Роман Злотников - Последний рейд
Установить местонахождение “объекта” удалось довольно быстро. Камея быстро сымитировала аварию вентиляции в баре и, выгнав посетителей и оставив двоих Сестер на связи, лично выдвинулась к ресторану. На акцию она взяла весь свободный наличный состав — семнадцать Сестер. Этот странный “объект” уже сумел спутать ей все карты, поэтому Камея больше не хотела рисковать. Семнадцать Сестер атаки способны были преодолеть любое мыслимое сопротивление, которое могли оказать местные силовые структуры.
К ресторану “Звездная лагуна” они прибыли около полдвенадцатого. У задней двери ресторана как раз остановился длинный наземный лимузин (отчего-то пользование подобными допотопными средствами передвижения считалось у местных Диких особым шиком). “Слепая атака” характерна тем, что в гораздо большей степени, чем что-либо иное, зависит от умения ловить удачу, использовать любой подвернувшийся шанс. Поэтому Камея сделала знак, и спустя несколько мгновений Дикая, прибывшая в лимузине, ее охрана, а также все встречающие были распластаны на керамомалахите. Камея окинула критическим взглядом открывшуюся картину и удовлетворенно кивнула. Что ж, самый слабый и непредсказуемый элемент плана можно было считать разрешенным. План ресторана, подходы, планировку столиков они успели изучить заранее, но вот как быстро идентифицировать “объект” среди нескольких десятков других Диких, занимающих столики в затемненном зале? Конечно, Сестрам атаки для идентификации нужно было неизмеримо меньше времени, да и сумрак, царивший в зале, представлял для их глаз гораздо меньшую проблему, но несколько минут могли понадобиться. Причем чрезвычайно важно было за это время не возбудить никаких подозрений у объекта. А теперь проблему идентификации можно было считать практически разрешенной. Камея кивком указала на Дикую, прибывшую в лимузине:
— Эту — поднять!
Через пять минут Камея окинула себя придирчивым взглядом — платье сидело как влитое. Она покосилась на умело связанную бывшую владелицу, изо всех сил пытавшуюся поплотнее стиснуть колени, чтобы прикрыть свои обнаженные гениталии, что, естественно, у нее совершенно не получалось. Поза инкрайя представляет собой наиболее безопасную и удобную позицию для связывания, позволяя не только полностью обездвижить “клиента”, но и совершенно свободно проводить визуальный осмотр и полный обыск (в том числе и внутренних полостей организма). Камея фыркнула. Она сама не видела ничего предосудительного в обнажении тела, а если эта Дикая считала иначе, ей не стоило надевать платье на голое тело. Верхняя одежда такая вещь… никогда не знаешь, когда можешь ее лишиться. Камея развернулась и, кивком приказав всем Сестрам, кроме пары охранниц, следовать за собой, двинулась ко входу в ресторан. Все должно было закончиться в течение ближайших десяти минут. Несмотря на отсутствие нижнего белья, эта Дикая скорее была певицей, а не стриптизершей. Камея испытывала большие сомнения по поводу того, что кто-то из Диких мог быстро и эротично сбросить такое платье. Но она сама петь не собиралась. Вряд ли ей потребуется больше трехсот секунд, чтобы выявить “объект”.
Что произошло в зале, она так и не поняла. Стоило Камее появиться в проеме арки, через которую проникали на сцену те, кто собирался выступать в этом зале (очень удобная позиция, сверху, с хорошим обзором), как в зале возникло какое-то движение. А в следующее мгновение Сестра Ирма и Сестра Магди, перекрывавшие выход к пожарной лестнице, начали ме-е-едленно (как показалось Камее) заваливаться на спину. И в ту же секунду зашипели перепускные клапаны игольников. Камея рванула вперед, но тут же запуталась в длинном шлейфе концертного платья. Она на мгновение остановилась, захватив в руку большую часть подола, резким движением оторвала всю нижнюю часть платья чуть ли не до паха и помчалась дальше. А в голове молоточками стучали бубны тревоги. Все опять складывалось не так. Но она еще даже не подозревала, до какой степени…
В этот момент дверь ее камеры медленно открылась и на пороге возник силуэт самца. Да-а-а, это был очень неплохой экземпляр. Высокий, с узкой талией и тяжелыми, сильными плечами. Может, несколько грузноват в верхней части тела, но… от такого можно ожидать не только здорового потомства, но и… удовольствия в процессе. Во всяком случае, Властелины иногда выдавали отличившимся Сестрам подобных самцов в награду. Правда, они долго не выдерживали… Впрочем, какой самец может долго выдерживать темперамент Сестры? Самцы так слабы и трусливы! Но этот самец был один. И, похоже, он не боялся. Вот тупица. Камея подобралась. Этот глупый самец не закрыл дверь, значит…
