"Фантастика 2025-117". Компиляция. Книги 1-31 (СИ) - Шиленко Сергей

Тем временем Иди что-то показывала моей Шелли. Тыкала пальцем себе в рот… Я уж подумал, может, у нее зуб разболелся? Но тут моя жена легонько дернула меня за подбородок.

Орех — шлеп! — и выпал на песчаный пол арены.

— Эй! — возмутился я. Такой облом! Ощущение, будто у меня только что купленное мороженое из рук выбили. Голубая дымка в голове начала медленно рассеиваться.

Да уж, эти крошечные желуди — вещь! Неудивительно, что Грэг от них так быстро отключался.

Яркая вспышка света вернула меня к реальности. Я сосредоточился на том, что происходило в центре.

Ада держала стрелу Сета в ладонях, которые мягко светились. И смотрела на него, не отрывая взгляда. Он тоже пялился на нее, как кролик на удава. Будто она его гипнотизировала одним своим видом.

Ну да… Неудивительно, что Дастин Лонг пронюхал про их побег, если они и раньше вот так друг на друга смотрели. С такими взглядами конспирация — дело гиблое. Будь я все еще под кайфом от этого орешка, точно бы предложил им снять номер и не мучиться.

— Эта стрела — не тот снаряд, который отнял физическую жизнь Дастина Лонга, — наконец вынесла вердикт Ада и вернула соколу его стрелу.

Затем девушка-антилопа повернулась ко мне.

— А где тот болт, который поразил его первым? — спросила она.

— О, секундочку, — я полез рукой к футляру на пояснице и достал арбалетный болт. Тот самый, который Байрон предусмотрительно подобрал после нашего поединка. Я мысленно поблагодарил Бруно за то, что подсуетился и вернул его мне. Сам бы я точно не догадался его забрать.

Я протянул ей болт с треснувшим древком — оно почти пополам раскололось, когда влетело в стеклянный глаз Дастина. Видать, хорошо я ему тогда засадил.

Ада взяла его, и ее руки снова засветились мягким светом. Ей хватило буквально пары мгновений. Она вернула мне болт и отступила на шаг.

— Это орудие первым пронзило физическую оболочку Дастина Лонга и лишило его жизни, — констатировала она. — Теперь перейдем к останкам магического артефакта.

— Да, он у меня, — подал голос Байрон. Он порылся в кармане и вытащил небольшую шкатулку из черного камня, обсидиана вроде. С явной брезгливостью приоткрыл крышку, стараясь не касаться белого стержня внутри, и передал шкатулку сестре.

У меня аж желудок свело, когда я понял, что это было. Девушка-антилопа аккуратно достала из шкатулки… палец. Фу, блин! Настоящий палец. Указательный палец с его зачарованной руки. Ну и гадость. Чуть не стошнило.

Потом началось что-то вообще нереальное. Ада подошла к сестре. Они вытянули руки, и палец повис в воздухе между ними, поддерживаемый какой-то невидимой силой, и начал медленно вращаться, как волчок.

Иди обхватила палец ладонями, будто грела руки над маленьким костерком. Она сосредоточилась, и ее глаза вспыхнули таким ярким серебряным светом, что захотелось зажмуриться. Или темные очки надеть, чтобы не пропустить ни детали этого странного шоу.

Потом Иди заговорила. И голос у нее был странный — будто говорила не она одна, а еще человек десять с точно таким же голосом, хором.

— Ага! — вещала она таким тоном, будто прокурор на суде. — Я вижу Дастина Лонга на краю Тьмы. Душа его продана, а в сердце давно нет места ничему светлому и благородному!

Она опустила руки и медленно пошла к дальней стене арены, остановившись примерно там, где, как я помнил, стоял Дастин во время нашего поединка.

— Столько ненависти в его душе! — продолжала Иди резким, злым голосом. Ее рука судорожно сжимала край ее коричневого плаща. — Какая ярость! Он хотел убить и опорочить человека, на которого свалил вину за все свои недавние неудачи и унижения. Он хотел убить тебя!

Последнюю фразу Иди выкрикнула, указывая пальцем прямо на меня.

— Ты мой главный враг! — ее голос стал низким, угрожающим, совершенно не вяжущимся с ее хрупкой фигуркой. — Ты оскорбил меня, укрывая моего сына, от которого я давно отрекся. Утопить его надо было при рождении, как щенка паршивого! Ты украл мою дочь, которая приносила мне больше всего золота! Убил моего партнера! И ты будешь страдать! Ах!

