Артем Каменистый - Радиус поражения
– Слушай, может, на их машине попробуем до Стрелкового добраться?
– Ты че?! – вскинулся Лысый. – Менты сюда сейчас на полной чешут. Если мы им попадемся на чужой тачке, они нас так примут, что ты остаток жизни будешь на аптеку вкалывать!
– Верно, – кивнул Олег. – Не нужно нам это. Из первого лагеря машина, наверное, уже добралась до Стрелкового. Мы как раз ментам попадемся. Пешком пойдем – спокойнее будет.
– А вы на меня все валите, – наивно попытался уломать их Тоха: шагать пешком не хотелось.
– Ну вперед. – Олег указал на машину: – Заведи ее без ключей. Или поищи ключи – они где-то среди этой кровищи.
Тоха, печально вздохнув, выдернул из песка пляжный зонт:
– Ну хоть это прихвачу – не расстреляют же меня за вшивый зонтик. Иначе пока дойдем, я до хрустящей корочки зажарюсь.
* * *Время подошло к трем часам дня, когда впереди показалась бетонная коробка того самого недостроенного гигантского пансионата. К тому времени даже Олега начало шатать от усталости и перегрева, а пить всем хотелось так сильно, что никто давно уже ни слова не произносил. К зрелищам уничтоженных стоянок туристов тоже успели привыкнуть, убитых больше не считали – Тоха сбился со счета на пятом десятке.
Один раз встретились выжившие – пара молодых женщин и трое маленьких детей. С плачем кинувшись к дороге, они торопливо принялись объяснять, что на них напали какие-то солдаты, из броневика расстреляв мужей и машину. Но узнав, что имеют дело с такими же пострадавшими, идущими за помощью, потеряли к ним всякий интерес. Лишь рассказали, что они здесь не первые – уже прошло несколько групп и одиночек, и машины тоже проезжали.
Почему женщины отсюда не уходят, Тоха не понял. Да и неинтересно было – это их личное дело. Хотят ждать новостей на месте – пусть ждут, сидя рядом с трупами.
Почти поравнявшись с недостроенным пансионатом, Олег остановился и, дождавшись, когда подтянутся все спутники, указал налево, в сторону зарослей высокого тростника:
– Там скважина есть. Вода льется. Может, заглянем? Пить охота – язык к зубам присох.
Возражений, естественно, не было – ведь у всех аналогичные проблемы с языками.
Вода была вкусной и холодной – зубы начало ломить после нескольких глотков. Утолив жажду, Тоха присел на краешек бетонного кольца и с неожиданной серьезностью заявил:
– Надо бы передохнуть и заодно пообщаться.
– Ты о чем? – не понял Олег.
– Сколько мы шагали по дороге? Больше четырех часов. За это время нам не попалось ни одной машины – дорога пустая. Мы видели десятки стоянок с убитыми людьми. Выжившие пешком и на машинах отправлялись в ту же сторону, что и мы, – к Стрелковому. Если мы продолжим идти, то приблизительно через час будем там же. И меня это напрягает – за все это время мы не видели ни одного мента. Допустим, местные деревенские перепугались такого офигенного расстрела. Но за это время уже три раза успели бы подъехать омоновцы из Геническа или еще откуда-нибудь. Никого не было. Вам это не кажется удивительным?
– Может, под селом тоже убито много туристов и менты там сейчас работают.
– Ага. Конечно. Так и есть, – голос Тохи был полон сарказма. – Менты ходят среди трупов, пытаясь на счетах определить их количество, и никто даже не думает устраивать погоню вслед за автоматчиками. Повторяю – по дороге мы не встретили никого. А в небе не было вертолетов. Так не бывает – давно уже какой-нибудь спецназ должен был пронестись по этой дороге.
– Похоже, ментам не до гонок, – на удивление здраво высказался Лысый.
– Да. Похоже, дела очень серьезные. Олег, я не в курсе ваших местных заморочек – тут заварухой серьезной не пахло? Ну, может, новой революцией – оранжевая была, теперь, допустим, настала очередь голубой? Или какими-нибудь разборками между эскимосами и молдаванами? Что-то в этом роде могло начаться?
Олег покачал головой:
– Я же не совсем на голову ошпаренный, чтобы отдыхать поехать в место, где такое может начаться? Это тебе не Кавказ – у нас не стреляют. Хотя в Крыму татары местные бузят понемногу, но серьезными разборками вроде не пахнет. Да и нет на стрелке никаких татар – они на косе не жили вроде никогда.
– Олег, я не поверю, что пьяные браконьеры, проехав на своем джипе, могли так по пути накуролесить. Менты бы уже давно на уши всю эту косу поставили. Я тебе прямо скажу – у меня очко играет идти дальше. Раз из Стрелкового никто не выезжает, значит… Да там что угодно может быть. Неизвестно, что там сейчас творится. Если мы пойдем как бараны дальше, по этой дороге, у всех на глазах… Ты меня понимаешь?
