Гимн шута – ХIII (СИ) - Федотов Антон Сергеевич

Смысл-то скрывать, что он все знает о собеседнице. Вернее, «все знал» он до того, а теперь, возможно, куда больше, чем она сама.

— Ох-х-х-х-х! — согласилась чему-то своему девушка. — Да! И не к такому привыкаешь.

— Даже как-то обидно, — негромко сообщил будущий император.

— Ну, извини… В смысле, прошу прощения у Вашего вы…

— Елена, — тяжело вздохнул цесаревич. — В рамках личных бесед предлагаю вернуться к привычному формату.

К удивлению мужчины, Кошкина и на секунду не задумалась.

— Хорошо, — просто ответила она.

Тут уж и он не удержался, приподняв одну бровь.

Целительница вопрос поняла правильно. Но скрывать не стала:

— Время, проведенное с Волконским на многие вещи, заставляет взглянуть с иной точки зрения.

Константин кивнул, принимая объяснение. В конце концов, психика не может удивляться до бесконечности. А Павел Анатольевич действительно умел… перевернуть все с ног на голову. На этом фоне скорость адаптации целительницы к новым условиям как-то не очень и удивляла.

— Я услышал, — наконец сообщил он. — У меня есть еще один вопрос.

Девушка кивнула, давая понять, что не возражает. Хотя отказ в ее положении не предполагался, конечно.

— Почему ты не спрашиваешь о своем будущем?

Целительница задумалась. Еще несколько дней назад она бы уже сейчас билась в истерике, требуя рассказать «что с ней будет». Однако организм давно переработал остатки того вещества, которым ее напичкали, а сама она примерно за неделю смогла вернуть себе душевное равновесие. Нет, ей было страшно. И напряжение все также давило на мозги. Да и тревога с подавленностью буквально «прибивали». Но теперь она уже контролировала свои чувства.

Ей даже удалось почти безразлично пожать плечами в ответ на вопрос.

— Оно от меня не зависит, — просто объяснила девушка. — А потому я сосредоточилась на том, что могу контролировать: тело, дух, сознание…

Несколько секунд цесаревич молчал. Что ж, его собственные наблюдения подтвердили вывод целой бригады психиатров и менталистов — Елена Кошкина действительно была не более опасна, чем, например, высокоранговый одаренный, что в момент «угара» теоретически и «по площадям» ударить способен в порыве эмоций, не считаясь с потерями гражданских.

Но не уничтожать же каждого?

Тем более, добровольно сотрудничающих адептов Крови вне закрытых учреждений и без очень жесткого поводка, сейчас в империи и нет, можно сказать. А «вне воли» добиться от человека отдачи и действительно эффективной работы достаточно сложно.

— Что ж, Елена, — коротко кивнул цесаревич. — Пойдем обсудим условия твоего освобождения.

Девушка скупо улыбнулась.

— Константин Дмитрие… Константин, у меня есть вопрос. Как ЕМУ это удалось?

Долгорукий только хмыкнул, припомнив состоявшийся всего лишь час назад разговор.

— … Таким образом, я вижу три направления перспективного развития Елены Витальевны Кошкиной во благо империи, — продолжал вдохновенно вещать Волконский, сменив слайд презентации.

Проектор послушно мигнул и отобразил новую блок-схему.

Больше всего отпрыск Великого клана в этот момент походил на студента, защищающего свою дипломную работу. В каком-то смысле так оно и было.

— Изучение свойств аспекта, — начал перечислять «докладчик». — В качестве примера могу привести «Кровь Животворящую». Как вам известно, этот эликсир получается при извлечении крови носителем Дара. При этом добровольность и даже искреннее желание поделиться ею имеют решающее значение. Ни одна попытка взять «исходный материал» силой или под воздействием препаратов успехом не увенчалась.

Цесаревич кивнул. Равнодушно. Он, как никто, знал обо всех сложностях этого процесса.

Волконский мысленно заставил себя расслабиться. Не время поддаваться эмоциям! от его «презентацией» зависела жизнь Лены.

Он прибыл с докладом в назначенный срок. Все в тот же кабинет цесаревича. Хозяин помещения долго тянуть не стал, предложив сразу же начинать, если, конечно, «есть что сказать».

