Анатолий Гончар - Ангелы апокалипсиса
– Сбавь скорость, – тихо попросил Ефимов, и Касатонов отпустил педаль газа. Машина замедлила ход. Поравнявшись со стоявшими навытяжку солдатами, «уазик» почти остановился, и в этот момент защёлкали выстрелы. Оба дежурившие у шлагбаума повалились в пыль. «Уазик», как ни в чем ни бывало, покатил дальше. Тут же со следовавшей за ним брони соскользнула тень и юркнула в вагончик дежурного. За шумом моторов не было слышно, как там несколько раз почти беззвучно щелкнуло. Внедорожник прокатился в центр лагеря и замер напротив жилого помещения. Майор был больше не нужен. Оставлять его в машине, даже связанным, было рискованно. Трофейный нож с необыкновенной лёгкостью вошел в правый бок пленного. Майор раскрыл рот, чтобы вскрикнуть, но «захлебнулся» болью и умер почти мгновенно. Рукоять так и осталась торчать из тела покойника. Инициалы К.Н.О. в очередной раз залило кровью.
– Пошли! – негромко скомандовал Ефимов, выскочил из машины и, молясь о том, чтобы их действия остались не замеченными часовым на вышке, побежал к одиноко стоящему зданию штаба. Фёдор и Максим бросились к входу в казарму.
Со стороны БТРа по вышке и по стоявшим по периметру часовым дружно заработали ВСС и оба «Вала».
– Прикрой спину! – Боровиков неспешным движением открыл дверь и вошёл внутрь казармы. Большинство людей в помещении лежало на кроватях, многие спали. В первые секунды на Фёдора и вошедшего следом за ним Касатонова никто не обратил внимания. Когда «правосеки» опомнились, было уже поздно. Выстрелы слились в один нескончаемый треск. Присоединившийся к Фёдору Касатонов бил из своего «стечкина». Через минуту всё было кончено.
– Все? – Фёдор тяжело дышал, по его лицу несколькими ручьями тек пот.
– Все, – сделав последний контрольный выстрел, подтвердил Касатонов и быстро перезарядил оружие.
У входа в штабную палатку, сидя на лавочке, дремал часовой. Ефимов, не раздумывая, выстрелил ему в лицо с тем расчётом, чтобы пуля попала в мозг, и, не глядя, как тело убитого заваливается на бок, побежал дальше. От майора он знал – в штабе постоянно находятся три офицера. Так и вышло. Молодой стройный старший лейтенант даже не успел повернуться на скрип двери, пуля ударила его в спину. Он вскрикнул. Находившийся рядом капитан дёрнулся навстречу, но тут же грязно-красные брызги, вырвавшиеся из его головы, залепили стену. Третий офицер, сидевший за столом и разглядывавший бумаги, качнулся, потянулся за лежавшим на столе пистолетом, но понял, что не успеет, и замер в ожидании.
Пистолет Ефимова уже был готов выплюнуть очередную порцию смерти, когда прапорщик узнал сидевшего за столом полковника. Палец застыл на спусковом крючке. «Гриценко», – вместо того, чтобы выстрелить, Ефимов громко скомандовал:
– Руки за голову!
– Вот и встретились… – тихо произнёс полковник.
– Мать твою! – не сдержавшись, выругался Сергей, и, чуть помедлив, огорчённо выдавил: – Свела нелёгкая…
– У нас всё чисто, – сообщил по радио Горелов, в задачу которого входило уничтожить часовых и захватить караулку. Пленных было приказано не брать.
– У нас тоже, – донёсся голос Боровикова.
– Молодцы! – не отрывая взгляда от своего пленника, похвалил Ефимов.
– Давно здесь? – поинтересовался Гриценко.
Сергей отрицательно качнул головой:
– Не очень.
«Интересно, видел ли он меня, когда приезжал к танкистам? Вряд ли. Скорее нет, чем да. Да если и видел, что с того? Какая теперь разница? Никакой».
– Здесь нет того, что вы ищете. – Гриценко устало провёл по лицу ладонью. Встал из-за стола. Ефимов не препятствовал. – Вы опоздали.
– Куда они передислоцировались?
– Думаешь, я знаю? А и знал бы, не сказал. Считаешь, я бы их сдал?
Сергей задумался:
– Считаю, что нет.
– Правильно считаешь! – Полковник отошёл от стола, достал сигареты, закурил.
– Я перерою все эти бумаги и найду ответ, – уверенно заявил Ефимов.
После этих слов полковник бросил короткий взгляд на стол, на его скулах заходили желваки, потом перевёл взгляд на собственный пистолет. Сергей качнул оружием.
– И не думай! Что мне нужно, я уже знаю. – Ефимов решил не темнить и бросил всего лишь одно слово: – Н-ск.
Полковник побагровел, затем побледнел.
– Кто сказал?
– Степанчук. – Ефимов не собирался держать это в тайне.
– Шкура! – прошипел изменившийся в лице Гриценко.
