммодора Фрину, хотя номад был прав – он никогда не видел коммодора Фрину обнаженной… Может, ему хотелось, чтобы она выглядела так… Неужели она может выглядеть так?..
