Валентин Егоров - За того парня…
Утром Артур снова осмотрел рану, ее внешний вид не вызвал у него каких-либо опасений по поводу ее состояния. Жалко было лишь только то, что зеленки у сержанта больше не было, а то он еще раз продезинфицировал бы ее поверхность. Боль в ране еще ощущались, но она уже не была лихорадочной или дергающей.
Сержант Артур Любимов проснулся голодным человеком, но есть ему было нечего, после боя с немцами и во время бегства из деревни, он потерял свой сидор со всеми продуктами питания.
Поднявшись на ноги, Артур внимательно осмотрел свой трофей и остался доволен техническим состоянием МГ-42. На пулемете не было ни пятнышка ржавчины, грязи или какого-либо другого технического повреждения. Сейчас у него была одна только заправочная лента к пулемету в пятьдесят патронов. Этого, разумеется, было бы мало для настоящего боя, но большего количества патронов сейчас он был бы не в силах нести. Прежде чем отправляться в путь, Артуру Любимову предстояло решить, куда же ему все-таки направляться. Одним словом, прежде ему предстояло решить простейшую дилемму, продолжать ли самому, но уже в единственном числе, двигаться на Восток или же попытаться разыскать, куда это подевался Алексей Карпухин со спасенными ими красноармейцами. За это время Леха должен был бы, наверняка, попытаться с ним связаться на ментальном уровне, но до настоящего момента никаких таких вызовов не было. Что в свою очередь могло бы означать, что и сержант Карпухин, вероятно, сейчас находится в беде и ему нужна помощь. Поэтому Артур решил, по крайней мере, попытаться его разыскать.
Будучи уже полностью собранным для продолжения пути, сержант Артур Любимов решил еще раз мысленно просканировать окружающую местность. Он очень удивился тому, что проведенное сканирование сразу же выявило наличие какой-то группы людей, в шесть человек, в полутора километрах на Запад. Не желая ломать голову над тем, почему это группа оказалась на Западе, а не, как должна была быть, на Востоке, Артур Любимов тут же полез в лесные дебри в направлении месторасположения этой группы. Примерно, через сорок минут хождения по лесу Артур, прикрываясь стволами деревьев, уже стоял и наблюдал за тем, как вокруг малюсенького костерка завтракают шесть человек, четверо из которых были в форме рядовых красноармейцев, один сержант и один — лейтенант. Причем, эта группа не имела никакого боевого охранения.
Алексей Карпухин выглядел несколько странным и словно побитым человеком, он сидел на пеньке и механически пережевывал пищу, даже не посматривая по сторонам. Сидел, сгорбившись над котелком, и механическими движениями рук подносил еду ко рту, что было совершенно не похоже и не свойственно Алексею. Сержант Карпухин обычно был чрезвычайно живым и непоседливым человеком, из него так и сыпались шуточки и прибауточки. Он всему успевал уделять свое внимание и везде сунуть свой любопытный нос, но сейчас он совершенно не был похож на самого себя.
Сержант Артур Любимов не удержался и послал другу мыслеобраз, в котором он поинтересовался, что же произошло после боя, почему группа его не дождалась. С большим трудом он разобрал ответ своего друга, в котором все было непонятно, что он говорил, и как это он выражал свою мысль. Впервые Артур Любимов услышал сплошную мысленную кашу о том, что ему хотел рассказать сержант Алексей Карпухин. По его мыслям, как только группа углубилась в лес, то красноармейцы его оглоушили прикладом винтовки, отобрали пулемет и с тех пор держат на положении пленного. Только пять минут назад с головы Карпухина сняли мешок с прорезями для глаз и на время развязали руки, чтобы он мог поесть. Поэтому сейчас плохо соображает и не понимает, где находится и что с ним происходит.
Человек в форме лейтенанта РККА, видимо, что-то почувствовал или заметил, что в данный момент с Карпухиным что происходит. Он схватил толстую палку, валявшуюся у его кирзовых сапог, и ею сильно размахнулся, желая, видимо, ударить по голове сержанта Алексея Карпухина. С пулеметом наперевес Артур Любимов выступил из-за кустов и, наставив ствол пулемета МГ-42 на лейтенанта, спокойным голосом произнес:
— Малейшее движение и ты труп!
От величайшего испуга у лейтенанта раскрылся рот, он сразу же стал похож на ребенка, которому мама предлагает кашку геркулес на завтрак, а он отказывается слушаться маму,!