— Не стоит…
Камея замерла. Что он имеет в виду? Неужели ее намерения так явственно написаны на ее лице, что понятны даже самцу? Между тем самец неторопливым движением выудил из кармана серебристый пеналец, открутил крышечку, вытащил из нее толстенький цилиндрик, который Дикие называли сигарой, покрутил между пальцами, разминая, а другой рукой одновременно доставая из кармана пиджака гильотинку. Камея несколько мгновений послушно пялилась на то, как этот тип аккуратно отрезает кончик, затем раскуривает сигару и, слегка втянув ароматный дым, ловко выпускает изо рта колечко, и стремительно метнулась к распахнутой двери…
Когда она пришла в себя, голова болела не так сильно, как в первый раз. Дверь была по-прежнему закрыта, а в камере (а она теперь уже совершенно не сомневалась в том, что это камера) было абсолютно пусто. И если бы не легкий запах табака, то Камее показалось бы, что самец ей привиделся. Но запах — вот он, никуда не делся. Значит, самец был. Древнее проклятие, что же это ее так приложило? Она бросилась к распахнутой двери, а затем… Самец не мог успеть перехватить ее рывок. Вообще ни один Дикий не смог бы это сделать. Для их восприятия она была слишком быстрой. Хотя кто-то же был там на крыше? Кто-то швырявший куски дюропласта (а это материал, совершенно не приспособленный для того, чтобы его швырять) с такой убийственной силой и точностью, что большинство Сестер атаки даже не успели ничего понять.
В этот момент дверь снова медленно открылась. На пороге стоял все тот же самец. Без сигары. В руке он держал легкий стул из гнутых металлических труб с пластиковым сиденьем. Окинув ее спокойным взглядом, он вошел внутрь и, демонстративно сделав три шага в сторону от двери, поставил стул спинкой вперед и уселся на него верхом, сложив руки на спинке:
— Ты можешь попробовать еще раз, но… в этом случае ты меня сильно разочаруешь.
Камея воткнула в него напряженный взгляд. Неужели?.. Она облизала враз пересохшие губы. О древнее проклятие! Неужели все легенды ОБ ЭТОМ были правдой?
— Кто ты?
Саме… (о Создатели, у нее как-то язык не поворачивался назвать его самцом), сидящий перед ней, пожал плечами.
— Откуда я знаю, как меня называют в ВАШИХ сказках? А вот ваши… Создатели обычно зовут меня Пришедший После. Естественно, те из них, кто верит в то, что я существую. — Он усмехнулся. — Впрочем, сегодня верят уже все.
— П-п-очему? — Камее с трудом удалось задать этот вопрос, потому что ее губы одеревенели. Это было… невероятно. Древнее проклятие — не только ругательство! Оно существует!! Все, о чем ей говорили учителя и воспитатели, то есть те, кого она и ее сестры считали почти богами, просто ей лгали…
— Потому что четыре месяца назад мой инвани в честной схватке уничтожил пятнадцать ингомана.
Камея вздрогнула. Нет, ее поразил не столько сам факт, что сидящий перед ней… (кто? как его именовать?) уничтожил пятнадцать(!) Создателей, сколько то, что он воспользовался для объяснений словами языка Создателей. Инвани — предыдущее воплощение, или, скажем так, молодая и сильно отличающаяся от меня сегодняшнего ипостась нынешнего, ингомана — всемогущая и неуничтожимая, боевая ипостась Создателей. Сама эта фраза несла в себе парадокс. Ингомана — всемогущие и неуничтожимые. Как можно уничтожить неуничтожимое? А для того, чтобы говорить о себе прошлом как об инвани, надо прожить сотни или скорее тысячи сол-циклов. Но она почему-то чувствовала, что сидящий перед ней говорит правду. О-о, сейчас она это чувствовала очень хорошо. Древнее прок… о, нет, теперь никак нельзя употреблять это ругательство, потому что его зримое воплощение — вот оно, сидит прямо перед ней, облокотившись на тощую спинку стульчика, и прищурясь смотрит на нее:
— Ну что, поговорим?
Камея осторожно подтянула ноги к животу, перекатившись на бок, села и обхватила колени руками.
— Что вы хотите узнать, господин?
Самец слегка поморщился:
— Я не господин тебе.
Камея согласно наклонила голову:
— Это так, но вы равны по статусу моим господам, и я обязана оказывать вам необходимое уважение.
— Кому?
Камея замерла. Глаза сидящего перед ней смотрели спокойно и даже слегка насмешливо.
