Алекс Кош - Игры масок
Селин криво усмехнулся сквозь решётку. М-да, это только в фильмах герой попадает в камеру и ему тут же приходится доказывать «крутость» у местной братвы. Алекса же встретил лишь одиноко сидящий в камере бомж. Мужчина неопределённого возраста был одет в нечто среднее между горой вонючих тряпок и… ворохом очень, очень вонючих тряпок. В первые мгновения у Алекса даже глаза заслезились, а потом ничего, попривык. Васе и Славику сейчас наверняка гораздо хуже, тот урод их здорово приложил.
Селин с силой вцепился обеими руками в стальные прутья, получая извращённое удовольствие от отрезвляющей боли.
Обожжённая плевком зеленоглазого маньяка рука продолжала жутко болеть при малейшем движении пальцами. Ощущения были сродни обычному ожогу, вот только никаких внешних признаков не наблюдалось — отсутствовал даже намёк на покраснение.
— Урод! — прошипел сквозь зубы Алекс. — Мутант хренов.
Вот так тренируешься, тренируешься изо всех сил, доводишь себя до изнеможения на пути к совершенству… А потом встречаешь на своём пути непонятного зеленоглазого маньяка, насильника или вора в цивильном костюмчике, и понимаешь, что против них ты — никто.
«Алекс, признайся себе: ты полное ничтожество, не способное защитить даже собственных друзей! — Он вновь и вновь воспроизводил в памяти странные события последних двух дней. — Эти зеленоглазые… Чёрт! Что же это за глаза у них такие? Может, они наркоманы? Наширялись какой-нибудь гадостью, вот и не чувствуют боли…»
— Что, парень, не нравится местная атмосфера? — хрипло засмеялся из-за спины бомж.
Алекс резко обернулся:
— Покаркай мне здесь ещё!
Толстяк противно крякнул, поднимаясь со скамейки и медленно доставая из многочисленных одёжек жалкое подобие ножа.
— Малец, ты… кхе…
Прежде чем он успел сделать хотя бы шаг, Алекс провёл быстрый и точный удар ногой с разворота в голову бомжа.
Раздражение наконец-то нашло выход, и мужчина кулём рухнул на пол.
В камере воцарилась тишина.
— Лучше бы здесь сидели завзятые бандиты, а не эта шушера, — процедил сквозь зубы Алекс. — Хоть было бы на ком душу отвести!
К счастью, его слов никто не услышал. Алекс просидел в камере около часа, прежде чем за дверью послышались шаги и громкие возгласы.
— Наконец-то! — без особого облегчения буркнул он. — Ну сейчас начнётся…
— Какой кошмар! — возмущённо вскричала Маргарита Селина, едва перешагнув порог изолятора. — Я никогда и подумать не могла, что буду забирать собственного сына из милиции!
В голове Алексея пронеслась глупая мысль: «А чужого сына, значит, из милиции забрать — это запросто?»
— Ма…
— Молчи! Нам с тобой предстоит очень серьёзный разговор! — Она покосилась на стоящего рядом милиционера и выразительно добавила: — Дома.
Отец молча стоял рядом, и взгляд его обычно по-доброму мягких карих глаз сейчас не предвещал ничего хорошего.
Алексей тяжко вздохнул, уперев взгляд в пол. Судя по настрою предков, на этот раз обычной головомойкой он не отделается. Лишение карманных денег, домашний арест… а то и что-нибудь похуже, вроде лишения компьютера.
Зазвенели ключи, и дверь камеры неохотно распахнулась.
— Вам ещё нужно дать показания, — вяло сообщил милиционер. — Следователь в комнате 23, это на втором этаже, налево от лестницы.
Маргарита Селина покосилась на подозрительно неподвижно лежащего на полу грязного оборванца.
— Да, да, пойдём уже отсюда.
— Какого чёрта вы вообще делали в парке среди ночи? — жёстко поинтересовался отец, едва они вышли из изолятора.
— Возвращались из компьютерного клуба, — выдал заранее заготовленный ответ Алексей. — Я же говорил, что мы на всю ночь пойдём…
— Больше никаких компьютерных клубов! — нервно перебила его мать.
Алексей непонимающе посмотрел на родителей. Конечно, он не ожидал от них спокойной реакции, но чтобы они так разозлились… Ведь, по сути, он с друзьями ни в чём не виноват, на них напали.
— Но мы же ничего…
— Ничего?! — вдруг рявкнул отец.
Алексей от неожиданности сбился с шага и чуть не врезался в дверной косяк. Обычно спокойный как танк, отец семейства сейчас буквально кипел от злости.
Некоторое время все шли молча.
— Славик пришёл в себя и объяснил, как всё произошло? — наконец спросил Алексей.
