Михаил Баковец - Улей. Игра в кошки-мышки
И за всё это потребовали по шесть споранов, в то время как проезд в «бочке» стоил всего два.
- Патронами возьмёте? – спросил Петрович. – Семёрка автоматная.
- Натовская, или для калаша? – уточнил старший машины, здоровенный детинушка в российской зелёной «цифре».
- Для калашникова.
- Тогда с тебя рожок, полный.
- Да что ж так дорого-то? – удивился Петрович.
- Вали в бочку, там дешевле.
- Да ладно тебе, парень, не лезь ты в бочку, - миролюбиво произнёс мой товарищ. – Рожок так рожок, вот, держи.
Рейдер посмотрел внизу магазина на золотистый пятачок капсюля, надавил на верхний патрон пальцем.
- Очень надеюсь, что там не карандаши насовал, - сказал он и посмотрел на меня. – У тебя тоже патроны?
- Нет, спораны.
Через полминуты мы с Петровичем заняли мягкие, хоть и замурзанные сильно, кресла в автобусе. Кроме нас тут сидели всего пять человек, с интересом посмотревшие, но воздержавшиеся от вопросов.
- Ох, как же здорово! - Почти простонал от удовольствия товарищ, регулируя кресло для большего комфорта. – Всегда бы так катался.
Только мы устроились, как в караван оживился – забегали бойцы, загремели сапоги стрелков в башнях по стальным ступеням, водители заняли свои места и запустили двигатели, как обычно зазвучал мат и поминание нерадивых личностей.
Сначала я пытался смотреть за пейзажем сквозь щель бойницы, но потом в тепле разморило, покачивание на ухабах внесло свою лепту, и вскоре меня сморил сон. Проснулся от резкого писка в салоне и первое, что увидел, когда открыл глаза – мигающую большую зелёную лампу на стене рядом с кабиной.
- Это что такое? – спросил я у рейдера в соседнем ряду.
- Зелёная остановка. Мальчики направо, девочки налево! – гоготнул он. – Новичок?
- Ага, - кивнул я, подхватил оружие, мешок и выскочил на улицу. Оставлять вещи в салоне опасался, мало ли что, кому потом претензии предъявлять? А снаряды, как я понял, здесь в цене, и желающие поживиться бесхозным добром, найдутся быстро.
- Это ты зря так, с вещами, тут не воруют. Кривой мигом оторвёт башку, если кого поймает на этом, - сообщил мне тот же рейдер, с которым я заговорил перед выходом на свежий воздух.
- Да я не воровства боюсь, просто, уже привык всё своё носить с собой. Мало ли что случится, вдруг придётся драпать со спущенными штанами и времени в автобус вернуться не будет? – немного слукавил я.
И вновь я уснул, стоило колонне возобновить движение. Под бронёй и защитой пулемётов совсем размяк, та тугая пружина, сжавшаяся под сердцем, понемногу, виток за витком расслабилась.
Проснулся, когда автобус остановился.
Сквозь бойницы мелькали узкие лучи фонарей, где-то впереди светила целая гирлянда ламп.
- Где мы? – спросил я у соседа.
- К Засечному приехали, небольшой стаб перед Атлантисом, он тут вроде заставы, фильтрационного пункта и культурного центра для тех рейдеров, кому нужно только гульнуть как следует и баб пощупать, в Атлантисе правила жёщще, там мигом в чёрный список внесут, и тогда даже в Засечном никто общаться не станет, - охотно сообщил рейдер, потом наклонился вперёд и протянул через проход правую руку. – Я Мох, девять месяцев тут уже, считай, инкубационный период прошёл, и я полноценно родился, ха-ха. А ты новичок, я в курсе. Старое имя можешь не называть, не стоит за него держаться.
Рейдер оказался смешливым парнем, гыгыкал, плоско шутил, рассказал пару весёлых историй. Тонкого юмора не показал, но и навязчивости от него не было. С такими людьми как он, хорошо отдыхать в компании, снимать стресс пивом и водочкой с девочками. После мутного и скрытного Шпига, новый знакомый казался отличным и располагающим к себе приятелем.
- А вот и контролёры, сейчас посмотрят, сверят ментокарты с нами, и можем катить дальше, - сказал он. В салоне зажглись светодиодные плафоны на потолке, потом скрипнула дверь, к нам зашли двое мужчин и сразу направились ко мне и Петровичу.
- Новички? – спросил один из них, сам среднего роста с причёской «ёжиком» и внимательным взглядом серых глаз. Был одет в простые коричневые штаны с накладными карманами чуть выше колен, тёмно-серую рубашку и жилетку-сеточку с кучей кармашков и карманов, которые все были чем-то заняты, судя по их оттопыренному виду.
- Ага.
- Да.
- Давно?
Мы с Петровичем сообщили, потом назвали возраст и место, откуда пришли. И вот тут вышла закавыка – Шерстинск неизвестный знал, а вот про тот городок, в котором я оказался, нет.
