Некомбатант 2 (СИ) - Лысак Сергей Васильевич
- Братец, какие-нибудь ориентиры на берегу видишь? Если я буду давать тебе направление, точно на них курс держать сможешь? На компас сейчас надежды мало.
- Вижу, Ваше благородие. Ежели скажете, куда именно держать, то смогу.
- Ну, с богом...
«Лебедь» темным призраком крадется по Босфору. На палубе ни одного огонька. Кочегары пока что не пытаются выжать из котлов максимум возможного, чтобы не было искр из труб, но нам удается держать хорошую скорость против течения в двенадцать узлов. Ганс все точно замеряет и передает информацию в мою черепушку, которая тут же отображается на тактическом экране. Это значит скорость течения в южной части Босфора сейчас порядка трех узлов. А возле мыса Кандилли — в самом узком месте, может достигать пяти-шести узлов. Длина Босфора чуть более шестнадцати миль. Если все будет благополучно, то часа за полтора пройдем. Лишь бы дождь за это время не кончился. Сейчас все турки на постах забились в какую-нибудь щель и плевать хотели на службу, свое начальство и тех идиотов, которые в такую погоду вздумают идти по Босфору. Я не против, служивые. Тем более, никакого непотребства против повелителя правоверных мы сейчас не замышляем, и вам ничего не грозит.
За кормой остается султанский дворец Топкапы. Его огни все же пробиваются сквозь пелену дождя. Поразительно, но наш уход из Золотого Рога никто не заметил! А если и заметил, то не придал этому значения. Во всяком случае, никто пока не забеспокоился. То, что у турок царит редкостный бардак, я знал и раньше. Но до такой степени... Ганс, поднявшийся на высоту в полторы тысячи метров, помимо обеспечения для меня функций навигационной системы и радара, также внимательно следит за ситуацией на дорогах, идущих вдоль берегов Босфора, по которым могут выслать конных гонцов. Но дороги пустынны. Желающих мокнуть под дождем ночью нет.
Приближается мыс Кандилли. Самое узкое и опасное место с очень сильным свальным течением и двумя изгибами фарватера, находящимися практически один за другим. Впереди высится темная громада крепости Румели Хисары на европейском берегу. На всякий случай приказываю зажечь ходовые огни. На таком ничтожно малом расстоянии огромный силуэт «Лебедя» и без огней заметят, вот и не будем давать повода для подозрений. Идет пароход по Босфору, и идет. Значит разрешение имеет, раз все тихо.
До мыса Кандилли одна миля. Матрос на руле старается выглядеть невозмутимым, но мне видно его напряжение. Впереди фактически сплошная темная стена берега. В этом месте Босфор сужается и делает два поворота. Двое матросов впередсмотрящих на баке вглядываются в ночную тьму, подернутую дождем, но толку сейчас от них немного. Все, находящиеся рядом со мной на мостике, молчат. Слова излишни. Сейчас все поставлено на карту. Я мягко отстраняю рулевого от штурвала.
- Отдохни пока, братец. Дальше я сам.
Вот теперь зевать нельзя. И Ганс мне в этом не помощник. Он выдает наше точное место на тактический экран и отображает окружающую обстановку, но он не сможет в нужный момент времени положить руль на борт, чтобы выполнить поворот с заданной угловой скоростью на новый курс, и вовремя отвести руль обратно, не дав пароходу уйти в неконтролируемый разворот в потоке сильного свального течения. Это можно сделать только своими руками. Что я и делаю.
