Андрей Николаев - Охота на охотника
– Мисс Салливан вернулась? – спросил он, даже не потрудившись посмотреть на экран.
– Только что, босс.
– Попросите ее зайти.
– Слушаюсь.
Зрители расходились неохотно – на экранах крутили повтор наиболее интересных фрагментов схватки. Охрана не торопила – в толпе сновали драгдилеры и продавцы спиртного. Через час-другой зал очистится, а упившихся и обнюхавшихся до полусмерти выбросят на улицу. До следующего боя.
Виктория вошла, как всегда, не постучавшись. На ней было длинное платье с разрезом до бедра, низким квадратным декольте и обнаженной почти до ягодиц спиной. Когда она так одевалась, ван Хонку хотелось, чтобы их договор поскорее закончился – один из пунктов гласил: личные отношения строятся с учетом пожеланий подписавших соглашение. Виктория Салливан пожелала не переводить деловые отношения на скользкую почву личных. Вообще ван Хонк никогда бы не пошел на подписание договора с женщиной, тем более что на него работали только те, кто был предан уже по месту рождения. Еще отцы тех, кто работает под его руководством, служили ему. А раньше так же служили его отцу, а еще раньше – деду. Виктория была пришлой не только на подконтрольной ван Хонку территории, но и вообще в Нижнем городе. Откуда она взялась, никто так и не смог узнать, но когда клан Сигевару стал вполне удачно вытеснять ван Хонка из бизнеса, до него дошли слухи, что объединенным аналитическим и отделом специальных операций его конкурента руководит некая женщина. Пока люди ван Хонка наводили справки, положение стало угрожающим: его потеснили с рынка имплантационных органов, управляющий кварталом публичных и игорных домов заявил, что переходит под руку Сигевару вместе со всеми заведениями, а боевики ван Хонка, прибывшие для наведения порядка, попали в засаду и были изрублены в капусту.
Путем сложнейших комбинаций удалось выяснить, где живет таинственная особа, доставившая ему столько неприятностей. Ее охраняли не хуже, чем самого Сигевару, но ван Хонк сам планировал операцию, на что ушло несколько недель. За это время его положение стало катастрофическим.
Охрану удалось нейтрализовать бесшумно. Тепловые, сенсорные и датчики движения вырубили за несколько секунд запущенным в охранную систему вирусом. Оставалась последняя преграда – хлипкая дверь, которая и вылетела с первого удара. Ван Хонк сам пожелал участвовать в операции. Уж очень было любопытно взглянуть на эту специалистку. Взглянуть и… оставить на месте в таком виде, чтобы это послужило назиданием Сигевару, а равно и остальным кланам, уже поднимавшим голову и готовым сожрать ван Хонка живьем.
Виктория Салливан сидела в кресле, закинув ногу на ногу, с бокалом мартини в руке и учтиво поприветствовала ван Хонка, едва успевшего остановить своих людей.
– Я ждала вас как раз сегодня, Герберт, – сказала она. – Не желаете присесть? Полагаю, нам есть о чем поговорить.
Прежде всего она детально разобрала операцию, которая вывела ван Хонка на нее, затем пересказала, каким образом он нейтрализовал охрану и системы слежения.
– Я могла бы и сама открыть дверь, но подумала, что с испуга ваши люди могут меня прикончить раньше, чем мы с вами объяснимся. Я предлагаю вам свои услуги, Герберт. О деталях договоримся позднее, сейчас важно принципиальное согласие.
И ван Хонк согласился. Видимо, подсознательно он и сам был готов предложить ей работу, но то, что она его опередила, совершенно ошеломило его. Она запросила немалые деньги плюс процент с дохода, но он пошел на это и не жалел. Испытательным заданием было поручение дать понять Сигевару, что инициатива перешла к клану ван Хонка. Как раз приближался день рождения Сигевару, и Виктория пригласила своего нового босса воочию убедиться в ее способностях.
Они стояли у открытого окна, выходящего на площадь Первых Поселенцев. Ван Хонк пригласил полюбоваться редким зрелищем дона Луизио де Консальту, своего давнего партнера по бизнесу. Виктория была в умопомрачительном платье, которое, казалось, состояло из одних разрезов и ленточек. Высокая прическа придавала ее аристократическому облику королевское достоинство. Внизу, в окружении телохранителей, Сигевару готовился принимать поздравления от командиров бригад и наиболее приближенных соратников числом тридцать человек. Они должны были в доказательство верности прыгнуть с башни Южная-1, и они прыгнули.
Крик первого оборвался мокрым шлепком об асфальт. Сигевару кивнул – самоубийство одного из приближенных входило в ритуал. А затем послышался стремительно приближающийся многоголосый вопль, и на мостовой расцвели серо-багровые кляксы размазанных по асфальту людей.
