Гарри Гаррисон - Стальная Крыса идет в армию
– Капитан, где мы с вами встречались?
– На учениях, сэр. На маневрах, – ответил я самым гнусавым голосом, на какой был способен.
Зеннор приблизился и пристально вгляделся в мое лицо.
– Неправда. Где-то еще. И с вами был кто-то еще.
Его глаза вспыхнули, и он ткнул в меня пальцем.
– Слон! Вот кто был с тобой.
– А ты его убил! – закричал я, хватая Зеннора за горло.
Особый захват, три секунды – и смерть…
Одна секунда… Он потерял сознание.
Вторая секунда… Обмяк.
Третья…
В глазах у меня погас свет. В затылке вспыхнула боль. «Три секунды…» – подумал я и отключился.
Глава 17
Прошла вечность, прежде чем я очнулся от боли, растекающейся от затылка по всему телу. Я не шевелился, пытаясь отогнать боль, – но безрезультатно. Меня окружала темнота. Или это оттого, что глаза закрыты? Выяснять не хотелось. Я застонал. Звук показался таким приятным, что я не удержался от второго стона и при этом ощутил, как мою голову приподнимают и к губам прижимают что-то влажное. Вода? Очень кстати. Я сделал несколько глотков и, почувствовав облегчение, рискнул приоткрыть один глаз. Надо мной нависало пятно, напоминающее человеческое лицо. Я моргнул несколько раз, очертания лица стали более четкими.
– Мортон…
– А то кто же? – горестно отозвался он. Затем перетащил меня к стене и придал моему телу сидячее положение.
Голова раскалывалась. Сквозь пелену боли в мозг с трудом проникал голос Мортона:
– Ну-ка, проглоти и запей. Так доктор сказал. Это от головы.
Яд? Черта с два, не стоит и мечтать. Боль растаяла, оставив онемение во всем теле. Я открыл второй глаз и посмотрел на Мортона, понуро сидящего на фоне решетки.
– Он мертв? – прохрипел я.
– Кто?
– Генерал Зеннор.
– Полчаса назад выглядел живее некуда.
Я тяжко вздохнул. Выходит, сорвалось. Впрочем, может, оно и к лучшему. Конечно, мне ничего так не хотелось, как отомстить Зеннору за Слона. С другой стороны, я впервые в жизни пытался убить человека и не скажу, что эта процедура доставила мне удовольствие. Похоже, в убийцы я не гожусь. Одного только жаль: чтобы выяснить это, я сунул голову в петлю. Да еще и Мортона подвел.
– Прости меня, если можешь, – сказал я ему. – Я слишком увлекся и забыл позаботиться о твоей безопасности.
– Меня выдал сержант Блох, когда на электростанцию прибыла военная полиция. Он догадался, что я не офицер. Я им все рассказал, еще до того, как меня принялись бить.
– Это я во всем виноват.
– Не говори так, рано или поздно меня все равно арестовали бы. Армия и я – несовместимы. А ты мне очень помог, Жак.
– Джим. Мое настоящее имя Джим ди Гриз. Я с далекой планеты.
– Будем знакомы, Джим. Ты шпион?
– Нет. Я искал генерала Зеннора. По его вине погиб мой лучший друг.
– А как насчет говорящей птицы?
Я прижал палец к губам и указал на дверь. Мортон непонимающе поморгал и хотел о чем-то спросить, но я его опередил:
– А, ты вспомнил ту байку о моем школьном дружке, у которого была говорящая птица? Да, бедняга потом спился и пошел в миссионеры, только не припомню, к чему я это рассказывал.
Мортон смотрел на меня, как на чокнутого. Я огляделся и увидел, что лежу на тонком матрасе, брошенном на пыльный пол. Я написал пальцем в пыли: «Тихо – могут услышать», дождался, когда лицо Мортона прояснится, и стер слова.
– Но сейчас мне неохота травить байки. Где мы?
– В большом здании посреди города, захваченного войсками. Здесь теперь штаб или что-то в этом роде. Пока меня сюда вели, я заметил много военных.
– А штатские были?
– Не видел.
В замочной скважине заскрежетал ключ. Мы оглянулись на дверь. В камеру вошли несколько военных полицейских с винтовками, за ними – Зеннор с повязкой на шее и жаждой мести в глазах.
– Да, теперь-то ты можешь меня не бояться, – с ухмылкой произнес я, обведя взглядом полицейских, державших нас на мушке.
Зеннор подошел и ударил меня ногой в бок. Корчась от боли, я прохрипел:
– Какие мы смелые – бить лежачих…
Зеннор отвел ногу для удара, но передумал и, вытащив пистолет, прицелился мне в переносицу.
– Уведите второго. Оставьте нас одних. Принесите стул.
Полицейские быстро выполнили приказ: вытолкали за дверь Мортона, внесли деревянный стул в камеру и благоговейно поставили его под начальственный зад. Зеннор медленно сел, не выпуская меня из-под прицела. Заговорил он после того, как снаружи заперли дверь.
