Ерофей Трофимов - Становление
Внешне они напоминали земных страусов, с той только разницей, что их длинные, хищно загнутые клювы были украшены острыми зубами. Вытянув длинные шеи, они стремительно неслись в сторону лагеря. Их намерения стали абсолютно явны, когда «страусы» решительно атаковали забравшихся в фургон людей.
Натянув лук, Араб выделил самую агрессивную птицу и выпустил стрелу. Лёгкий снаряд вошёл в грудь существа почти до половины древка. Высоко подпрыгнув, хищник рухнул на землю и, несколько раз судорожно дёрнув длинными голенастыми ногами с крепкими когтями, замер. Остальные хищники даже не заметили смерти собрата, продолжая атаковать фургоны. Сбившись в кучу в середине широкого кузова, люди пытались отбить нападение при помощи подручных средств. Не теряя времени даром, Араб принялся всаживать в «страусов» стрелу за стрелой, благо птицы были крупными и промахнуться в них было сложно. Когда от нападавшей стаи осталось всего три особи, хищники словно поняли, что кто-то убивает их на расстоянии, и, дружно развернувшись, стремительно понеслись в сторону стрелка.
Теперь Арабу оставалось только одно: стрелять очень быстро и очень метко. Что он и сделал, выпустив вторую и третью стрелы, когда первая была ещё в полёте. Все три птицы рухнули в траву. Последний хищник, пропахав клювом несколько метров, умер уже под фургоном Араба.
Отложив лук, он медленно спустился на землю и, внимательно осмотрев лежащее существо, мрачно спросил у восхищённо смотревшего на него Люка:
— Ну, и как вы называете этих птичек?
— Это драфсы, — коротко пояснил подошедший к ним Чин.
— И часто они нападают на стойбище?
— Бывает, — неопределённо ответил старик.
— Чин, говори толком, — мрачно попросил Араб. — Мне нужно точно знать, как их много, как часто они нападают на людей, какими стаями охотятся? Эти вопросы — не просто из любопытства. Это важно. Важно и то, можно ли их есть? Или это просто пожива для падальщиков?
— Нет, это хорошее мясо. Вкусное, — неожиданно улыбнулся старик. — Их перья мы продаём торговцам, а когти и клювы используем для изготовления инструментов. Жаль, что они не бросились бежать. Если найти их гнёзда, можно разжиться яйцами.
— И то ладно, хоть стрелы не даром пропали, — глубоко вздохнув, проворчал Араб.
— Объясни мне, что это за штука? — осторожно спросил Чин, тыча пальцем в лук, лежащий на краю кузова фургона.
— Только не говори мне, что у вас никто не пользуется таким оружием! — недоверчиво проговорил Араб.
— Я нигде такого не видел, — покачал головой старик.
— Это называется лук. Выпуская из него стрелу, я могу убить врага, не подходя к нему близко, — с расстановкой пояснил Араб.
— Этому сложно научиться? — задумчиво спросил старик.
С ходу сообразив, о чем он думает, Араб лукаво улыбнулся и, кивнув, весело ответил:
— Ты прав, это будет намного проще, чем обучить твоих телят драться.
— А есть ещё что-нибудь такое?
— Ты видел, как при помощи кожаного ремня бросают камни? — задумчиво спросил Араб.
— Нет, — снова развёл руками старик.
— Ваши воины не умеют стрелять из лука и не знают, что такое праща? Я правильно тебя понял? — растерялся Араб.
— Всё верно, — удивлённо кивнул старик.
— Но как же тогда воюют краги? — продолжал допытываться Араб.
— Войска сходятся и рубят друг друга мечами, топорами и режут кинжалами, — спокойно ответил Чин.
— Похоже, у нас появился шанс здорово испортить крагам настроение, — весело усмехнулся Араб.
— Что ты задумал? — тут же спросил старик.
— Мне потребуется выделанная кожа, чтобы нарезать ремни вот такой длины, — ответил Араб, широко разведя руки в стороны.
Недоумённо кивнув, Чин подозвал к себе Люка и, пояснив ему, что делать, отправил мальчика к своему фургону. Тем временем женщины уже успели ощипать большинство добытых птиц, и мужчины принялись потрошить туши, чтобы подготовить их к долгому хранению.
Люк притащил свёрнутый в рулон кусок кожи, на поверку оказавшийся целиком выделанной шкурой боска. Одобрительно кивнув, Араб раскатал её на полу своего фургона и, взяв нож, принялся кроить из кожи ремни для пращи. Простота и удобство, вот что было положено в основу этого оружия. С древнейших времён обыкновенные пастухи и крестьяне ловко орудовали этим незамысловатым оружием, лихо разбивая друг другу лбы в войнах и мелких стычках. Вырезав несколько ремней, Араб выбрался из фургона и отправился искать подходящие камни. Выбрав несколько круглых голышей подходящего размера, он вернулся обратно к фургону и, закрепив ремень на запястье, вложил камень в петлю. Выбрав цель в виде висящего на пальме непонятного плода, Араб ловко раскрутил над головой пращу и, резко выбросив руку, послал камень в полёт.