Дон Луизио де Консальта блевал в углу комнаты, ван Хонк глотал слюну, чтобы не последовать его примеру, и не мог оторваться от кошмарного зрелища. Мисс Салливан, вопросительно приподняв бровь, посмотрела на него.
– Дон Луизио всегда такой впечатлительный? – понизив голос, спросила она.
– Он не ожидал подобного зрелища, – пояснил ван Хонк. – Должен признаться, весьма впечатляет. – Он кивнул в сторону площади за окном.
– Рада, что вам понравилось. Итак, когда мне выходить на работу? – спросила она.
С тех пор прошло больше года. Клан Сигевару едва дышал, а он сам скрывался, ежедневно меняя место ночлега.
Присев в кресло, Виктория мельком взглянула на экран и, по обыкновению положив ногу на ногу, качнула острой туфелькой.
– «Скорпион»?
– Да, – кивнул ван Хонк.
– Надо будет не забыть получить выигрыш, – немного озабоченно сказала Виктория.
Несколько секунд ван Хонк оторопело глядел на нее, потом хлопнул себя по коленям и рассмеялся.
– Да-а. Я-то думал, что один сорву куш.
– Не будьте жадным, Герберт, вам не идет, – отозвалась Виктория. – Итак, я вас слушаю.
– Как отдохнули?
– Вы меня вызвали в самый неподходящий момент, Герберт. Прервали приключение на самом интересном месте, но не слушать же мой отчет, как я провела отпуск, вы меня позвали. Это – личное. Как я понимаю, вас интересует объединение сликов с глюкерами. Я работаю над этим.
– Сколько вам потребуется времени?
– От трех дней до недели. Придется убрать самых горластых, а остальным пообещать участие в прибыли. Пообещать и дать. – Она подняла руку. – Нет, господин ван Хонк, придется уступить. На общих показателях это не отразится, а выгода прямая – до сих пор они работали и на Фитингоффа, и на Сигевару, и на вас. Теперь же будут смотреть вам в рот в ожидании приказаний. Поверьте, уличные банды лучше иметь в союзниках.
Ван Хонк поднял голову и задумался. Если слики и глюкеры перейдут на его сторону, к его владениям прибавятся несколько жилых кварталов, а это потенциальные клиенты. Причем кварталы не из бедных. Конечно, по меркам Нижнего города.
– Хорошо, Викки, – по просьбе ван Хонка мисс Салливан согласилась отзываться на сокращенное имя, – так и поступим. Это, собственно, все, что я хотел у вас узнать. А нет, еще вот что: когда «богомол» выходит на пик жизненного цикла?
– К началу следующей недели. Я вычту из зарплаты системщика, чтобы не забывал вносить изменения в базу. Думаю, этого будет достаточно на первый раз. Еще что-нибудь?
– Ничего, кроме нижайшей просьбы пообедать со мной, – сказал ван Хонк, поднимаясь.
– С удовольствием, Герберт.
– А позавтракать?
– Только после того, как вы меня уволите. – Виктория мягко улыбнулась. – Вы же знаете, не в моих правилах путать работу и личные отношения.
– К сожалению, да, однако не оставляю надежду, что когда-нибудь вы измените своему правилу, – сказал ван Хонк, открывая перед ней дверь.
Фаршированные угри были великолепны, а запеченные в перьях зовросские ласточки – вообще произведение искусства. Когда подали десерт, ван Хонк попытался направить разговор на прошлое Виктории – он все еще не оставлял надежду узнать когда-нибудь, откуда на Хлайб свалилась эта женщина.
У нее был исключительно прагматичный взгляд на вещи: если надо было убрать конкурентов, она не колебалась ни минуты, но в то же время операции, ею разработанные, отличались истинно женским изяществом. Именно это ставило в тупик противоборствующие ей стороны, а там работали профессионалы высокого класса, прошедшие школу контрразведок серьезных держав, таких, как тот же Ниппон и Содружество Американской Конституции. Конечно, с точки зрения своих бывших хозяев, это были ренегаты, но их профессионализм от этого не страдал. В начале совместной работы ван Хонк попытался установить наблюдение за Викторией. Через несколько дней под окном его особняка, в парке, повешенным на дереве был обнаружен труп человека, которому он приказал разузнать все о мисс Салливан. Она ни словом не обмолвилась об инциденте, а ван Хонк просто предпочел забыть о нем.
Отпив кофе, Виктория улыбнулась краешком губ.
– Герберт, не обижайтесь, но если бы вы знали, насколько детскими выглядят ваши попытки расколоть меня хоть на откровения, а хоть и на постель, вы бы их оставили навсегда.