- В Атлантисе на КПП скажите, чтобы вас к Магдалине отвели, ясно? И сам сообщу туда сейчас, если вы вдруг забудете, - сказал он, после чего развернулся и вышел из автобуса.
- Кто такая Магдалина? – едва за парочкой закрылась дверь, обратился к Моху.
- Особистка, вроде как. Новичков сортирует, подозрительных типов раскалывает. Она ментат неплохой у них, ментокарты снимает, с таких как вы, кто только что в Улье появился.
- Ментокарты? Сынок, ты бы по-человечески рассказал, - попросил Петрович.
- Да есть такая штука – ментокарта. Листок бумаги, иногда в пластике ламинируют его, и там всяческие точки, крючочки да палочки. Вроде как в прописи школьной, но работает, как штрихкод на продуктах. Для каждого такая запись уникальна, повторов нет, изменить невозможно, если только золотую жемчужину не съешь. Но после такого, ты богом станешь, сможешь хоть в элитника превращаться, хоть скопировать любого из рейдеров и даже выйти во внешний мир и не занести туда болезнь.
- Легенда это всё! – тут же сказал сосед через два кресла впереди. – Нет золотой жемчужины, как нет и главного кластера! Сами рейдеры придумывают сказки, а потом в них верят, это вроде философского камня, в средневековье.
- Средневековье было на Земле, а здесь Улей! – запальчиво ответил Мох. – Тут есть всё, здесь другие законы, ясно? Я сам слышал…
- Слышал, как твой знакомый рассказал о случае, когда тот подслушал беседу двух трейсеров, которые шептались, как им довелось услышать от одного рейдера про жемчуг золотой, после чего тот рейдер ушёл в центр Улья и обещал вернуться через год.
- Да иди ты… - огрызнулся на него Мох, потом обратился ко мне и Петровичу. – Вы его не слушайте, он сталкер обычный, даже не трейсер, а уж про стронга, ему лишь мечтать и остаётся. Вот и копит желчь, всему не верит.
- Сынок, ты мне про карту эту расскажи, что за зверь вообще? Может мне её, и делать не нужно.
- А это уже не от вас зависит, - пожал он плечами. – На любого новичка делают ментокарту или рейдера, если до этого такого не случилось. На некоторые стабы даже могут не пустить, если ты не желторотик, а бывалый ходок, но в базе про тебя нет ничего.
- Так что это? Палочки-точки это ерунда, для чего она вообще нужна? – прервал я его разглагольствования.
- Чтобы различать рейдеров. Здесь же кластер за кластером перезагружается. За год, один и тот же город может раз пятнадцать мигнуть, бывает, что два одинаковых человека становятся иммунными – и тот Петров, и этот Петров, оба на одну морду. Или разные люди, но крещёные Ульем одним именем, Монахом, к примеру. И как их тогда различать? Как узнать, что вот этот Монах честный сталкер, а вон тот - гнилой мур? Вот тогда и достают ментокарту и сверяют.
- И карта никогда не врёт? – уточнил я.
- Никогда. Что-то там с особыми волнами, которые испускает наш мозг и тот паразит, который в нас сидит. Эти волны накладываются друг на друга и создают уникальное и эксклюзивное ментополе, которое и видит ментат.
- Хм, понятно. Типа паспорта?
- Не совсем. Паспорта тут тоже есть, на цивильных стабах выдают. Гражданство даже есть! В общем, ментокарта - это ментокарта, а паспорт - просто паспорт.
- Сынок…
- Зови меня Мохом, хорошо? – перебил моего товарища парень.
- Хорошо, хорошо, - закивал Петрович, - я же не обидеть хотел, привык к молодёжи так обращаться, вот к языку и приклеилось. Мох, а расскажи ещё что-нибудь про Улей, а? Про муров, стабы, ментатов, про Атлантис, куда катим сейчас, чем здесь можно заняться человеку с прямыми руками, ещё интересно, все ли копии человека иммунные или только одна?
- Ок, - кивнул тот, - что знаю и успею – расскажу…
- Дамы и господа, - прозвучал насмешливый голос в динамиках салона, - прибываем к конечной остановке – Атланстису. Просим не забывать свои вещи, но если забудете спораны и горох, то мы вас простим за эту забывчивость и поблагодарим, вспомним добрым словом за стаканчиком сакэ в уютном баре.
Нас высадили на бетонной площадке, ярко освещённой мощными прожекторами. За площадкой начинался небольшой подъём, дальше стояли бетонные блоки, два шлагбаума, блок-пост…нет, скорее всего, караулка, просто окна совсем маленькие, совсем как бойницы. У шлагбаумов стояли несколько человек с оружием, к счастью, на нас оно не было направлено: пистолеты и ножи покоились в кобурах и чехлах, автоматы висели на плече или за спиной.
- Пошли, Петрович, представимся местным важнякам, - сказал я.
- Потопали, - вздохнул он.