– Я хочу знать, как ты сюда попал и как тебе удалось выследить меня. Выкладывай.
«Почему бы и нет?» – подумал я, потирая ушибленный бок. Выдумывать не было ни сил, ни желания. Легче рассказывать все как на духу. С некоторыми поправками, разумеется.
– Ладно, расскажу. Мы с тобой распрощались на Спайовенте, когда ты продал нас в рабство. Это очень суровая планета, малопригодная для стариков вроде Слона. Он умер, и за мной остался должок.
Зеннор, поправив повязку, прорычал:
– Дальше!
– А дальше почти нечего рассказывать. Несколько войн, убийство, пытка – обычные дела. Спасся я только благодаря Галактической Лиге. Я был арестован и попал на Стерен-Гвандру, там бежал из-под стражи и напал на твой след. Ведь ты допустил большую ошибку.
– Что за чушь?
– Это не чушь, капитан Гарт. Помнишь, ты подсунул одной девчонке наркотик и выдал ее полиции?
– Это несущественно.
– Для кого как. Для Бибз – существенно. Она теперь на свободе, и, прежде чем мы с ней расстались, я узнал, где тебя искать. Вот и вся история.
Зеннор смотрел на меня, гладя пальцем спусковой крючок. Я старался не глядеть на пистолет.
– Не вся. Выходит, шпион, высадившийся в бухте Мархавено, – это ты?
– Да. И мне не составило труда проникнуть в твою бестолковую разгильдяйскую армию и расти в чинах, пока не представился случай схватить тебя за горло. Просыпаясь по ночам в холодном поту, вспоминай о том, что я запросто мог тебя пристрелить. Ну что, будешь стрелять или ты пришел сюда поиграть с пистолетом?
– Не подзуживай меня, щенок! Ты, конечно, умрешь, но с большей пользой для нашего дела. После суда, на котором тебе и твоему помощнику предъявят обвинения в нападении на вышестоящее начальство, самовольном присвоении офицерского звания, разглашении военной тайны. Затем вас расстреляют. Публично.
– И чего ты надеешься этим добиться?
– Я надеюсь убедить упрямых туземцев в том, что наши слова не расходятся с делами. Это трусливое, бесхребетное стадо без боя отдало свою планету, а теперь оно жалобно блеет, требуя ее обратно, и отказывается работать, пока мы не улетим. Если они сейчас же не вернутся на рабочие места, город будет парализован. Но твоя смерть заставит их одуматься.
– Интересно, как?
– Очень просто. Они увидят, что я не бросаю слов на ветер. Сначала мы расстреляем тебя, потом возьмем заложников и убьем их, если остальные не уступят.
– Ах ты, ничтожество! Подонок! Зря я тебя не прикончил, когда была такая возможность!
– Но ведь не прикончил, – усмехнулся он. И выстрелил, когда я к нему бросился.
Пуля меня не задела, но выстрел оглушил. Я упал, и на меня обрушился град ударов. Наконец Зеннор перестал меня пинать и остановил полицейских, пришедших к нему на помощь.
Я встал на четвереньки и посмотрел на него сквозь красный туман.
– Вымыть и переодеть. Второго – тоже. Через два часа суд.
Что случилось потом – не помню. Я очнулся, когда Мортон стаскивал с меня куртку.
– Оставь. Я сам. – Моргая, я уставился на чистую форму рядового, лежащую на стуле. Такой же мундир был на Мортоне. Я сбросил на пол окровавленную куртку, стащил сапоги и брюки.
Сапоги… Сапоги? Сапоги!
Мои губы растянулись в довольной ухмылке.
– Ты знаешь, что скоро суд?
Мортон мрачно кивнул.
– Сколько осталось времени?
– Около часа.
Я сунул руку в правый сапог, нащупал тайничок в каблуке. Около часа? Ну, за это время мы далеко уйдем. Сейчас достанем отмычку, отопрем дверь, проскользнем в коридор и растворимся в безликой толпе солдат.
Но увы, этому прекрасному плану не суждено было осуществиться. Отмычки в каблуке не оказалось.
– Зеннор велел передать тебе странные слова, когда ты сунешь руку в сапог, – сказал Мортон. – «Дельце не выгорит». Я ничего не понял, но он сказал, что ты поймешь.
– Понял, – со вздохом произнес я и принялся одеваться.
Через час за нами пришли, заковали в цепи и потащили на суд. Естественно, мы с Мортоном не испытывали ни малейшего желания участвовать в этом дурацком шоу, но другого выбора не было. Нас проволокли по коридору и лестнице на улицу. Там под злобные крики и лязг оружия заставили подняться на помост, сооруженный специально для спектакля. Все было готово: судьи, конвой, клетка, горнисты и толпа горожан вокруг помоста. Толпу, судя по оцеплению, собрали силой. Несколько горожан (все седые или лысые) сидели в креслах на помосте, среди них я заметил Стирнера. Увидев меня, он поднялся и подошел к клетке.
