"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

С румынами, с теми более-менее понятно, а откуда такое количество немцев и французов?

И вот, что мне теперь с ними делать? Уже осень, приходится подыскивать для пленных подходящие помещения. Вон, уже восемь монастырей занято, и несколько пустующих бараков для рабочих в прифронтовой зоне. И четыре государственных тюрьмы пришлось задействовать. Наших арестантов переводить, уплотнять, а на их место сажать иноземцев. И скученности не должно быть из-за возможных эпидемий, и убирать нужно пленных подальше от линии фронта. Неровен час — вспыхнет восстание. А ведь ещё их следует кормить и поить, лечить.

Не будешь же держать людей на голой земле, за колючей проволокой!

Разумеется, обратился к опыту предков. В моей реальности с немецкими военнопленными поступали строго, но справедливо. Работали, разумеется, но их и питанием обеспечивали, и медицинское сопровождение имелось. Не сравнишь, как поступали в немецком плену с нашими солдатами. Сколько наших солдат погибло в плену? Кажется, шесть миллионов? Так это, простите, половина всех военнослужащих. Если бы мы так отнеслись к немецким, румынским, венгерским и прочим пленным, то боюсь и представить потери противника.

А как обстояли дела здесь? Я затребовал справку по проблеме содержания военнопленных. И что получил? Вот, можно почитать.

Итак, первые военнопленные России, с которыми пришлось столкнуться в большом количестве — татары и турки, взятые в плен во времена Ивана Грозного. Раньше, как я понимаю, пленных либо вообще не брали, либо они являлись собственностью не государства, а того человека, что их пленил. А тот мог и обменять, и выкуп получить.

А теперь ситуация иная. Вон, в той же Вологде — любимице государя Иоанна, на строительстве крепости трудилось более десяти тысяч человек, в том числе, военнопленные турки и татары. Из-за тяжелого труда и сурового климата многие пленные умирали на месте. Холмы по берегам Золотухи были прозваны в народе «Татарскими горами» так как их считали могилами «иноверцев».

Во времена Петра Великого к нам начали «поступать» шведы. В 1711 году всех пленных было приказано этапировать в Сибирь. По официальной версии, из-за подготовки ими заговора, а реально — переселение было связано с начавшейся русско-турецкой войной и привычкой использовать военнопленных для освоения диких земель. Но отправили в Сибирь далеко не всех. Часть шведов остались и в Европейской части России, в том числе — на Европейском Севере.

Ну, равняться на обращение с военнопленными во времена Ивана Грозного или Петра Великого не стоит. Нам бы что-то поближе.

Последняя большая война, в ходе которой мы полонили множество вражеских солдат — Отечественная война 1812 года.

Сколько пленных солдат наполеоновской армии оказалось в России, сказать сложно. Разные исследователи указывают разные цифры — от 100 до 200 тысяч.

Для жительства пленных, как нижних чинов, так и офицеров, назначены губернии: Астраханская, Вологодская, Пермская, Оренбургская, Саратовская и Вятская.

«Все они препревождены будут военным конвоем по разным трактам, согласно предназначению того военного начальства, откуда доставятся во внутренние губернии наши».

Про внутренние губернии понятно. А что там дальше?

«При отправлении пленных в вышеозначенные губернии господа гражданские губернаторы должны наблюдать, чтобы они снабжены были одеждой и обувью, соответственной временам года. Пленных, которым в дороге приключилась болезнь, отдавать для излечения в городские больницы, с тем, чтобы они по выздоровлению отсылаемы были посредством земской полиции в те губернии, куда партия отправлена».

Тоже все правильно. уж коли взяли в плен, то следует заботится о людях.

Так где там о содержании-то? Ага, вот тут.

