Сергей Коротков - О возвращении забыть
Женщина протянула было руку, чтоб разбудить сталкера, но тот открыл глаза:
— Что хотела?
— А-а… — Герда аж опешила и дёрнулась, — вы сама любезность!
— Я знаю. Ты пришла, чтобы мне это сообщить? — сталкер прикрыл веки, показывая всем видом своё безразличие к гостье.
— Да-а, мне говорили, что вы такой холодный и равнодушный!
— Мне по барабану!
— Вы — Тагил, а это, — Герда взглянула на мальчика, — Вовчик! Правильно? Вы отец и сын и ваш позывной Полтора! Верно?
— Не верно. Ступай с Богом, женщина!
— Простите, Тагил, но я к вам пришла с…
— Не я к тебе пришёл, а ты! Так что незваный гость… сама знаешь!
— Господи! Тагил, раз уж перешли на "ты" с вашей милостью, будь любезен дослушать меня! — Герда начала распаляться, покрывшись бледностью и раздувая ноздри остренького носика, но поймала взгляд мальчика и его отрицательный жест головой.
Сталкер открыл глаза и отпрянул от стены. Ещё одна секунда — и, наверное, он бы бросил пару ласковых этой бабёнке, но инициативу перехватила она:
— Я заказчик с Большой земли! И много плачу за маленький турпоход! Ты готов выслушать условия и взяться за работу?
Тагил посмотрел на неё пронзительным взглядом, фильтруя слова и визуально прокачивая насквозь её мозг, затем подмигнул сыну, который тоже проявил интерес.
— Не здесь, Герда Батьковна! Некоторые в этом подвале ещё имеют недорезанные уши!
Она проследила за его взглядом. Два сталкера справа, а за ними трое головорезов из бандитского клана Басмача притихли, вслушиваясь в их разговор. Встрепенулись. Типа отвлеклись, занялись своими беседами.
Но слева загундосил что-то против силовик "Отваги":
— Чё-ё?! Ты кого тут имел в виду, брателло?
— Вот видишь, Герда, что я и говорил!
Тагил повернулся вполоборота к "отважному", и в полусумерках подвала мелькнула его кисть. Начавший вставать здоровячок ойкнул, получив всего лишь большим пальцем в область возле уха, и тучно повалился обратно на матрас. Сталкер поправил его руку и голову, укладывая "спать", но Герда увидела, что он ещё и надавил ему на сонку. Никто вокруг и не заметил ничего подозрительного, а если и да, то не придал тому значения.
— Ты его… это? — Герда выпучила глаза, показав пальцем по горлу.
— Да не-е! Что ты! Пусть просто поспит. Угомонится, — Тагил занял прежнее положение, полез в карман, достал папиросу.
— Здесь не курят, кажется? — женщина стала усаживаться рядом со сталкером, прямо впритык, бок о бок, не смущаясь чужого мужика.
— Знаемо! — Тагил просто мял папироску в пальцах, иногда понюхивая её и вздыхая.
— Это всё эффектно и красиво, конечно, — начала Герда, сложив руки на коленях, — но откуда ты знаешь моё имя?
— Откуда и ты про нас! — сказал сталкер. — Поверь, за три дня тут не только узнаешь о вас все, но и можно успеть и поджениться и развестись!
Отец и сын заухмылялись, переглянулись и снова стали строгими и серьёзными. Герда криво усмехнулась, затем прижалась оголённым плечом к сталкеру и почти в ухо ему зашептала:
— Некогда искать место, да и время не ждёт! Суть такая. Полтора — так Полтора! Сразу в конце карантина моей группе учёных из трёх человек необходимо в наикратчайший срок добраться до… гм… Мёртвого города. Ну знаешь…
— Знаю, — перебил ее Тагил, продолжая делать невозмутимый вид, — дальше слушаю!
— Никого в попутчики нам не надо! Всё чисто и честно! Если сами не справитесь — говори сразу! Порешаем. Но добавлять не буду!
— Ты ещё главного не сообщила! — Тагил не гнушался, как и все сталкеры, алчной изюминки любого заказа или дельца.
— Я не могу сказать тебе причины и цель…
— Меня оплата интересует, женщина! А твои цели и задачи — нисколько.
— А-а, сорри! — она коснулась губами кромки уха сталкера, отчего тот вздрогнул. Герда могла дать руку на отсечение, что по его телу, давно не ощущавшему женщин, пробежала волна возбуждения. — Тридцать зеленью и один… опс… два на вас обоих А-Сертификата туда.
Её слова произвели достаточное впечатление на бывалого зоновца. Мимика уже не смогла совладать с импульсами мозга и картинной вальяжностью и выдала с потрохами радость и интерес всегда невозмутимого сталкера.