У Волконского было. Он готовился всерьез защищать право на жизнь целительницы.

Новая смена слайда.

— Кроме того, мы полагаем, что сможем «производить» эликсир для нужд империи.

Скучающее выражение на лице Константина Дмитриевича никуда не делось. Однако бровь он все-таки приподнял. Левую. Лениво так. Продолжай, мол.

— На основании работ Елены Витальевны мы предлагаем поведенческий комплекс, способный обеспечить… более предсказуемое поведение носителей Аспекта в обществе. И даже при необходимости, социализацию и рекомендации в случае предоставления частичной автономности.

Цесаревич вернул бровь на место.

— Зачем? — негромко спросил он. — К чему нам заниматься социализацией объектов? Основная проблема адептов вовсе не в их… нестабильности. Общественное мнение и сложившийся порядок вещей. Люди не примут «кровавых». А Рода и кланы припомнят, как их сородичей уничтожали за одно подозрение за «сношения с Кровью».

Павел мысленно вздохнул. Носители аспекта действительно «отметились» во время Вторых Темных веков. И в немалой степени поспособствовали появлению этого названия.

С другой стороны, а правда ли собеседник против идеи или просто задает уточняющий вопрос. Недаром говорят, что язык дан политику, чтобы скрывать свои мысли.

— Мы предлагаем…

— Оставь, — равнодушно махнул рукой цесаревич. — Следующий пункт.

Клановец сбился, но взял себя в руки едва ли не раньше, чем в голове пронеслась мысль: «Вот черт!».

— Собственно, изучение аспекта, — переключился он. — Мы знаем о Крови невероятно мало. Большинство адептов попросту не способны к продуктивному сотрудничеству ввиду негативных изменений психики. В лице Кошкиной Елены Витальевны мы имеем талантливого исследователя с Даром синтеза эликсиров, лояльного империи…

— То есть, ты предлагаешь без какого-либо обоснования учредить целый институт? И это после того, как я прямо сказал, что кабинет находит Елену Витальевну неподходящим материалом для работы?

«Железная маска» так и не сползла с лица цесаревича. Он все также продолжал равнодушно взирать на беспокойного опричника.

— Нет, — коротко мотнул головой «докладчик». — Предлагаю начать с научно-исследовательского центра.

Цесаревич вновь поднять брови изволил.

— Час от часу не легче, — заключил самодержец.

— Готов развернуть комплекс класса «Альтир-4» в течение двух месяцев! — вытянулся по стойке смирно Павел. — Запуск первой очереди исследований в течение полугода. Выход на полную мощность — два года!

Цесаревич замер. Только на миг.

— Как аргумент — принимается, — кивнул он. — Продолжай.

— Род Волконских готов обеспечить условия и режим для проведения работ, а также специализированную охрану объекта.

Цесаревич только головой покачал.

— Естественно, под контролем сотрудников ответственных канцелярий и СИБ, — тут же добавил молодой человек.

Цесаревич набрал воздуха в грудь.

— Именно на базе центра мы готовы проводить исследования Крови и ее производных, отрабатывать системы социализации адептов и даже изготавливать мелкие партии. Компания «РитРос» готова к строительству отдельного лабораторного цеха для опытного производства!

Константин Дмитриевич медленно выдохнул. Но уже через секунду у него появился очередной вопрос. И вновь «докладчик» успел первым.

— Общественное мнение можно подготовить, — выпалил клановец, которого очень беспокоила столь равнодушная реакция будущего самодержца. — Таким образом, я собрал список нарративов для изменения общего эмоционального фона в отношении «особых» одаренных. По принципу «окна Овертона» мы покажем, что Кровь способна и на благо. Например, через историю раненного во время ханьской войны солдата, которого спасла «живая вода». Ряд репортажей и статей, показывающих человеческую сторону адептов, может повлиять на эмоциональный отклик аудитории. Кроме того, мы предлагаем сыграть на противопоставлении «наших» одаренных и, например, «свободовцев» с нарративом «Как мы можем победить зло, если ничего о нем не знаем?».