Артур мысленно попросил Алешку, чтобы тот забрал свой РПГ и помог бы ему разобраться в этом запутанном деле. Четверо же красноармейцев не обратили внимания на разгорающийся на их глазах конфликт, а продолжали сидеть на своих местах и жадно поглощать перловую кашу. Дождавшись, когда Алексей Карпухин заберет свой пулемет и вернется на место с пулеметом наизготовку, Артур Любимов обратился к лейтенанту с несколькими вопросами, которые задал нормальным голосом, ни разу не повысив его до крика.
— Товарищ лейтенант, не могли бы вы мне объяснить, что происходит, почему вы себя так ведете? Почему меня раненого бросили на поле боя, почему, оглоушив, отобрали оружие у моего товарища, с которым мы вас спасли, практически вытащили из лап немцев?! Почему раненого и двух убитых своих красноармейцев бросили на поле боя?
— А кто вы такой, чтобы задавать мне какие-либо вопросы?
Тут же лейтенант переспросил Артура Любимова, но, видимо, быстро сообразил, что на войне всегда прав тот человек, который имеет пулемет в руках, а не наган в кобуре. Через мгновение лейтенант снова заговорил, но по всему чувствовалось, что он находился на грани истерики и психологического срыва и в своем повествовании иногда рассказывал то, что другим не следовало бы знать, отвечая на поставленные Артуром вопросы.
— Николаев, Николай Николаевич, лейтенант НКВД, конвойные войска. Последние два до войны служил в центральной тюрьме Минска, отвечал за конвоирование арестованных предателей родины на участке Минск — Москва. На пятый день войны по личному приказу наркома НКВД Белоруссии должен был отконвоировать в Москву одного из руководителей белоэмигрантской организации. Но в пути поезд разбомбили немецкие бомбардировщики, арестованный погиб при бомбежке и с того времени конвой в составе десяти красноармейцев пробирался в Москва. Но два дня назад они нарвались на немецкие танки, в бою была потеряна половину бойцов конвоя. А вчера совершенно по-глупому поперся в деревню, уже занятую немцами.
— Что вы собираетесь делать дальше?
— Идти на Восток, пока не встречу свои войска.
Из слов лейтенанта НКВД Николаева сержанту Артуру Любимову многое сейчас становилось понятным и ясным в поведении этого нестроевого командира, который никогда не водил бойцов в атаку на противника. Правда, одно обстоятельство для Артура, по-прежнему, оставалось непонятным, это изуверская жестокость, проявленная по отношению к сержанту Карпухину. Но Алексей, слушая рассказ лейтенанта НКВД о своих приключениях в окружении, внутренне его уже простил за эту жестокость.
Когда Артур Любимов представился и предложил лейтенанту Николаеву вместе следовать к фронту, то тот практически мгновенно согласился на включение обоих сержантов Любимова и Карпухина в свою группу. Артуру только не совсем понравился тот злобный блеск, который вдруг сверкнул в глазах лейтенанта, когда тот соглашался на их включение в группу, поэтому и решил во всем держать ухо востро и особо ему не доверять в тактических вопросах действия группы.
И Артур оказался в какой-то мере прав, их группа пошла к фронту практически на глазах у немцев. Вероятно, лейтенант Николаев был горожанином и совершенно не любил леса или не умел в нем ориентироваться, поэтому его группа никогда не углублялась в лес более чем на полкилометра. Как затравленный зверь, он шарахался от других таких же групп окруженцев. Если в первый день совместного продвижения к фронту по ним ни разу не стреляли, то второй и третий день такого своего лесного путешествия немцы по ним только и стреляли. Слава богу, что немецким тыловым частям снайпер по штату не положен, а то бы тот их в минуту всех бы положил. Идя самым последним в короткой цепочке лейтенантской группы, Артур Любимов хорошо видел, что им везло, противнику было просто лень всерьез заниматься их малочисленной группой. Но, чтобы эта группа не натворила каких-либо дел, немцы особо не подпускали ее близко к себе, держа ее на расстоянии пулеметного выстрела.
Но однажды Артур не уследил, под вечер второго дня совместного перехода к фронту лейтенант НКВД Николаев завел группу в широкую лесополосу, по одной стороне которой проходила дорога, по которой двигалась немецкая бронеколонна. А по другую сторону дороги находилось большое сельское поселение в несколько сот дворов, причем в нем немцы уже расположились на ночлег. В этой ситуации следовало бы хорошенько замаскироваться в лесополосе и, дождавшись ночи, покинуть опасное место, а на деле получилось что-то непонятное.
