Сергей Палий - Санкция на жизнь
И так уже немало людей погибло и пострадало из-за него. Хватит для террора собственной совести до гробовой доски… Да еще эти жутковатые слова насчет вины, произнесенные безопасником в шлюзе… Ведь он по-настоящему ненавидит Стаса, раз рискнул попытаться его убить, маскируя смерть в разгерметизированном стыковочном рукаве под несчастный случай…
Сосредоточившись, Нужный начал рассказывать. С самого начала. С того момента, как «Ренегат» потерял управление.
Он говорил около получаса. Не торопясь, стараясь припомнить ничтожные детали.
Утаил Нужный только одно – их близость с Верой. Что-то от другого Стаса, погибшего в космосе, бурно воспротивилось, когда дело дошло до этого эпизода… И он умолчал. Скрыл.
— По всей видимости, у вас отличная память, Станислав, — удовлетворенно кивнула Ольга, дослушав до конца. — Пока данные обрабатываются аналитиками, я могу ответить на несколько ваших вопросов. Если, конечно, они будут корректными.
Нужный устало откинулся на спинку дивана.
— Можно мне наконец проснуться и вырваться из этого кошмара? — тихо проговорил он.
— Ответ отрицательный.
— Что, у меня нет санкции даже на это? — невесело усмехнулся Стас.
— Прекратите устраивать цирк, Нужный. У вас имеются вопросы по существу?
— Да, — серьезно сказал Стас. — Их несколько.
— Внимательно слушаю.
— Борт, на котором мы сейчас находимся, принадлежит силам космической обороны Земли?
— Ответ положительный.
— Земли… — Нужный запнулся, формулируя вопрос. — Какой Земли? Что означали ваши слова про некую Землю Игрек?
— Согласно протоколу 2-145-РЗ, нашу планету, равно как и всю Солнечную, с недавнего времени было принято идентифицировать как Землю X. Ту, на которой пришлось побывать вам, соответственно, называют Землей Y.
— Они находятся в одной Вселенной или в параллельных пространствах?
— Данные уточняются.
Стас задумался на минуту.
— Вот что объясните мне… — сказал он. — Как могло получиться, что в другой Солнечной существовал мой двойник?
— Это было связующее звено, Станислав, — раздался голос за спиной Нужного.
Он обернулся и увидел в дверях человека, лицо которого показалось ему смутно знакомым. Где же он мог его видеть?…
— Уиндел, я не припомню, чтобы просила вас составить нам компанию, — процедила безопасница.
— Уиндел… — Стас встал с дивана, внимательно разглядывая вошедшего. Нескладная фигура, такой же испуганный взгляд, старомодная шляпа… Только зонта в руке не хватало. — Жаквин Уиндел. Это ведь вы приходили ко мне ночью перед злополучным рейсом!
— Я лишь хотел предупредить о возможной катастрофе. Вы не стали меня слушать.
— Уиндел! — громко сказала безопасница. — Идите к себе в каюту!
— Ольга, — извиняющимся тоном произнес тот. — Мне кажется, пришло время поговорить начистоту. Пусть Станислав знает, что происходит. Он является не просто участником событий. Он – скрепка, которой нечаянно сцепили два мира.
— Если бы не прямой приказ командования относительно ваших полномочий, Уиндел, — яростно прошипела Ольга, — я бы вас отправила прямиком в комплекс для душевнобольных.
— Знаете, полковник, я был бы не прочь… — кивнул Уиндел. — Станислав, почему вы не стали меня слушать тогда? Ведь можно было избежать контакта…
— Да откуда я знал, кто вы такой, — нахмурился Нужный. — Кстати, я и сейчас не знаю.
— Простите. — Жаквин по-детски неуклюже пожал плечами и снял шляпу. Жест показался Стасу чересчур напыщенным. — Я астроном. Вы бы присели, что ж стоять-то… Еще несколько лет назад я обнаружил планетарную систему возле звезды, подозрительно похожей на Солнце. Впрочем, она давно была внесена в астрокаталоги и вроде бы ничего особенного собой не представляла. Но совпадений было уж больно много… По характеру гравитационных возмущений я вывел, что в системе девять планет. Не хватало лишь одной для полного сходства с нашей Солнечной…
— Только не говорите, что Земли! — усмехнулся Стас. — Прозвучит банально.
— Нет. В той системе я не мог отыскать Меркурий. А впоследствии оказалось, что в расчеты закралась ошибка… Он был.