Эта тирада прервалась ее собственным вскриком, и девушка упала на колени.

Видя, как ее корежит от боли, меня самого пронзило чем-то острым. И судя по тому, какими взглядами обменялись Ада и Шелли, они чувствовали то же самое.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: душа у Иди чистая, и пропускать через себя всю эту чернуху Дастина ей было физически больно. Глядя, как ее плющит от энергетики этого чокнутого, мне захотелось прибить его еще раз — просто за то, что он своей гнилой аурой отравлял воздух и жизнь нормальным людям.

Иди затихла на мгновение. Потом несколько раз моргнула, открыла глаза — взгляд пустой, смотрит куда-то вверх, на балки под потолком. И заговорила голосом Сета.

— Нет! Он мой друг! Ты забрал у меня всё! Всё! Но его ты не тронешь, нет! Этого я тебе не позволю!

Вот это поворот! Иди снова «переключилась» и медленно поднялась на ноги. На арене стало тихо-тихо. Девушка подошла прямо ко мне.

— Лучше я, чем они, — решительно сказала она… моим голосом. — Лучше погибну я, чем мои близкие.

У меня сердце заколотилось где-то в горле. Она озвучила то, в чем я сам был тогда твердо уверен. Мои мысли, мои слова… Жуть.

Девушка-антилопа (или кто она там на самом деле) остановилась в паре сантиметров от меня. Я чувствовал тепло, исходящее от ее тела, будто она и вправду была соткана из солнечного света.

— Они для меня всё… — ее рука поднялась и замерла в воздухе напротив моей груди, там, где сердце. Стало как-то… волнительно. Пришлось напомнить себе, что надо дышать. Она ж не касается даже, а все равно будто током бьет. — Лучше умру я, чем они.

Этот момент показался вечностью. Мы смотрели друг другу в глаза, и казалось, во всем мире больше никого и ничего нет. Но потом яркость в ее глазах потускнела, связь пропала. Лопнула, как мыльный пузырь. Будто и не было ничего.

— У тебя очень доброе и благородное сердце, Макс Медведев, — прошептала Иди и мягко рухнула в руки сестры, которая уже стояла рядом, наготове.

— Ээээ… Она в порядке? — спросил я, растерянно потирая грудь в том месте, куда она «указывала». Странное ощущение — она ведь даже не прикоснулась, а кожу все равно покалывало.

— С ней все будет хорошо, — ответила мне Ада, а потом повернулась к советнику-ястребу. — Этого будет достаточно, господин Кроули, или мы должны еще что-то сделать?

— Этого хватит, дитя мое, — ответил ястреб, поднося какой-то кристалл, Осколок Памяти, ко лбу. Его оранжевые глаза при этом даже не моргнули, но камень засветился. Бьюсь об заклад, он был чемпионом по гляделкам. Наверное, даже спал с открытыми глазами. Как только я об этом подумал, он улыбнулся — на этот раз открыто, не скрывая. А я в очередной раз подумал, что надо бы фильтровать базар… то есть мысли… под его пристальным взглядом. Опять он мои мысли читает, что ли? Телепат хренов.

— Кроули, — обратился Байрон к члену Старшего Совета, после того как тот спрятал свой светящийся камушек в бархатный мешочек. Они крепко пожали друг другу руки. — Спасибо, что взялся за это дело. Ты очень нам помог.

— Обращайся в любое время, Байрон, — сказал тот и повернулся к Сету, который стоял, понурив голову. — Я очень надеюсь, что при таких обстоятельствах мы встречаемся в последний раз, сын мой.

— Да, конечно, господин советник. Спасибо вам, — сокол снова поклонился, прижав кулак к сердцу.

— Сет, посмотри на меня, — требовательно сказал этот глазастый ястреб. Подождал, пока парень выпрямится и поднимет на него глаза. — Я один ничего не решаю, но из того, что мы все здесь сегодня видели и засвидетельствовали, понятно, что ты просто пытался спасти друга от смерти. Уверен, собранные доказательства убедят остальных членов Совета в том, что твой поступок — это не желание оскорбить кого-то, а вынужденная мера и ответ на гнусный заговор твоего отца.

— И на этом все? — спросила Шелли. От волнения она стиснула мою руку так, что чуть кости не хрустнули. — С моего брата сняты обвинения?