До Олега дошло. Кивнув, он устало произнес:
– Ты прав – по дороге идти стремно. Давайте под Сивашем доберемся. От дороги нас не разглядеть будет – там дальше сплошная полоса деревьев идет, вроде леса маленького. Можно незаметно до самой окраины добраться. А там осторожно все осмотрим, и если что-то будет не так, заглядывать в Стрелковый не станем.
Тоха хотел было спросить, что делать в таком случае, – не топать же пешком до самого Геническа (шлепанцы такого изнасилования точно не выдержат), но тут Юлька отчебучила очередной номер. Встала, не сказав никому ни слова, рванула по тропе, протоптанной сквозь заросли тростника. Сокрушенно покачав головой, ни к кому не обращаясь, высказал:
– У нее что – ураганный понос нагрянул? Куда это она так резко?
Олег хлопнул себя по лбу:
– Блин! У нее же предки должны были подъехать сегодня. Она даже не хотела с нами на озера – я еле уболтал. Хотела родаков встретить. При мне ключи оставляла Томке. Вот и кинулась к себе, наверное, – проверять, все ли у них нормально.
– Дура, – констатировал Тоха. – Ну так что – как нормальные люди пойдем, осторожно, или ломанемся, как эта ошпаренная коза?
– Лучше осторожно, – предложил Олег.
* * *Когда из-за деревьев показались какие-то строения, Тоха давно уже был на грани физического истощения, с ностальгией вспоминая комфортабельную прогулку по великолепной дороге. И как он мог тогда быть недовольным? Вот ведь дурак – не догадывался о своем счастье.
Степные колючки вволю поиздевались над слабо защищенными ногами. Кожная реакция на эти издевательства была логичной – голени и лодыжки чесались нестерпимо. Тоха готов был кожу зубами рвать – лишь бы дотянуться. Берег озера, к которому они в итоге вышли, оказался слишком топким – идти по нему было невозможно. Тоха уже на втором шаге остался без шлепанца и, вытаскивая его из грязи, вывозился чуть ли не по макушку.
Олег решил пробираться через местный лесок, сплошь состоящий из тех самых корявых деревьев с серебристой листвой. Лесок лишь издалека мог показаться симпатичным – вблизи это был ботанический кошмар. Здесь даже змее нелегко проползти было бы, не то что человеку – сплошная стена из кустарников и матерых трав высотой с Пашу. Все эти биологические уроды норовили поцарапать или ухватить за одежду, а некоторые еще и обвешивали прохожих прилипчивыми семенами. Тоха едва не оставил на ветке глаз, заработав под ним кровоточащую царапину, а Алла распорола лодыжку, устроив по этому поводу новую истерику.
Когда среди этого буйства южной природы начали попадаться полянки и идти стало более-менее удобно, Тоха готов был сплясать от радости. А когда впереди показались какие-то строения, насторожился, поднял руку:
– Стоп. Вроде бы окраина Стрелкового. Какой-то сарай здоровенный. Дальше потихонечку идем – и не высовывайтесь. Заметить могут.
– Ты бы зонт свой тогда сложил, что ли, – предложил Лысый.
– Вот я дебил! – Тоха хлопнул себя по лбу, только сейчас поняв, что собирался по-пластунски проникнуть в село, прикрываясь при этом от солнца огромным пляжным зонтом ядовито-желтой раскраски.
Предположение Тохи оказалось ошибочным – строение не имело отношения к окраине Стрелкового. Здоровенный обветшалый сарай из блоков ракушечника был, судя по виду, уже давненько заброшен.
Олег с этим местом был знаком:
– О! Да это птичник старый. Тут рядом скважина есть – можно напиться. И на крышу можно залезть и посмотреть в сторону Стрелкового – тут рядом, может, что-то увидим. Я туда в прошлом году залазил – шелковицу рвать. Она на другой стороне растет, под самой стеной.
Сперва кинулись к скважине – пить хотелось неимоверно. Вроде недавно высосали по несколько литров, а все равно во рту пекло выжженное. Алка так налакалась, что распухли пальцы на руках, – даже кольцо не снималось.
После посещения «водопоя» вернулись к руинам птичника – забрались на крышу, используя в качестве лестницы ту самую шелковицу. Вид сверху оказался не очень – высота все же невелика. В Стрелковом можно было разглядеть лишь крыши, а в просветах между деревьями местами виднелись участки дороги. Машины не ездили, люди тоже не показывались. Лишь корова одинокая на глаза попалась – бродила по одному месту, видимо, привязанная.
