Виталий Романов - Смерть особого назначения
– Будем прощупывать соседние участки, пойдем по более широкой дуге, – чуть подумав и поколдовав над картой, решил Эспозито.
Но то был далеко не последний сюрприз, который фрины подготовили людям. Едва бойцы «Каракурта» развернулись, чтобы пойти параллельно краю болот, выбрать новое – безопасное – направление, как вновь натолкнулись на грозди огненных шаров, теперь полетевшие с другой стороны. А над головами повисло уже знакомое «око» – воздушный спутник-шпион фринов.
Руди длинно выматерился и «снял» шар с видеокамерой двумя меткими выстрелами из «Шквала». Однако в распоряжении противника таких бесшумных помощников могло быть несколько. Отсюда вывод: появление следующего – лишь дело времени...
Стало понятно, что лавина огня на берегу, возле периметра военной базы, – не досадная случайность, не совпадение. Фрины, в начале ночи потерявшие след бойцов «Каракурта», наконец обнаружили группу, поджали ее со стороны болота, а на берегу организовали непроходимый заслон из шаровых молний.
Спецназовцы оказались между двух огней: спереди работали стационарные батареи, а сзади – подоспевшие к месту каратели.
– Не отвечать! Не отвечать! – приказал майор Эспозито, когда Руди залег и попытался вступить в перестрелку с противником. – Вебер! Не отвечать!!! Наша задача не воевать с преследователями, а оторваться от них!
Капитан тут же прекратил нелепую дуэль, вспомнил, ради чего они месили болотную грязь.
– Уходим влево! – приказал Тони. – К Зубу Дракона!
Это казалось правильным решением. На ровной местности, где не было ни одной сколько-нибудь серьезной возвышенности, не существовало способов укрыться от шаровых молний. Зато в скалах, где толстые каменные стены могли выдержать даже прямые залпы танковых орудий, шансы людей возрастали.
Группа, более не отвечая на огонь врага, вновь изменила направление. Пользуясь тем, что фрины бестолково палили с двух сторон, поднимая к небу завесу дыма и пара, десантники соскользнули с твердого пятачка в грязь и поползли в направлении высоких скал, стараясь не поднимать головы.
Им почти удалось осуществить задуманное, когда фрины разгадали замысел бойцов «Каракурта». Из болот вновь потянулись вереницы огненных шаров, только теперь они били не в зеленую полянку, оставленную людьми, а в подножие Зуба, отсекая возможность прорваться в скальный массив.
– Руди! Прикрой! – крикнул Эспозито.
Они с Жаком Монтегю раньше Вебера выбрались на твердую почву, бросились к камням, отыскивая удобные стрелковые позиции.
Капитан развернулся, чуть прищурил глаза, просчитывая точку, из которой вырастала «гирлянда» электроклубков, вскинул автомат к плечу. Тут не требовалось бить очередями, скорее был необходим один выстрел. Один, но снайперский. Для верности Руди потянул спусковой крючок дважды, чуть изменив точку прицеливания, сделал небольшую поправку на то, что фрин мог стрелять как стоя, так и с колена.
Три шаровые молнии ушли куда-то в небо, а потом «праздник электричества» закончился.
– Отлично! – издали крикнул Эспозито.
Он, как и Вебер, заметил энергосгустки, которые бесцельно растаяли в вышине, и понял: умиравший фрин сначала стал заваливаться на спину или на бок, и лишь потом палец, который свело судорогой от боли, соскользнул со спускового крючка.
Ветвистые молнии принялись ощупывать болото, стремясь отыскать удачливого снайпера.
– Давай сюда! – проорал майор. – Живо! Мы прикроем!
Но Руди и не думал медлить, отлично понимая, что серьезно разозлил преследователей. Он припустил по жидкой грязи на максимально возможной скорости, какую только мог развить.
Успел. Рыбкой нырнул через огромные валуны, хотя страшно рисковал, не зная, что позади них. Получилось довольно удачно, тем более Монтегю подстраховал.
Трое десантников рассредоточились между камнями, наблюдая за болотом, в котором теперь не просматривалось никакого движения. И новые спутники-шпионы тоже не появились.
– Молчат... – после долгой паузы сказал Эспозито.
– Боятся лезть, наверное, – предположил Вебер.
– Эх... Нам бы такую машинку, как у фринов, – с сожалением заметил Монтегю, намекая на аппарат, генерирующий шаровые молнии. – С этой штуковиной мы бы весь карательный отряд превратили в первоклассный пепел, вместе с кустарником и мхом.
Руди Вебер невольно усмехнулся, посмотрел на товарища.