— Но что это дает? Не понимаю… Ведь возле окрестных звезд множество планетарных систем. Далеко ходить не надо… Вон в Центавре, к примеру… И некоторые также похожи на Солнечную…
— Вы правы. Только точки перехода появились именно в этих двух.
— То есть две практически идентичных Солнечных системы существуют в одном измерении? И к тому же, как я понимаю, находятся не так далеко друг от друга по астрономическим меркам?
— Примерно – шесть целых и восемьдесят пять сотых парсека.
— Вам не кажется, что это маразм с точки зрения теории вероятностей?
Жаквин неопределенно покачал головой и пожевал губами. Ольга воспользовалась заминкой.
— Нужный, хочу, чтобы вы знали, — сказала она. — Во время спасательной операции погиб пилот разведывательного истребителя.
— Какой спасательной операции? — не понял Стас.
— Когда тебя, кретина, вытаскивали из этой помойки! — взорвалась она. — Вместо того чтобы налаживать нормальный дипломатический контакт – вероломно вторглись на чужую территорию и устроили такой бедлам, что теперь жди с минуты на минуту их ответного удара… А у нас за спиной – девять миллиардов гражданских!
— Но зачем нужно было идти на такие жертвы ради одного человека? — удивился Нужный. — Вы думали, что я разболтаю военные тайны или секреты новых технологий? Так я их сроду не знал…
— Тебя не только соцсанкций надо лишить, — со злобой проговорила Ольга. — Тебя надо… — Она замолчала. Видимо, не придумала с ходу достаточно сурового наказания для Нужного.
— Да в чем я провинился, в конце-то концов? — в свою очередь не выдержал Стас. — Я что, вызывался быть парламентером у соседских ворот?!
Безопасница лишь яростно засопела.
Ответил Уиндел:
— Вы не вызывались, Стас. Но, к сожалению, Вселенной на это глубоко начхать.
— Кстати, Жаквин, как там с теорией вероятностей? Не сходится что-то, вам не кажется?
— Мы столкнулись с редчайшим феноменом со времен начала сущего, Станислав…
— Отсюда, пожалуйста, поподробней! И, по возможности, избавьте меня от теологических домыслов.
— Теология здесь вовсе ни при чем… Вы прекрасно знаете, что звезды постоянно движутся вокруг ядра галактики с различными скоростями. А значит, они, так или иначе, перемещаются относительно друг друга.
— Это и первоклассник знает. В чем ваш пресловутый феномен?
Уиндел вновь пожевал бледными губами и проговорил:
— Когда открылись точки перехода между системами X и Y, их движение относительно друг друга замедлилось, а затем и вовсе прекратилось. Они встали в какую-то лишь самой природе ведомую нулевую позицию.
— Это абсолютно невозможно по законам небесной механики.
— Скажите, Станислав, вы никогда не задумывались, почему в последние десятилетия происходит столько климатических, тектонических, магнитных и других серьезных катаклизмов? Не только на Земле, во всей Солнечной… Температурные перепады на планетах, знаменитое смещение эксцентриситета орбиты Венеры и значительное прояснение атмосферы Юпитера. Гипотермальные пятна на Солнце, шальные кометы, летящие черт-те куда, изменение магнитных линий Марса, угроза глобального потепления на нашей родной Земле…
— Я не специалист, но эти… э-э… девиации в пределах допустимой нормы… кажется…
— Не много ли? За последние двадцать лет? — Уиндел помял свою шляпу в руках. — Если бы ученые были чуточку прозорливее, они бы задумались, отчего Солнечная, спавшая спокойно на протяжении миллионов веков, вдруг проснулась… И это не антропогенный фактор. Отнюдь. Мы, бесспорно, порядочные разгильдяи. Но даже сейчас наше влияние на экологию ничтожно. Я уже не говорю о таких нетривиальных вещах, как смещение эксцентриситета орбиты целой планеты.
— Но… Даже если на мгновение предположить, что вы правы… — Стас растерянно посмотрел на Уиндела. — Какого же порядка должна быть энергия, которой бы хватило для того, чтоб остановить движение двух звездных систем относительно друг друга?
— Астрономического. Даже мегаастрономического, если так можно выразиться.
— И откуда она взялась… эта энергия?
— А откуда берутся квазары и горизонты событий? Кто создает коллапсирующие туманности и зажигает сверхновые? Что правит хаосом на границах Вселенной, куда не дотягиваются даже рентгеновские щупы самых современных телескопов? Вы молчите, потому что не знаете. И я не знаю. Никто не знает… Теперь важен результат. Причины искать будем по ходу дела.
В кают-компании повисла тишина.
— Почему я?