Справа на траверзе мыс Кандилли. Расстояние до берега ничтожное — не более кабельтова. Кажется, что можно достать его рукой. Сразу же за мысом сильное течение начинает давить в правый борт, старясь выдавить «Лебедь» к западному берегу. Право на борт! Нос «Лебедя» быстро идет вправо, перебарывая течение. Обе машины работают на максимальных оборотах. Прямо руль! Поворот замедляется. Одерживай! «Лебедь» движется по прямой, пройдя первый поворот возле Кандилли. Лево на борт! Нос идет влево, но тут течение уже не такое сильное. Еще несколько секунд, и мы на курсе, ведущем дальше по оси фарватера. Слева возвышаются темные стены Румели Хисары. Кое-где там видны огни фонарей. Справа находится значительно меньшая крепость Анадолу Хисары, но ее опасаться не стоит. Старую крепость давно превратили в тюрьму. А вот со стен Румели Хисары вполне может прилететь «гостинец». Но все тихо. Проход «Лебедя» там никого не насторожил. Еще несколько минут и мрачная крепость остается за кормой. Дождь усилился, впереди вообще трудно что-либо разобрать. Но самый опасный в навигационном плане участок Босфора пройден, дальше будет проще. Возвращаю рулевому штурвал и задаю курс по компасу, поскольку никаких береговых ориентиров впереди не видно.
Пелена дождя ухудшает еще больше и так неважную видимость в пасмурную ночь. Берега теряются в ночной мгле. Струи воды хлещут по палубе и по открытому мостику, заставляя в буквальном смысле «стойко преодолевать» все трудности. Мерно шумит машина, и воды Босфора, рассекаемые острым форштевнем «Лебедя», с шипением проносятся вдоль бортов. Пароход легко держит тринадцать узлов против встречного течения. Порывы ветра бросают в лицо капли дождя. Погода для нас — лучше не придумаешь. Даже самые упертые из турецких наблюдателей сейчас укрылись от непогоды и выполняют свои обязанности чисто номинально. А нам осталось пройти не так уж много. Но если в навигационном плане главные сложности позади, то вот впереди нас ожидает бухта Буюкдере, используемая для якорной стоянки турецким военным флотом. И по информации от Ганса ясно, что народу там сейчас хватает. Причем стоят не только «купцы», но и военные корабли. В том числе два пароходофрегата. Хорошо, что стоят они в глубине бухты, а не близко к фарватеру. И стоят с непогашеными топками, что заметно по дыму из труб и повышенной температуре металла самих труб. Вряд ли это связано с нашим побегом из Золотого Рога, но на всякий случай не будем подходить близко.
Надо сказать, что в описываемый исторический период проход Босфора для парусников представлял из себя настоящие «танцы с бубнами». Особенно при следовании из Мраморного моря в Черное. Течение в поверхностном слое пролива не было однородным. Где-то оно было сильнее, где-то слабее. А местами вообще меняло свое направление на противоположное. Все это было уже хорошо изучено и турки умело пользовались данным природным феноменом. Но соваться на паруснике в Босфор «не зная броду», да еще ночью, лучше не стоило. С появлением паровой машины многие проблемы исчезли сами по себе. Достаточно было не приближаться слишком близко к берегу, и проход пролива не представлял особых сложностей. Особенно в условиях хорошей видимости. Конечно, если только машина успешно справляется с встречным течением. Что мы в данный момент успешно практиковали.
Дождь не прекращается, что нам только на руку. В проливе нет не только встречных кораблей, но и вездесущих рыбаков. Поэтому можно без опаски следовать серединой фарватера, не снижая хода. Когда прошли мыс Еникёй, впереди открылась бухта Буюкдере, полная стоящих на якоре судов, что было заметно по обилию огней, пробивающихся сквозь завесу дождя. А вот мы на всякий случай ходовые огни погасили. Расстояние от крайних судов до центра фарватера приличное, поэтому в такую погоду нас оттуда могут просто не заметить. Два пароходофрегата как стояли безмятежно, так и стоят. Вот и пусть стоят дальше. А мы тихонько мимо пройдем и никого не тронем.
Вот и бухта Буюкдере. Здесь стараемся держаться не серединой фарватера, а чуть правее, чтобы не приближаться слишком близко к стоящим на якоре кораблям. Причем делать это надо осторожно. При кажущейся большой ширине Босфора в этом месте, у азиатского берега — как раз напротив Буюкдере, находится обширная мель. Днем ее хорошо видно — турки оградили опасный участок вешками. Но вот ночью можно запросто влететь. Такие случаи бывали у тех, кто очень сильно спешил.