«На содержание пленных назначено в сутки генералам по 3 ₽, полковникам и подполковникам по 1 ₽ 50 коп., майорам по 1 ₽, обер-офицерам по 50 коп., рядовым и нижним нестроевым чинам по 5 коп. и сверх того провиант против солдатских дач. Предписать строжайше: а) чтобы пленным ни от кого никакого притеснения не было, но чтоб и они вели себя скромно и послушно, за чем иметь наблюдения, внушая им, что за дерзкое поведение одного отвечают все они… б) чтобы партионные офицеры… во время следования испрашивали бы от гг. гражданских губернаторов тех губерний, через которые следовать будут, свидетельства в том, что партия, ими провожаемая, проходили через губернию смирно и добропорядочно… Гг. гражданским губернаторам тех губерний, через которые пленные проводимы будут, поставляется в обязанность иметь наблюдение, чтобы конвойным командам оказываемо было с земской и гражданской стороны возможнейшее в деле, им порученном, пособие и законное удовлетворение…»

Проще говоря — следовало обеспечивать военнопленных деньгами и провизией, а работать их не заставлять! А если прикинуть, что содержание русского солдата во время войны 1812 года составляло 3 копейки в день, так что получается? Военнопленные получали больше, нежели свои?

И что, я должен поступать так, как Александр Первый? Платить деньги пленным, а работать им не велеть?

Это как же так? На шее моего государства станут сидеть пленные, а я им должен платить? Нет уж, жирно будет.

Значит, ставим задачу Кабинету министров. В срочном порядке изыскивать места, куда станем переправлять военнопленных. Понятно, что и лес валить нужно, и дороги строить. Вон, пока китайцы к нам не прибыли, пусть на строительстве железной дороги из Воркуты потрудятся. Значит — охрана, бараки, а также все прочее. Я им, строителям, даже минимальное жалованье готов платить. И работать станут лучше и никто не скажет, что Россия использует рабский труд.

Так, я прикинул как лучше поступить. Румын мы отправим в Крым и в Одессу, Столетов говорил что нудно подремонтировать кое-какие сооружения. На секретные объекты, понятное дело, военнопленных не допустят, а казармы и жилые дома починить, так это, пожалуйста, их там примут с радостью.

Немцев и французов, можно бы отправить на строительство дорог, но там должны помочь Китайцы. Поэтому пусть они как в старые добрые времена, отправляются рубить лес. А лес во время войны используется в огромных количествах. Он нужен и для укреплений, и для прикладов, а у нас ещё и с алюминием до сих пор проблемы, поэтому часть самолётов приходится делать из дерева…

Была ещё одна неприятная во всех смыслах тема, а именно факты излишне жестокого обращения наших солдат с пленными.

Как правило, случалось это в тех дивизиях, где ранее терпели большие потери. Видимо солдаты, потеряв товарищей, становились жестокими сердцем и жаждали отомстить за погибших друзей. Да и странно было бы, если бы подобных случаев не было. Даже Трофим, который немалую часть жизни прослужил при дворце, рвётся на фронт за друга мстить.

Случаев таких было немного, всё же командиры быстро пресекали. А если кто переступал черту, тех судили по всей строгости.

Помню, когда-то давно, уже и не упомню когда, потому что было это в моём времени, был у меня диспут с одним ветераном диванных войн конца двадцатого века. Я тогда возмущался стремительно разлетающимися видео, где были запечатлены пытки мирных жителей и наших солдат, которые устраивали наши противники. К чему это? Зачем предаваться жестокости? И такая злость меня тогда взяла. К тому же казалось, что верхушка страны противника поддерживает подобные действия. По крайней мере не пресекали ничего. Более того, зубоскалили и грозились что будет ещё хуже. Так вот, тот «товарищ», адепт диванных войск, сказал, что русские, скорее всего тоже, творят всякие жестокости, когда командование не видит.

Сначала разозлился на него, всё же он хотел меня уязвить, и похоже, что смог, а потом по другому на его слова посмотрел. «Пока командование не видит…»

Стал даже архивы поднимать и искать информацию про наши карательные отряды и жестокие экзекуции над врагом. А нашёл судебные дела да отчёты о наказаниях для тех солдат, что переступали черту. Были и совсем некрасивые эпизоды… но тех молодчиков сразу к стенке и ставили, без суда и следствия.