Приспущенный на флагштоке украинский флаг послужил сигналом на выдвижение для второй части группы.
Встречать остававшихся с Масляковым разведчиков Ефимов вышел в сопровождении Фёдора.
– Все целы? – первым делом поинтересовался Масляков.
– Да.
– Слава богу!
– Повезло.
– Пустышка? – оглядевшись и не услышав ожидаемого доклада предположил группник.
– Ты, как всегда, прав, – съязвил Фёдор. – Было бы по-другому, мы бы уже пылили в обратную сторону, а не ждали, когда вы раскачаетесь.
– Тоже верно. – Виталий поправил висевший на бедре «стечкин». – Что дальше?
– Сейчас решим, – пообещал Ефимов и повернулся к застывшим в ожидании бойцам. – Вы двое, – указал он на Ларина и Короленко, – остаётесь на КПП, остальные в палатку. Лишний раз по территории не бродить. Примем решение – доведём.
– Сколько у нас времени? – Дикуль небрежным движением переложил пулемёт с одной руки на другую.
– Минимум полчаса, но, возможно, до ночи. Говорю же – потом «довернём». Ступайте.
– Пошли. – Агушев первым зашагал в указанном направлении. Группник смахнул выступивший на лице пот.
– Сергей Михалыч, дальше-то что? – спросил он.
– Сам не знаю, надо бы хоть карту хорошенько рассмотреть. Если верить одному покойнику, то они перебрались в Н-ск.
– А если не верить?
– Тогда я не знаю, где искать.
– Значит, Н-ск?
– Без выбора.
– Уточнить больше не у кого? – Масляков не спрашивал – констатировал.
– Есть, но он скорее проблема, чем язык.
– Почему?
– Гриценко помнишь?
– Кого?
– Полковника Гриценко.
– Это тот, который…
– Он самый.
– Чёрт! – выругался Масляков, затем с надеждой посмотрел на Ефимова. – Так, может, он нам и поможет?
– Нет. Сказал, что будет молчать. И я верю, что его не разговоришь. К тому же Степанчук вряд ли соврал.
Они не спеша двигались к жилым помещениям.
– Так что будем делать? До Н-ска минимум два дня ходу. А мы уже засветились на этом «объекте». Будь он неладен!
– Засветились – это точно. Не сегодня завтра сюда заявятся.
– Так как поступим-то? – Масляков начал терять терпение.
– Вариантов два, точнее, три. Первый – бросаем всё к хренам собачьим и возвращаемся. Объект по указанным координатам мы обнаружили, захватили. То, что всё оказалось лажа, – не наша вина.
– Не прокатит, – покачал головой Виталий. – Задача у нас четкая, к тому же мы теперь знаем, куда направляться.
– Значит, вариантов всего два. Первый – сейчас же садимся на броню и стартуем в сторону объекта. Если повезёт, к ночи будем близ города. Не доезжая пару километров, бросаем БТР и пытаемся проникнуть на объект. Плюсы – скорость доставки. Минусы – если здесь кто появится, они будут знать, что искать – а именно пропавший БТР. К тому же по дороге не поедешь, значит, окольными путями, а это и следы, и дополнительное время.
– Согласен.
– Второй вариант – выдвигаемся отсюда пешим порядком.
– Михалыч, ты совсем?! Если кто-то обнаружит трупы, они устроят погоню.
– Правильно. Поэтому предлагаю разделиться. Точнее, посадить одну тройку или даже двоих человек на БТР и отправить к линии фронта. Пусть считают, что мы решили вернуться.
– А если их перехватят?
– Даже если их перехватят, то противник с большой долей вероятности посчитает, что основная часть группы спешилась где-то поблизости и пошла к линии соприкосновения своим ходом. Будут искать нас там. Главное, чтобы этого не произошло слишком рано. Тем более что те, кто поведёт броню, и в самом деле, отъехав отсюда на достаточное расстояние, бросят БТР и пойдут пешком.
– А если их захватят в плен?
– Надеюсь, что этого не случится, – с нажимом произнёс Ефимов. – Но если это, не дай бог, произойдёт, они должны будут сказать, что группа только пару километров назад спешилась, разделилась на двойки и пошла к фронту.
– Хорошо. Уболтал. – Масляков задумчиво почесал переносицу. – А как поступить с полковником? С собой такую обузу не потащишь. Отправить с бронёй?
– Не мели чепухи, ты сам знаешь, этого делать нельзя. – Ефимов почувствовал комок в горле. – Тут без выбора.
– Но он же в тот раз нас предупредил! – вырвалось у Маслякова.
– Предупредил. – Старший прапорщик не стал отрицать очевидного. – И я даже скажу тебе больше: он вообще скорее всего нормальный мужик. Но его нельзя взять с собой. Он не пойдёт, придется тащить, а это потеря мобильности. Оставить здесь нельзя. Про броню я уже говорил. Как ни крути – везде тупик.
