Василий Головачев - Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
– Но ведь я… предал…
– Как говорит мой учитель, не следует усматривать злой умысел в том, что вполне объяснимо глупостью.
Антон вздохнул.
Георгий добавил безжалостно:
– С одной стороны, ты явно упал, хотя падшим ангелом тебя назвать нельзя. С другой – ты человек, попавший под удар Морока. Но главное – ты один из нас. Если ты нашел силы остановиться перед прыжком в пропасть, не идти на поводу у обстоятельств, вернуть душу. Это тяжело, я знаю, но без этого ты недочеловек. А мы поможем. Согласен?
Антон сглотнул, бледнея.
– Что я должен делать?
– Опасность выхода Морока велика как никогда. Необходимо сначала отыскать Врата…
– И уничтожить?
– Скорее всего Лик Беса неуничтожим. Мы пытались уничтожить его трижды, и каждый раз колдуны Храма его восстанавливали. Да и если даже нам это удастся, нет гарантии, что Морок не найдет другого выхода. Поэтому нами разработан другой план.
– Найти Врата и подстеречь выход Морока? – предположил Илья.
– Нет, спуститься в его мир и реализовать формулу выхода светлых богов, Световида или Семаргла. А лучше – самого Сварога. Для этого Данила Ломов и вяжет руновязь, пытаясь воскресить Володарь.
Илья и Антон переглянулись.
– Ни фига себе задачка! – почесал макушку Илья.
– Возьметесь?
Антон нерешительно посмотрел на друга.
– Возьмемся! – решительно заявил Пашин. – У вас есть хоть какие-нибудь намеки, где искать Лик Беса?
– Неопровержимых данных мало. Пока что мы знаем лишь то, что после мистерии восстановления на берегу озера Ильмень Лик Беса был перевезен в Новгород, где следы его теряются. У нас есть предположения…
– Москва! – перебил Витязя Илья.
Георгий посмотрел на него с любопытством.
– С чего ты взял?
– Легче всего спрятать иголку в стоге сена. В Москве отыскать Лик Беса будет невозможно. Да и Черный Вей небось обретается здесь же. Установите за ним слежку, он сам приведет вас к Вратам.
– Легко сказать – установите слежку, – покачал головой Георгий. – Мы пока не знаем, кто занял место Черного Вея после Калошина. Да и установить слежку за черным магом, правой рукой Морока, вряд ли возможно. И тем не менее ты озвучил одну из версий. Однако начнете вы поиски с Ильмень-озера. Если там модуля нет, проверите озеро Чухломское в Костромской губернии. По слухам, там начали происходить странные события. Ну, а коли и там не обнаружится след Врат, вернетесь в Москву.
– Надо сразу начинать с нее.
– Наши люди уже занимаются столицей. Сил не хватает. Поэтому мы хотим привлечь вас. Опыта вам не занимать, остальное будет зависеть от подготовки и настроя. – Георгий бросил взгляд на потупившегося Громова. – Или есть сомнения?
Антон поднял голову, сказал медленно:
– Я готов… только опасаюсь за…
– Твоих близких мы постережем. А ты что скажешь, обретенник?
Илья помолчал, колеблясь, говорить или не говорить о своих проблемах.
– Я хотел бы сначала найти Владиславу. Она уехала… не знаю куда…
– У нас мало времени. Могу дать тебе на поиски сутки. А потом пошлем по ее следу своих охотников.
– Не надо, я сам.
– Тогда начинайте изучать материалы. – Георгий достал из кармана дискету, передал Илье. – Здесь все, что мы знаем о Храме, о секте и о мистерии восстановления Лика Беса. Завтра утром встречаемся у Валерия и намечаем план действий.
Он встал.
Поднялись и Антон с Ильей.
Георгий положил им руки на плечи, ставшие вдруг каменно тяжелыми.
– Как принято говорить в таких случаях – миссия почти невыполнима. Но еще не поздно отказаться.
– Нет! – в один голос ответили друзья.
Глава 18
Погудим?
Третья встреча Максима с Иннокентием состоялась за пределами Москвы, в усадьбе Усово под Истрой, принадлежащей Северной общине. Как оказалось, здесь, на берегу озерца Ера стояло капище Сварога, сохранившееся благодаря стараниям хранителей древнерусской Традиции.
Само капище не сильно порадовало глаз Бусова, а вот дольмен времен дохристианской Руси, по сути – развалины древнейшего святилища (сами хозяева называли его светилищем), произвели очень сильное впечатление. Даже в нынешние времена, спустя много тысяч лет после исчезновения в пучине моря Гипербореи, было видно, что это строение удивительно гармонично.
Как пояснил Иннокентий, русские зодчие создали стройную сопряженность линейных мер – систему саженей, получив мощный инструмент духовно-архитектурного варьирования. Эта система давала возможность передать в божественных пропорциях храмов тонкие нюансы бытия, музыку жизни.
Мало того, все русские сажени – от прямой до великой – построены были по такому же алгоритму, что и темпорированный ряд в музыке, создающий особенно гармоничное сочетание звуков.
– Чувствуешь гармонию резонанса? – спросил волхв, и голос его завибрировал гулким эхом. – Эта гармония поднимала воспевание до силы магического заклинания. Боги слышали каждое наше слово. Я ведаю, что ты получил представление о системе гармонических ладов, поэтому должен знать, что чистые ритмы всегда соотносятся с определенными идеями, переживаниями и физиологическими процессами.
– Я изучал шаманские бубны, – сказал Максим, запинаясь. – Удары в бубен стимулировали измененные состояния сознания.
– Верно, подбором ритмов шаманы устанавливали своеобразный контакт с нефизическим уровнем сознания. Все мы – биохимические, электромагнитные энергетические системы, подверженные тем или иным ритмам, а звуковые ряды как раз и способны менять эти ритмы. Тебе надо научиться это делать, достичь уровня «божественного» звука. Слышал об Орфее?
– Читал… в детстве, он был великим певцом…
– Считается, что его отцом был сам Аполлон, а матерью муза Каллиопа. От нее фракиец и унаследовал музыкальный дар. Так вот Орфей владел тем самым «священным магическим» звуком и мог не только очаровывать слушателей пением, но и лечить, и двигать предметы, и убивать.
Максим недоверчиво посмотрел на спутника.
Иннокентий кивнул.
– Да, и убивать тоже. К сожалению, звук, как и любая вибрация, несет не только созидающее, но и разрушительное начало. Вот, смотри.
Иннокентий встал в центр дольмена, сложил рупором ладони и звучно бросил один звук:
– О!
Этот звук шариком заметался между каменными плитами сооружения, порождая эхо и усиливая громкость, и с треском влип в трещиноватую стену, так что от нее отвалился кусок.