– Мысль хорошая, Жак, – сказал он. – Где бы достать такую хреновину? И как из нее стреляют?
– Молчат, – повторил командир «Каракурта», который напряженно размышлял о другом: о задаче, стоявшей перед его группой. – Это хорошо, что молчат. Значит, пока чуть остыли, задумались над своим поведением... Так, парни! Пока нет спутников, пока не появился новый лихой стрелок, попробуем оторваться, только очень тихо и очень аккуратно. Уходим вдоль восточной стены. На выстрелы не отвечаем, но сами не подставляемся. Ясно? Ясно! Пошли!
Трое бойцов «Каракурта», еще недавно походившие на неведомых болотных чудовищ, теперь превратились в гигантских ящериц и медленно поползли в сторону от заслона фринов, скрываясь между валунами.
Операция по уничтожению диверсантов развивалась не совсем так, как хотелось бы Хазаду. Вернее, совсем не так. Возможно, Мадэн с самого начала предполагал, что придется потратить столько сил на ликвидацию чужого спецназа, а вот Хазад искренне считал, что уже к середине ночи никто из врагов не уцелеет – все останутся гнить в болотах Саванга. Ну, за исключением одного или двух, которых следовало взять живыми, чтобы подвергнуть пыткам...
На полигонах Моранво Мадэну уже приходилось доводить людей до состояния визжащих животных, готовых на все, но Хазад, который «работал» лишь с дроглами, мечтал о подобном развлечении. Интересно, станут ли они лизать подошвы сапог? Мадэн утверждал, что с помощью холодного и горячего металла можно полностью извлечь волю из тела человека. В отличие от дроглов, у которых вместе с волей и душой наружу выходили сознание и жизнь. Но на дроглов, как известно, есть паук кызэ...
Однако к середине ночи речь о пленных уже не шла, Хазад даже перестал думать об этом, выполнить бы поставленную задачу! Люди оборонялись настолько грамотно и изощренно, что переигрывали карательный отряд, хотя объяснить это логически было невозможно.
Число фринов, задействованных в операции уничтожения, на порядок превышало число десантников, скрывавшихся в болотах. Кроме того, люди были лишены возможности связываться между собой – каратели применили хорошо зарекомендовавшие себя в космосе системы помех. Да и вообще, человеческое оружие уступало в эффективности молниеметам и энергоболам. Энергоболы с одного залпа прожигали черную полосу в низком кустарнике, уничтожая и кочки, и тех, кто скрывался за ними. Молниеметы, если их разряд направляли в воду, обездвиживали жертву, лишая ее способности к сопротивлению.
А что могли противопоставить этому люди? Лазерные установки требовали точного наведения на цель, причем, чтобы отключить противника, необходимо было не просто зацепить его лучом, а поразить жизненно важные органы!
Стоит вспомнить и о том, что глаза человека не способны видеть в темноте. Враг не обладает возможностью конвертировать смежные диапазоны волн в зрительные и потому вынужден применять убогие приборы ночного видения, чтобы компенсировать естественные недостатки организма...
Казалось бы, при таком соотношении сил и вооружения для чужого спецназа не существовало никаких шансов выжить. Однако враг действовал настолько грамотно и профессионально, что к середине ночи потерял менее половины личного состава, то есть всего несколько бойцов, в то время как среди преследователей счет жертв шел на десятки!
И до чего метко люди стреляли из своих убогих лазерных ружей! Когда Хазад воочию убедился, что спецназовцы врага способны попасть дрожащим игольчатым лучом в глаз или в центральный кровосборный узел, ему стало жутко.
Ни один из фринов – даже самый лучший снайпер – не мог похвастаться таким мастерством. Без преувеличения, воинское искусство этих десантников было настоящим чудом, на уровне чего-то сверхъестественного, такого, что подвластно лишь темному богу Чьонду.
А люди вовсе не чувствовали собственной ущербности, не думали сдаваться или впадать в панику по причине несоответствия численности солдат или из-за убогости вооружения. Они храбростью и мастерством компенсировали и то, и другое. Диверсанты упрямо выполняли свою работу, выводя солдат Мадэна из строя – одного за другим. Вдобавок чуть позже выяснилось, что беглецы дурачили карателей – разделились на две команды, и одна скрытно ушла в сторону захваченного гарнизона с секретными орудиями.
...Ближе к середине ночи Хазад связался с Мадэном по гравитону, чтобы узнать новости о преследовании второй группы. Оказалось, там дела ничуть не лучше. Группу потеряли из вида после того, как десантники уничтожили шаролет, который висел над болотом, подсказывая охотникам, где искать беглецов.