А-Сертификат являлся официальным документом, точнее, пропуском его владельца на Большую землю из Зоны в любое время, в любом состоянии, без проверок и задержек. Так сказать, VIP-билетом в мир чистоты, счастья и благ. Имея на руках А-Сертификаты, Полтора получили бы право тупо выйти из Зоны через любой блок-пост и КПП Рубежа, не стряхивая радиационной пыли и не застирывая до дыр кровавые пятна комбезов, сесть в автобус или электричку до Киева либо самолёт до Симферополя, да хоть до Ёбурга, и раствориться в толпе с рюкзаками, набитыми долларами и артефактами, а также с зачехленным оружием. Потому как А-Сертификаты выдавались для особого случая либо их имели только избранные особые персоны.
— Не врёшь? Именные? С вписанными нашими ФИО?
— Да, сталкер, именно так! Причём получишь их авансом сразу на выходе в рейд, — Герда ловила кайф от осознания своего положения и той неописуемой растерянности, что отразилась на лице мужика, — ну что, Тагил, мне искать ещё кого-то или?..
— По рукам, Герда! Без "или", — сталкер протянул крепкую сухую ладонь, которую женщина по-мужски пожала.
Это рукопожатие не ускользнуло от взора бандитов Басмача и от Творога, шастающего между рядов матрасов с телами с целью получения заказов на горячее…
Глава пятая
Чечня. Граница с Ингушетией. 25 апреля 2006 года
Настроения и думы группы в этот вечер были ни к черту. Бойцы давно перестали любоваться прелестями природы, что обычно делали раньше в рейдах. А на их месте каждый флорист позавидовал бы увиденному.
Район Кавказа, в котором сейчас разворачивались некоторые события, славился своей красотой, живой минеральной водой, чистейшим воздухом и диковинной флорой. Лесная зона заканчивалась, постепенно уступая место кустарникам и альпийским лугам. Ещё выше начинались типичные ландшафты гор, покрытых предледниковой, а кое-где уже и снежной шапкой. Зелёнка отступала, оставаясь там, внизу, в долинах, а здесь чувствовался какой-то особый разряженный, насыщенный кислородом воздух.
Представители скудной фауны — парящие редкие пернатые с размахом крыльев до полутора метров да горные рогатые парнокопытные не могли поспорить с яркими и сочными красками райской природы.
Солнце почти обошло хребты Кавказа и клонилось к закату. Здесь, на горных плато, открытых ветрам и солнцу, по вечерам было светло продолжительное время в отличие от темных долин. Небольшие озерца — эти многочисленные ледниковые слезы магнитом тянули к себе утолить жажду, освежиться, вспомнить о гигиене.
С последним у членов отряда было не очень-то хорошо. Любой мул сочувственно покивал бы вслед навьюченным людям, со скоростью черепах продвигающихся вдоль тонкого ручья, между островками каменных и ледяных глыб, меж кустиков цветущих высокогорных растений и редких низкорослых корявых деревьев.
До цели оставался километр, а это час с лишним, учитывая ландшафт, количество груза, свинцовой тяжестью гнущего к земле, и, самое главное, отсутствие каких-либо сил.
Рогожин только что, казалось бы, устраивал перекур, придавший ровность дыханию, дополнительные силы и отдых конечностям и позвонкам, но от десятиминутного счастья не осталось и следа. Да ещё настроение ни к чёрту!
Все и в особенности командир переживали за ребят, оставшихся около лагеря боевиков, гадали об их судьбах и размышляли о своих.
Связи с ними не было — частота переговоров членов группы друг с другом в целях антиперехвата ограничивалась в горах тысячью метрами. А рация Пыть-Яха была настроена только на связь со штабом. И то в экстренных случаях.
На мини-привале Рогожин вышел на связь с центром. Доложился, принял пару ЦУ. В общем, необходимо продолжать маршрут к точке назначения. Никаких подвохов, отклонений, новых задач. Полковник пытался понять, что не так в диалоге. Чем-то ему не понравились тон и вопросы штабного офицера. Странно. Ладно, работаем!
Где-то далеко, над Ингушетией, раскатисто прошумел штурмовик. "Сушка" оставила инверсионный след в чистом синем небе и исчезла за далёким Большим хребтом.
— Подтянись! Шире шаг, бойцы! Осталось немного. Там капитальный привал. Подтянись!
Рогожин сам уже выдохся тащить на себе полцентнера груза, но дёрнулся от постороннего звука. Инстинкт и слух не подвели — в двадцати метрах от него из-за валуна выскочила серна, напуганная до полусмерти, кадык её шевельнулся, бока напряглись. Прыг — и дикарка зигзагами умчалась в лесостепь, за кусты.
Полковник краем взгляда отметил боевую изготовку Балона, опустил ствол автомата и, взяв в руки ящики, попёр дальше.