Гул раскрученной пращи привлёк внимание вождя племени. Чин следил за действиями пришельца, открыв от удивления рот. Камень свистнул и размытым пятном метнулся к цели. Раздался глухой удар, и плод свалился на землю. Не поленившись, Чин подошёл к упавшему плоду и, осторожно перевернув его ногой, с задумчивым видом принялся рассматривать результаты броска.
Не сообразив, в чём дело, Араб подошёл к нему и, бросив взгляд на упавший плод, спросил у старика:
— Что-то не так?
— Это кос. Его орех нельзя расколоть даже большим камнем. Скорлупа очень прочная.
— И что? — не понял Араб.
— Ты разбил его при помощи своего оружия, — тихо ответил старик.
— Хорошо, — с довольным видом кивнул Араб. — Но я не понимаю, что тебя не устраивает?
— Мне вдруг стало страшно, — неожиданно признался старик. — Я представил себе, что будет, если это оружие попадёт в руки крагов или наёмников. Ведь тогда вся наша земля умоется кровью.
— Значит, нужно сделать так, чтобы оно не попало им в руки, — пожал плечами Араб.
— Как тебя понять? — растерялся старик.
— Просто. Я научу пастухов пользоваться пращой. Её можно носить вместо обычного ремня, на поясе. А камней везде много, — лукаво улыбнулся Араб.
— А лук? Ведь это настоящее оружие и его не спрячешь, — не уступал Чин.
— Вы не пользуетесь кнутами, — задумчиво ответил Араб.
— Мы не знаем таких вещей, — мотнул головой старик.
— Кнут — это палка с верёвкой, которой погоняют животных. Если снять тетиву, то лук вполне сойдёт за посох, раз уж кнуты у вас тоже не в ходу. Надеюсь, посохами у вас пользуются?
— Да, многие ходят за стадом с длинной палкой. Так, на всякий случай, — пояснил старик.
— И то ладно, — покладисто кивнул Араб. — Стрелы спрятать, а лук носить вместо посоха. Краги наверняка не таятся, когда находят пастухов.
— Наоборот. Они сразу начинают кричать и громко звать друг друга, чтобы заставить пастухов бежать. Тогда они гонятся за ними на своих таргах и колют их копьями. Это у них называется: заставить скотину побегать.
— Ничего, — мрачно пообещал Араб, — скоро они от нас бегать будут.
— Ты собираешься объявить им войну? — спросил старик.
— Нет. Никакой войны не будет, — решительно ответил Араб. — Я просто буду уничтожать их как смертельно опасных зверей. Из-за угла. Из засады.
— Я думал, что ты воин, а ты собираешься поступать, как обычный наёмник, — удивлённо проговорил Чин.
— Я воин. Но я один. И геройски погибать ради дурацкой идеи я не собираюсь, — резко ответил Араб. — Для тебя главное — сохранить племя. Всё остальное оставь мне. Пусть это будет на моей совести.
— Я не знаю, что означает это слово, «дурацкий», но судя по тому, как ты это сказал, оно означает что-то не очень приятное, — неожиданно насупился Чин.
— Я хочу сказать, что каждый должен заниматься своим делом, — попытался смягчить свою резкость Араб. — Ты — пасти босков, а я — воевать. И пусть тебя не смущают мои методы и способы. Ты об этом ничего не знаешь.
— Я вынужден согласиться с тобой, — задумчиво кивнул старик. — В войне я действительно ничего не понимаю. Но мне трудно понять, почему ты не хочешь сражаться с ними открыто?
— Да потому, что их много. Ты сам говорил, что они выезжают на охоту всем скопом. Всей семьёй. Понимаешь, если один краг, воин по рождению, неожиданно исчезает, то остальные сначала задумаются, а потом испугаются.
— Возможно, — задумчиво кивнул Чин. — А возможно, что это наоборот только раззадорит их.
— Ничего, это нам тоже на руку, — жёстко усмехнулся Араб, медленно сворачивая пращу.
— Хорошо, — решительно махнул рукой старик, — делай, как считаешь нужным. Я не стану вмешиваться.
— Это мудрое решение, — одобрительно кивнул Араб. — Если не можешь помочь, то хотя бы постарайся не мешать.
Ловко развернувшись на своих костылях, он не спеша заковылял к фургону. Проклиная эти неуклюжие деревяшки и свои раны, он забрался в кузов и, устроившись на шкурах, задумчиво уставился на сплошную зелёную стену леса.
