Василий Головачев - Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
– Сколько надо?
– Сто рублей в час, тысяча – сутки плюс за бензин.
– Да ты что, казак… – возмутился было Федор.
– Согласен, – сказал Илья. – Вот аванс – пятьсот плюс пятьсот за бензин, остальное после возвращения. Думаю, за сутки мы управимся. Показывай посудину.
Захаренко без капли смущения взял деньги, махнул рукой, увлекая гостей за собой.
Небольшая пристань с двумя десятками лодок в подкове заливчика оказалась всего в пяти минутах пешего хода от дома Алексея.
Спустились к воде, и Алексей спрыгнул на палубу небольшого, но вполне современного катера «Новая Вита», имевшего гармоничные скоростные формы и небольшую рубку на двух человек. Посторонился, пропуская Илью, открыл дверь рубки.
– Водить такие аппараты умеете?
– Приходилось.
– Тогда вот ключи, вот люк в машинное отделение, здесь бар и телевизор. Максимальная скорость катера – тридцать узлов.
– Ну, на такой скорости мы вряд ли будем ходить, однако хорошо иметь запас. Люблю мощные машины.
– Я тоже, – оживился Захаренко. – Езжу на спортивных, гонщик в прошлом.
– Я не гонщик, но тоже люблю быструю езду.
Захаренко похлопал рукой по штурвалу; видно было, что он любит свой катер:
– Не подведи, Витуся.
Вылезли на палубу. Хозяин катера спрыгнул на берег, махнул рукой, прощаясь, поспешил назад, оглядываясь.
Федор посмотрел ему вслед.
– Жадный, обормот! Знаешь, как его в деревне кличут?
– Как?
– Олигарх.
Илья улыбнулся:
– На олигарха он не тянет.
– Но деньги любит.
– Кто их не любит? Парень научился зарабатывать на всем, его за это можно только уважать. Хорошо еще, что согласился сдать катер в аренду.
– Вы уж с ним поаккуратней, не повредите, не то мне придется отдуваться.
– Не придется, мы люди осторожные, мирные, опытные, знаем, как надо обращаться с дорогими посудинами.
– Когда отправитесь?
– Да прямо сейчас, пообедаем только.
Внезапно Илье показалось, что он слышит тихий голос Владиславы. Он даже оглянулся по сторонам, пытаясь определить, откуда прилетел голос. Но никого не увидел. Подумал с тоскливым сожалением: почудилось…
Федор посмотрел на него с прищуром, и Илья взял себя в руки.
Они вернулись в дом Ломовых, поели, собрали свои сумки, уложили в багажник «Вербы» вместе с едой, собранной Федором, и до пристани добрались на машине. Перегрузили вещи, попрощались с Федором.
– За машину не беспокойся, – пробасил Ломов-старший, – никто ее у меня не тронет. Когда вас ждать?
Илья посмотрел на низкое солнце, готовое нырнуть за далекую кромку леса на другом краю озера.
– Может быть, завтра к вечеру вернемся.
– А если задержитесь?
– Постараемся не задерживаться. У тебя мобильный телефон есть?
– Имеется.
– Диктуй номер, позвоню, если что.
– Если понадобится помощь – звони немедленно.
– Как говорил мой дед, трудней всего помочь тому, кто в этом не нуждается.
Федор усмехнулся, пожал руки путешественникам, поднялся на береговой откос. Илья включил двигатель. Катер заворчал, стал медленно отходить от причала.
– Ни пуха ни пера! – долетел голос Федора.
– К черту! – в один голос проворчали Илья и Антон.
И, словно реагируя на это слово, катер вздрогнул, как живой, «передернул плечами», так что звякнули какие-то металлические и стеклянные предметы в рубке.
– БАЗа! – сквозь зубы процедил Антон.
Илья кивнул, увеличивая скорость катера.
Глава 20
Профессионалы
Стемнело, когда катер миновал скалу Синий Камень, а за ней мысок Стрекавин Нос, олицетворявший собой остров Войцы, отделенный от материка широкой протокой. Илья выключил мотор. Стало тихо. Катер проплыл еще полсотни метров по инерции и остановился.
Издалека, с берега, прилетел тоскливый волчий вой.
Илья и Антон прислушались, переглянулись. Каждому вспомнились приключения на острове, разные в силу обстоятельств и личных отношений к ситуации.
Илья закрыл глаза…
Три года назад он точно так же подплыл к острову, закрытому со стороны озера тростниковой крепью, только днем, и услышал дивной красоты девичий голос. Где-то недалеко на берегу, за зеленой стеной кустарника, среди ив и берез пела девушка.
Влекомый какой-то странной сладостной силой, он повел катер сквозь расступившийся тростник, наугад, не осознавая, что делает и куда плывет. Пристал к берегу, поднялся по некрутому береговому склону наверх, вышел на луг с высокой травой и увидел девушку, стоящую под березой на краю луга. Она смотрела на него спокойно и внимательно, одетая в легкий цветастый сарафан, который почти не скрывал небольшую грудь и длинные ноги. Пушистые светлые волосы у нее были распущены по плечам, сияя, как платиновая корона, отчего она походила на лесную нимфу, спустившуюся с дерева на землю. Назвать ее просто красивой не поворачивался язык. По ощущению Ильи, она была прекрасной, и он стоял и смотрел на незнакомку, юную, почти девочку, вбирая ее красоту не глазами, а сердцем, понимая, что внезапно встретил ту, единственную, которую ждал всю жизнь…
Глаза наполнились слезами.
– Владислава… – прошептал Илья.
– Что? – отозвался Антон.
Илья очнулся.
– Ничего… вспомнил, как я здесь искал проход к берегу. Ничего не чувствуешь?
Антон помолчал. Габаритные огни и фонарь катера они не включали вовсе, поэтому в сгустившихся сумерках лица спутника видно не было, только смутное белое пятно, однако Илья хорошо знал друга и чувствовал его напряжение.
– Звенит…
– Верно, звенит. Весь берег накрыт колдовской наветью, как паутиной: тронешь паутинку – задрожит вся сеть.
– Значит, монахи восстановили Храм?
– Едва ли, но их колдуны поставили сторожевой заслон, чтобы контролировать всех приплывающих и приезжающих. Я думаю, хха нас уже засекли.
Словно в ответ на слова Пашина, над катером закричала чайка.
Оба задрали головы, ища глазами белый блик на фоне быстро темнеющего неба.
– БАЗа, – снова пробормотал Антон. – Что будем делать?
– Нам по-любому надо проникнуть во внутреннее островное озерцо, на берегу которого стоял Храм. Если Лик Беса и находится в здешних местах, то лишь где-нибудь поблизости от него.