Родители как-то странно переглянулись.
— Не совсем, — слегка запнувшись, ответил отец.
— Тогда, наверное, Вася со спасённой девушкой объявились?
— Да, — коротко ответил отец.
Алексей счёл за лучшее подождать с расспросами хотя бы до выхода из отделения. Уж очень плохое настроение было у родителей. Конечно, он их в чём-то понимал, но ведь он не совершил никакого преступления! Просто так странно сложились обстоятельства…
Остальной путь до кабинета следователя они преодолели молча.
За дверью номер 23 их встретил ничем не примечательный мужчина средних лет. Ну как встретил… просто поднял на чету Селиных усталый взгляд и тихо вздохнул.
— Проходите, присаживайтесь.
Пока родители обменивались любезностями с милиционером, Алексей с интересом осмотрелся по сторонам. Когда ещё представится возможность побывать в кабинете настоящего следователя. Он искренне надеялся, что больше никогда, и поэтому разглядывал обстановку, да и самого следователя с особенным интересом.
Впрочем, ничего примечательного ни в сидящем перед ним человеке, ни в маленькой, скудно обставленной комнатушке, почему-то названной кабинетом, не было. Точнее, не было бы, если рассматривать их по отдельности. Вместе же они представляли собой довольно странную парочку. Обстановка кабинета была довольно типична: добротный старенький стол, заставленный книгами шкаф и новый, смотрящийся пришельцем в этом царстве старины ноутбук. А вот сидящий за ноутом мужчина казался лишним и в кабинете, и в самом отделении милиции. Если честно, то, на взгляд Алекса, место ему было не здесь, а в одной из камер предварительного заключения рядом с тем бомжом: небритый, коротко стриженный, со сломанным в нескольких местах носом и татуировкой на всю шею. Картинку дополняли отбитые костяшки пальцев, отбивающих на клавиатуре старый добрый «iddqd», и отражающийся в стёклах книжного шкафа экран с изображением руки, держащей плюющийся огнём РПГ. Что интересно, общаясь с родителями Алексея, следователь продолжал ожесточённо бить по клавишам.
— Капитан Уваров. Я буду вести ваше дело.
— Приятно познакомиться, — протянул руку Селин-старший.
Капитан неохотно поставил игру на паузу и пожал протянутую руку.
— Давайте не будем лицемерить. — Он хмуро усмехнулся. — Не думаю, что вам приятно со мной познакомиться, тем более при таких обстоятельствах. Присаживайтесь.
Семейство Селиных расселось по стульям и дружно напряглось.
— Возможно, — не стал спорить Селин-старший.
«Опять профессиональное, — подметил Алекс. — Со всем соглашаться, не спорить…»
— Насколько всё серьёзно? — взволнованно спросила мать. — Нашему сыну что-нибудь грозит?
— Думаю, серьёзная взбучка дома, — пожал широкими плечами следователь. — В остальном… будем смотреть. Всё-таки это не какое-то хулиганство, а убийство…
Алекс дёрнулся. Убийство?!
— Но, судя по тому, что Алексея отпустили, он вне подозрений?
— Отпустили под подписку о невыезде, — уточнил капитан Уваров и внимательно посмотрел на Алекса, — Но мне нужно серьёзно поговорить с тобой и твоим другом, чтобы разобраться в случившемся.
Алекс никак не отреагировал на внимание следователя, продолжая смотреть перед собой.
Неужели они всё-таки опоздали и тот ублюдок убил девушку?! Но Славик же тогда крикнул, что с ней все в порядке…
— Девушка… что с ней? — медленно произнёс он, глядя в пол.
Капитан неопределённо хмыкнул:
— Да ничего особенного. Пара синяков, да испуг…
Селин вскинулся:
— Так она жива?!
Капитан пробежался пальцами по клавиатуре.
— Конечно. И ещё замучает вас благодарностями… если, конечно, у неё есть хоть немного совести.
Алекс облегчённо вздохнул, но тут же нахмурился.
— Но вы говорили об убийстве…
Следователь внимательно посмотрел на Селина-старшего.
— Вы ему не сказали?
Отец покосился на сына.
— Не было подходящей возможности…
— Что ж, придётся это сделать мне. — Капитан Уваров тоскливо покосился на экран ноутбука. — Один из твоих друзей… Вячеслав Прохоров… погиб.
Что за бред?!
Селин с огромным трудом задвигал губами, выдавливая из горла свистящие звуки:
— Славик умер?
— Сожалею. — Следователь со скучающим видом порылся в лежащих перед ним бумагах, имитируя бурную деятельность. — Видимых повреждений, кроме сломанной руки и синяка на груди, нет. Предварительная версия судмедэкспертов — смерть от разрыва сердца.
